По слову Блистательного Дома - Гаглоев Эльберд Фарзунович. Страница 77

– Я, пожалуй, сильно его ударил, – сообщил подъехавший конт, – надо снять шлем и посмотреть, нет ли дырки в голове.

– Снимать тебе шлем с этого воина, пожалуй, не стоит, молодой вождь. Моя дочь прожила уже шестнадцать зим, но взяла лишь пятнадцать врагов, и лицо ее могу видеть лишь я, ее отец, братья, и тот, кого она выберет себе мужем, – с усмешкой стал объяснять великан конту.

– А при чем здесь твоя дочь? – недоуменно спросил конт.

– А если посмотришь и не восхочет она идти с тобой за благословением к предкам, то вправе она мстить тебе, и твоей семье, и взять не более пяти жизней. Если же до этого срока не выберет она себе спутника, то надлежит ей убить себя, проколов печень.

– Страхи какие! – передернуло конта. Поймав на себе заинтересованный взгляд, он поспешил извиниться: – У всех народов свои обычаи, достойный. Но я все же не понимаю, при чем здесь твоя дочь?

– Вот моя дочь, молодой вождь, – захохотал великан. – Но ты великий воин, если смог выбить ее из седла.

Сердце Горацио рухнуло. Какой позор. Он, почти выигравший битву, сразил девчонку.

– Я взяла в этом бою двоих. Есть видоки, – раздался из-под шлема слегка приглушенный, но звонкий девичий голосок. – И я могу открыть лицо. Тем более что они не враги, и мы зря с ними бились.

Она сняла шлем.

И сердце кавалера Горацио конта Флери рухнуло дальше и продолжало падать, не останавливаясь. Буйная туча пепельно-зеленых волос, оливковая кожа, соболиные брови, высокоскулое лицо, белоснежные зубы, открывшиеся в улыбке, пышные губы, короткий носик. И два огромных, как озера, зеленых глаза.

Кавалер Горацио конт Флери утоп.

– Господин лорд наш Шарм’Ат, – пророкотал за спиной голос мастера представлений, и конт Флери, отведя затуманенные глаза от лица своей пленницы, увидел скачущего во весь опор отца, сопровождаемого десятком латников. Тот подлетел, осадил коня.

– В чем дело, конт Флери? Почему мы не добиваем врага, почему враг не бьется с нами? – указал он плетью в поле, где отходило отступающее войско рогатых. – Даже не строятся для новой битвы! Что происходит, конт? – уже почти оскорбительно.

– Господин лорд наш Шарм’Ат, – обратился тот к родителю. – Сей человек, – указал он на великана, – носит на груди Знак Блистательного Дома, подлинность которого удостоверена Хушшар Урсрих, – округлый жест в сторону седоусого. – И послан сей воитель с вверенным ему воинством на помощь нам, дабы противостоять вторгшемуся в наши земли неприятелю. И увидев, как мы добиваем Серокольчужников, решил он, что мы и есть неприятель. С чем имел честь нас атаковать и подарил нам возможность проявить свое умение воинское и отвагу.

Лорд спрыгнул с коня и порывисто шагнул к гиганту. Вбил взгляд в Знак.

– Урсрих?

– Свидетельствую. Подлинный Знак Блистательного Дома.

– Тогда почему мы еще не представлены? – возмущенно повернулся лорд. – Сын мой, прошу вас.

Вроде пронесло. Гнев папеньки – это плохо.

– Лорд Шарм’Ат, владыка земли Шарм’Ат по праву меча и крови. Бояр Блистательного Дома. Держит землю Именем Блистательного Дома. Брат и соратник семей Хушшар.

Великан растерянно оглянулся. Взгляд вопросительно остановился на дочери. В глазах той плеснула паника.

– Позволь мне, побратим.

Вперед шагнул Урсрих, подошел к великану и зашептал тому во внимательное ухо. Тот понятливо кивнул. И что-то заговорил в ответ.

Хушшар развернулся.

– Ваттард из Дома Седого Журавля. Дрангхистар клунга улаганов.

– Внушительный, но непривычный титул, – кивнул лорд. – Со мной мой старший сын, кавалер Горацио конт Флери, мой побратим Хушшар Урсрих, его правнук Бур Кардаг.

– Со мной моя дочь Сатара. Младшая дочь. – Тут он заразительно захохотал. – А остальных вы со мной не пустили.

