Король пиратов - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 47

Взгляд Валиндры уподобился двум кинжалам, направленным на капитана пиратов.

— Так ты берешь меня в плен?

— Выходит, что так, — пожал плечами Мэймун.

Выражение лица Валиндры смягчилось, на губах появилась улыбка.

— Мэймун, глупый мальчишка, я же знаю, что, несмотря на твою сталь и твою похвальбу, ты меня не убьешь.

Она сделала шаг в сторону и снова потянулась к клинку.

Но лезвие отскочило от ее руки и с неожиданной жестокостью дернулось вперед, больно уколов в грудь, так что Валиндра не удержалась и вскрикнула. Мэймун отвел меч, но его слова ранили ее гораздо глубже.

— Это мифрил, а не сталь, — пояснил он. — Мифрил в твоей маленькой хорошенькой груди, а в следующий раз — в твоем маленьком хорошеньком сердечке.

— Ты… сделал выбор, — предостерегающе сказала она.

— И этот выбор правильный, моя пленница.

***

Гвенвивар пронеслась мимо Дзирта и прикрыла его от копий и стрел врагов, от магических и рукотворных снарядов. Она взмыла к балкону, навстречу молниям, но хотя они слегка ужалили ее, особого вреда не причинили.

Дзирт, оставшись на обуглившейся площадке, качнулся вперед, восстановил равновесие и с восхищением и любовью взглянул на своего самого верного друга, в который раз спасающего ему жизнь.

Пантера не только спасла его, но и истощила силы врагов, как заметил дроу, когда сквозь черную завесу ярости проявились испуганные лица и вскинутые для защиты руки.

Но наслаждаться этой сценой было некогда: все новые скелеты вставали на его пути, а с крыши слетали целые стаи горгулий.

И вот опять в воздухе засверкали молнии, и рядом с ним опять умирали люди. Но их товарищи продолжали наступление, разъяренные выходками лича и его призрачных воинов. Убиты сто, двести, пятьсот человек, но волна неудержимо накатывалась на берег, и ничто не могло заставить ее отступить.

И в самом центре лавины бок о бок скакали Дюдермонт и Брамблеберри, вступая в бой с любыми противниками, Появлявшимися у них на пути.

Дзирт отыскал взглядом их знамена, и каждый раз, когда появлялась возможность, оборачивался на них, зная, что они приведут его к самой желанной цели — к личу, уничтожение которого положит конец кровопролитию.

К его немалому удивлению, Арклем Грит действительно появился на поле боя, но не перед Дюдермонтом и Брамблеберри, а прямо перед ним, Дзиртом До'Урденом.

Сначала архимаг возник в виде тонкой черной линии, которая превратилась в плоскость, явив двухмерное изображение Арклема Грита, а потом обрела окончательный объем.

— А они любят преподносить сюрпризы, — произнес архимаг, разглядывая дроу с расстояния не более пяти шагов.

Затем он поднял руки и пошевелил пальцами.

Дзирт молниеносно бросился вперед, надеясь добраться до чародея раньше, чем тот закончит заклинание. Выставив перед собой мечи, он подскочил к архимагу и пролетел сквозь его образ.

Это было всего лишь изображение, маскирующее магические врата, куда и влетел изумленный дроу. Он попытался остановиться, упираясь ногами в землю, но поняв, что его затягивает, повинуясь инстинкту, отчаянной надежде и чувству дружбы, сорвал с пояса сумку и бросил назад.

А потом он закувыркался в темноте, и плотный сернистый запах становился все сильнее, огромные расплывчатые тени заметались вокруг, заслоняя изломанную линию скал и дымящиеся очертания кроваво-красного потока лавы.

Геенна… или Девять Кругов… или Бездна… или Преисподняя.

Дзирт не знал, что это, но понимал, что оказался в одном из нижних Уровней, в

жилище дьяволов и демонов, где он не сможет долго продержаться.

Он даже не успел прийти в себя, не успел ощутить твердь под ногами, как сзади на него набросилось черное чудовище, едва различимое на фоне тьмы.

***

— Печально, — произнес Арклем Грит, покачивая головой.

Он был слегка разочарован тем, что лучшего воина восставших против него войск оказалось так легко обезвредить.

