Сэр Евгений. Дилогия - Тюрин Виктор Иванович. Страница 59

‑ Анатомии, Джеффри.

‑ Точно. Анатомия. Органы, что внутри человека. Откуда это? Ты умеешь плавать, чего не умел ни Том, ни его отец. В отличие от них, ты так часто плещешься в воде, что, наверно, скоро превратишься в бобра или утку. С каждым днем твое умение владеть мечом становится все лучше, но когда ты впервые взял его в руку, я понял, что… ты и в самом деле впервые держишь меч. Через мои руки прошло много новичков, поэтому мне не нужно это знать, я просто чувствую. Ты не знаешь геральдики, одной из основных рыцарских наук. Да что там гербы, ты не знал простых вещей, которые знает любой ребенок. Ты много чего не знал и до сих пор не знаешь и в тоже время ты знаешь много. Том, ты мне как родной сын и я хочу понять, что с тобой произошло. Конечно, ты можешь сказать, что не знаешь про то, что с тобой происходит, но я вижу, не глазами, сердцем, что это не так. Скажи мне истинную правду ‑ разреши мои сомнения. Скажи честно и прямо, ты Томас Фовершэм, сын господина барона Джона Фовершэма?!

‑ На прямой вопрос я дам тебе прямой ответ, Джеффри. Я не Томас Фовершэм, а… ‑ я помолчал, не зная как по‑простому объяснить ему подобный феномен, и только когда меня осенило, продолжил. ‑ Я… душа человека,… застрявшая между небом и землей.

‑ Ты говоришь о духе умершего человека?!

‑ Нет! Мое тело,… лежит в глубокой коме, ‑ увидев непонимание в глазах Джеффри, я начал объяснять ‑ Ну, это, что‑то вроде… паралича. Ни рукой, ни ногой двинуть не могу и ничего не чувствую.

‑ А! ‑ зажглись пониманием глаза телохранителя. ‑ Знаю! Во французской деревне такое видел, когда мы с господином бароном в поход ходили. Зашли мы с Эдвардом, солдатом одним, в дом, а там мужик лежит. Мы с ним и так и сяк, а он смотрит на нас и молчит. Эд не выдержал и нож ему в ногу вонзил. Думали, сейчас вскочит, а ему хоть бы хны! Даже не вздрогнул. Тут я попробовал. Ему хоть бы хны! Смотрит и все. Мы уже стали думать, не Враг ли рода человеческого в него вселился? Бросились из этого дома, а тут по улице, нам навстречу, идет наш капеллан. Мы к нему. Он зашел в дом, посмотрел на мужика и сказал, что мы придурки каких свет не видел, а потом объяснил, что, дескать, за грехи господь Бог насылает на человека всяческие страшные болезни и эта одна из них. Называется паралич. Да я же тебе эту историю рассказывал, Том! Ох! Забыл! Ты же…

‑ Да, точно так. Мое тело лежит и ничего не чувствует, потому что моя душа ушла из него.

Некоторое время Джеффри смотрел на меня, очевидно пытаясь понять, как такое может быть, а потом нерешительно спросил:

‑ Ты простолюдин?

‑ Нет, Джеффри, дворянин.

Я соврал ему, но по просветлевшему лицу телохранителя было видно, что ему хотелось услышать именно этот ответ.

‑ А где лежит твое тело?

Этот ответ я уже заготовил, поэтому выдал без запинки:

‑ На Руси.

Не успел он переварить мое сообщение, как я выдал ему фразу по‑русски:

‑ Хороший ты мужик, Джеффри, но дурак еще тот. Хочешь спросить почему? Да потому что веришь в мое наглое вранье!

Тот похлопал глазами и робко спросил:

‑ Это по‑каковски?

‑ Это на языке русичей, Джеффри.

Некоторое время телохранитель размышлял, потом задал новый вопрос:

‑ Ты поедешь к своему телу, на Русь?

Задал и напрягся в ожидании моего ответа. Нетрудно было догадаться, он боится, что я так и сделаю. Возьму и отправлюсь в неведомую Русь, чтобы остаться там навсегда.