– Подайте коня благородному Ваттарду и его юной дочери. – Лорд с сомнением оглядел исцарапанную и окровавленную кольчугу девчонки. – Горацио, сын мой, уступите плащ нашей гостье. Поедем же, поприветствуем остальных гостей.

– Только потчевать более не надо, и так вон многие допьяна устали, – опять расхохотался Ваттард.

На этот раз смех его не поддержали. И он нахлобучил шлем. Отгородился.

На плече у Андрия из ниоткуда вдруг появился маленький смешной зверь и, обхватив его лапками, стал что-то лопотать в ухо.

– Как? – удивленно спросил Андрий. – Какая жалость! Вы представляете, оказывается, мы бились с посланными нам в помощь новыми воинами Блистательного Дома. И эти достойные воины, с которыми мы так славно бились, наши союзники.

– А с чего же они напали на нас? – пришла очередь изумиться мне.

– Вы не поверите, достойный Саин, но в горячке боя они перепутали строй воинов господина нашего лорда Шарм’Ат со строем степняков или мятежников.

– Я и не поверю.

– Да и мне, признаться, верится с трудом. – Внимательно посмотрев на меня, с ударением добавил: – С большим трудом. Но нам надо отпустить их, дабы они смогли залечить раны, – многозначительно вскинув бровь, равнодушно всполошился он.

Подскакал к маленькому жесткому квадрату, ощетинившемуся копьями.

– Достойнейшие! – обратился он к нашим недавним врагам. – Вы прекрасно бились, чем доставили нам несказанное удовольствие. Но сама наша битва – следствие ужасной ошибки. Мы не враги вам. И вы вольны уйти к своим. Туда, – махнул он рукой им за спину, где собиралось то, что осталось после ловушки, устроенной лордом. – Думаю, вскоре вам пришлют вина, еду, лекарей. Идите же, – возвысил он голос, – с миром.

Я посмотрел на наш кусок поля боя. Каким тут миром может пахнуть? Мы славно им вломили! Наших на земле лежало втрое, если не вчетверо меньше.

Щиты раздвинулись, и к нам шагнул огромный ростом, очень массивный воин в тяжелой пластинчатой броне, с двуручником у пояса. Не снимая своего рогатого шлема, закрывающего лицо, проговорил:

– Между нами нет войны? – В густом голосе явственно сквозило недоверие.

– Клянусь честью!

– Клянусь честью, есть или клянусь честью, нет? – не унимался рогатый.

– Клянусь честью – нет войны между нами.

Рогатый опустился на одно колено.

– Ты победил меня. И поле твое.

Встал.

– Но мы не можем уйти, оставив тела наших братьев неприбранными и непогребенными. И прости, дрангхистар, но все их оружие принадлежит клунгу. Разреши нам забрать его.

– Был бы ты враг, не снизошел бы я до твоей просьбы, но сейчас – забирай.

– Благодаря смелости твоих воинов у меня осталось мало людей, и я прошу сейчас забрать лишь арбалеты. Потом мы вернемся с товарищами и соберем остальное.

– Арбалеты? А что это? – заинтересовался Андрий.

– Арбалет, – рявкнул воин.

Щиты раздвинулись. Из строя вышел сухощавый паренек с поименованным оружием в руках и подал его переговорщику.

– Прими его в дар, – протянул тот обеими руками смертоубийственный механизм. – Остальные же мы, с твоего позволения, соберем. Ибо они не собственность клунга, оружие семейное, и его надлежит передать наследникам.

– Подержите, Саин, – с опаской передал мне подаренную штуковину Андрий. Закивал головой: – Собирайте, собирайте.

– Благодарю тебя, мудрый вождь.

– Эй, почтенный, а как эта штука пуляет? – прервал я обмен любезностями.

– Соберите оружие, – обернулся к своим воин. После чего обратил свое высокое внимание на меня. – Умелый воин всегда овладеет новым оружием. А ты ведь умелый воин? – добавил он с издевкой.

Козел рогатый. Выпендривается. И мы выпендримся. Удивить решил. Видели мы такие арбалеты. Я наклонился с седла, подхватил заранее присмотренную пластинку, сунул в помповый механизм. Щелкнул и взвел оружие. Навел арбалет на шутника.

– Ну как, пока все правильно?

Рогатый ощутимо напрягся.

– Ты знаком с нашим оружием, незнакомец?

– Умелый воин всегда овладеет новым оружием, – врезал я ему его же сентенцией.

Над полем опять зашлась свирель. Ей хрипло завторил рог.