Архимаг, не отходя от центральной башни, прошел вдоль стены и отыскал знамена своих основных противников — захватчика лорда Брамблеберри, забравшегося так далеко от дома, и глупца Дюдермонта, который восстановил против него весь город.

Некоторое время он изучал поле боя, с удивительной точностью измеряя расстояние. Царящий вокруг хаос, взрывы, крики умирающих казались далекими и незначительными. В сторону архимага полетело копье, раздался сильный удар, но наконечник сплющился о магический защитный барьер, и оружие, не коснувшись неживой плоти Грита, упало на землю.

Он даже не поморщился. Все внимание было сосредоточено на главных противниках.

Арклем Грит энергично потер руки, готовясь прочесть заклинание.

В следующее мгновение он пропал на виду, а появился уже на другой стороне установленного портала — в самой гуще сражения. Там он свел перед собой большие пальцы рук и выбросил огромный огненный веер, сметавший как врагов, так и союзников. Затем Арклем Грит резко развел, руки, и из каждой вырвалась мощная разветвленная молния, направленная вниз. Разряды магическою огня ударили в землю с такой силой, что люди, зомби, дворфы и призраки моментально разлетелись в стороны, оставив архимага на его собственном островке затишья.

Все участники боя заметили архимага. Да и как могло быть иначе, ведь до сих пор ни защитники Главной Башни, ни чародеи, пришедшие с Дюдермонтом и Брамблеберри, не могли продемонстрировать ничего подобного.

И Дюдермонт, и лорд Брамблеберри, едва сдерживая испуганных коней, развернулись к своему главному врагу.

— Уничтожить его! — вскричал Брамблеберри.

И в тот же миг Арклем Грит продолжил свое магическое наступление.

Вокруг двух предводителей внезапно всколыхнулась и задрожала земля, затрещали корни растений, взлетели камни — и вдруг открылась огромная расщелина. Оба всадника вместе с брыкающимися лошадьми полетели вниз. Жеребец Брамблеберри с ужасающим треском костей приземлился на своего всадника, а Дюдермонт, хоть и откатился немного в сторону от лошади, попал на самое дно десятифутовой ямы, наполненной водой и грязью.

Но Арклем Грит еще не закончил. Он не обратил внимания на реакцию людей, вызванную его неожиданным нападением на Брамблеберри и особенно на любимого всеми Дюдермонта. Ужас быстро перерос в неудержимую ярость, направленную на одного архимага. Арклем Грит, сохраняя полное спокойствие среди обезумевшего мира, продолжал читать заклинание, вызывающее землетрясение, причем его волны были направлены таким образом, чтобы обрушить склоны образовавшейся впадины. Он собирался похоронить заживо и лорда из Глубоководья, и прославленного капитана.

Но все вокруг тоже это поняли и в гневе набросились на Арклема Грита; его обступили со всех сторон, швыряя камни, копья, даже мечи, лишь бы не дать закончить смертоносное заклинание.

— Какие же они глупцы, — едва слышно пробормотал Арклем Грит и, обрушив один склон глубокой расщелины, снова превратился в плоское изображение, потом в тонкую черную линию и нырнул под землю. Быстро просочившись по мелким трещинам в земле, он вернулся в свою комнату в самом центре Главной Башни.

Там он почувствовал, насколько сильно устал, ведь за долгие годы он ни разу не прибегал к столь сильным заклинаниям. За окном не умолкали яростные крики, и Арклему Гриту не надо было даже выглядывать, чтобы понять, что любые предпринятые! им шаги сулят лишь временные улучшения.

Падение лидеров не остановило толпу, а только сильнее разожгло ярость людей.

Просто их слишком много. Слишком много глупцов… пушечного мяса.

— Какие они глупые, — повторил он и вспомнил о Валиндре, оставшейся в одиночестве на южном берегу острова Сабля.

Он надеялся, что она уже мертва.

С тяжелым вздохом, отозвавшимся хрустом отвердевшей плевры в его не дышащих легких, Арклем Грит подошел к потайному шкафчику с сильнодействующими снадобьями — он сам их составлял, в основном из крови живых существ. Эти снадобья, как и сам лич, были сильнее самой смерти. Он выбрал один из флаконов и сделал большой глоток самого крепкого из напитков.