‑ Нет, Джеффри. Нечего мне пока там делать. Поедем во Францию, а там, возможно, в Италию. Лю хорошо отзывался об этой стране. Тепло. Фруктов много и девушки там горячие.

Мой телохранитель облегченно вздохнул:

‑ Я рад, мой господин, что ты так решил. А то, что душа другая, это не самое главное. Главное, чтобы человек был хороший! И еще скажу. Как был, так и остаюсь вашим преданным слугой, господин. Моя жизнь и моя кровь до последней капли ‑ ваша! Я могу идти, господин?!

‑ Иди!

В том, что телохранитель просто взял и поверил в мою сказку, ничего удивительного не было. Дело в том, что в эти незатейливые времена людям проще было верить в чудеса, чем в силы природы. Я считал, что в большей степени тут была виновата их слепая вера в Бога. Они жили в страхе и священном трепете, чувствуя близость неба с ангелами у себя над головой и ада, с его черным пламенем, в котором горят души грешников, под ногами. Рука Божья виделась им во всем: в радуге и в комете, в громе и молнии. Дьявол, со своими приспешниками, в свою очередь не отставал в охоте за душами людей: искушая их похотью, богатством и властью. Для Джеффри были естественны ведьмы и призраки, как и то, что в Дорсете обитает Зеленый Человек, а в канун Дня всех святых дьявол и мертвецы танцуют в Мэйденском замке. Да и какие могли быть сомненья у простого человека, если в подобные басни верил как король, так и священник из самой глухой деревушки. Каждая проповедь, увиденная картина, сказка, услышанная от матери или няньки, ‑ все учили одному и тому же. Вере в чудеса.

Въехав на холм, куда привела нас дорога, мы увидели замок, чье знамя видели из‑за леса. Стоявший на соседнем холме замок наиболее соответствовал моим представлением, основанным на картинках из книг и фотографиях в Интернете. Я смотрел на его мощные стены и высокие угловые башни с некоторой долей восхищения ‑ именно так представлялось мне когда‑то рыцарское средневековье. За широким рвом, над которым только что опустили на цепях подъемный мост, поднимается массивная каменная стена. Наверху этой стены резко выделялись на фоне неба широкие зубцы, а время от времени их правильный ряд прерывается выступающими каменными башнями. Время от времени в промежутках между зубцами крепостной стены блестит на солнце шлем, проходящего по стене, часового, обозревающего местность, а над ней гордо поднимается главная замковая башня; где на самой ее вершине трепещет герб владельца замка. Вдруг до моего слуха донеслись, идущие из замка звуки рога. Оторвавшись от общей картины, переключил внимание на ворота. Интересно: в честь чего они так засуетились? На охоту или хозяин решил в гости съездить? Себя я в расчет не принимал, слишком мелкая цель.

Вот из‑под темного свода замковых ворот на подъемный мост, а затем на дорогу, выскочило несколько всадников, тут же принявшись погонять лошадей. Впереди скакал рыцарь в ярко блестевших на солнце доспехах. Один,… три,… пять человек. А вон и копье с гербовым значком, которое держит один из телохранителей.

'Видно отправился с визитом к соседу'.

Снова принялся разглядывать замок, но теперь уже оценивая его как укрепленное место.

'Ров глубокий, ‑ отметил я про себя. ‑ Правда, воды там, словно кот наплакал, зато мост на цепях, как положено. Решетка. Ха! Да тут даже двое ворот!'.

Мощные ворота замка, укрепленные железными полосами, были помещены между двумя башнями, неразрывно соединенными со стеной. Рядом с ними устроены маленькие ворота, с нашего расстояния, они больше походили на калитку. Над зубцами стены торчали две башни донжона, своего рода дома ‑ крепости, последнего оплота хозяев замка, если стены захватит враг. Не найдя больше ничего интересного для себя, еще несколько минут полюбовался общим видом, после чего развернул коня. И тут же мой взгляд уперся в стоящую на дороге группу всадников, которые перекрыли нам дорогу. Это еще что? Скучно одним за столом сидеть ‑ решили пригласить на ужин? Глянул на Джеффри. Тот в ответ нахмурился. Кивнул ему головой, чтобы тот подъехал.