Пёстрые перья (СИ) - Финн Таня. Страница 8

– В местную тюрьму? Разве у нас во дворце нет подходящих помещений?

– Соответствующих указаний не было. Обычно всех преступников в таких случаях отправляют ночевать в камеру. Ночью в тюрьме случился пожар. Загорелись помещения, в одном из которых содержался наш гость. Лишь по счастливой случайности он остался жив. Человек, содержавшийся с ним в одной камере, погиб в огне.

– Это просто восхитительно! – Его высочество был полон сарказма. – Какое совпадение! Или наши тюрьмы горят семь раз в неделю?

– Я уверен, этому есть простое объяснение, – сдавленно ответил секретарь.

– Надеюсь, – сухо сказал принц. – А теперь я хочу видеть нашего гостя.

Преступника привели. Со вчерашнего дня к его внешности прибавились плохо оттёртые пятна сажи на руках и одежде. Камзол кое-где прогорел насквозь.

– Ты нуждаешься в докторе? – спросил Леонел.

– Благодарю, я в порядке, ваше высочество.

– С тобой хорошо обращались?

– У меня нет причин жаловаться, – хрипло ответил преступник. – Прошу прощения, ваше высочество, у меня сел голос. Ночь выдалась беспокойная.

– Ответь мне вот на какой вопрос. – Леонел слегка подался вперёд, глядя в лицо собеседнику. – У вашей семьи есть наследственные привилегии? Такие, каких нет у других?

Преступник задумался.

– Я подскажу. Эта привилегия передаётся по мужской линии.

– Вы имеете в виду дарованное моему деду право… – медленно выговорил Тайс. – Право сидеть в присутствии короля?

Принц откинулся на спинку кресла.

– Да. Скажу тебе по секрету, я очень люблю ублажать свою драгоценную персону, и очень не люблю неудобства. Поэтому вид шатающегося от усталости преступника, хрипящего на каждом слове, меня раздражает. Пожалуй, я воспользуюсь дарованной вашей семье привилегией хотя бы частично, да простят меня церемониймейстеры.

Леонел хлопнул в ладоши.

Бесшумно вошедшие слуги принесли небольшой столик и стул. На столик был поставлен кувшин и кубок.

– Я разрешаю тебе сесть.

Посмотрев на изумлённого собеседника, принц тихо сказал:

– Не знаю, какой из тебя мужчина, да и я не король. Но так нам будет удобнее разговаривать.

Сделав несколько хороших глоток из кубка, преступник продолжил свой рассказ.

С уехавшими столичными гостями мы проводили и нашего Петера. Он уже был достаточно взрослым, чтобы начать службу при дворе. Принц взял его в свою свиту, и весь замок вышел провожать брата. Вместе с ним уезжал и его слуга Вит, опечалив большинство нашего женского населения.

А на следующий год случились два события: одно радостное, другое печальное. Первое было такое – моя сестра вышла замуж за знатного и богатого молодого человека из свиты принца.

Все были счастливы, а моя мать просто летала в радостных хлопотах. Потом Эльвира уехала в дом мужа, и в доме стало непривычно тихо. Я даже стала скучать по ней.

Потом случилось несчастье. Постоянные конфликты на южной границе нашего государства грозили перерасти в полномасштабную войну. Король отправил улаживать ситуацию отряд под командой опытного военачальника. С ним, в качестве представителя власти, поехал принц со своей свитой, при которой находился и мой брат.

Им пришлось участвовать в нескольких вооружённых стычках. В одной из них, при переправе через горную речку, лошадь моего брата оступилась и сломала себе ногу. Сапог брата застрял в стремени, и Петера вместе с лошадью унесло потоком. Вит пытался вплавь спасти Петера, но его тоже подхватило течением. Тело брата нашли спустя сутки застрявшим в прибрежных кустах, а тело Вита так и не нашли.

Сказать, что горе поразило нашу семью, значит, ничего не сказать. Атмосфера безысходности опустилась на дом как войлочное одеяло.

Для моего отца гибель сына означала конец всех надежд. Прежде румяный и жизнерадостный, он ходил с потухшими глазами, натыкаясь на предметы. Вскоре он начал пить, забросил все дела, проводя всё своё время с кувшинами вина, которые ему не успевали приносить.

Мать, хотя и разбитая горем, смогла взять себя в руки и заняться делами. Раньше ей не приходилось даже задумываться, откуда берутся деньги. Если бы не помощь Олвера, взявшего на себя львиную долю хозяйственных забот, дела пришли бы в полный упадок.

Олвер, который в своё время служил нашему деду, а после его смерти остался в замке надзирать за дворовым хозяйством, обладал большой долей здравого смысла, и умением обращаться с людьми.

Он был женат на Виргинии, которая стала нашей кормилицей, и наплодил с ней множество детей. Теперь некоторые его старшие отпрыски стали часто появляться в замке, помогая отцу. Так я познакомилась с Доротеей, дочерью Олвера.

Доротея была моей ровесницей. Я была очень одинока в то время, а взрослым было не до меня. Поэтому мы слонялись с моей новой подружкой по замку, по двору, забирались в разные уголки, где раньше мне не приходилось бывать. Доротея была во многом развитее меня, и её познания жизни были откровением.

Однажды мы сидели на нагретом солнцем обрезке бревна в дальнем уголке двора, и неторопливо беседовали, разморённые летним теплом.

В последнее время моя мать стала поговаривать о том, что пора бы мне подумать о грядущем замужестве. Конечно, было рановато, но… Огорчало её то, что фигура моя не обрела до сих пор подобающей девушке округлости. Скажу прямо – округлостями здесь и не пахло. Я даже ещё не могла считаться «девушкой», по большому счёту.

Мне приводили лекарей, всяких знающих женщин. Те советовали меня лучше кормить, меньше двигаться, прописывали всякие снадобья и травы. А одна знахарка делала мне втирания для увеличения груди. Заметных успехов втирания не имели. Я по-прежнему оставалась тощей.

– Скажи, что значит, я «ещё не девушка»? – повторила я услышанную случайно фразу.

– Ты ещё не девушка? – Доротея хмыкнула. – Ну конечно, ты ведь такая маленькая, и хлипкая к тому же.

– И вовсе не хлипкая!

– Ну, не хлипкая, – согласилась та. – Но у тебя ещё ничего нет.

– Чего у меня нет?

Доротея провела руками по платью:

– А вот чего!

Я посмотрела на заметные выпуклости груди и упитанные бёдра.

– У дочери барона Ральфа тоже фигура, как доска, а она уже замужем, и ждёт ребёнка!

– Значит, у неё уже были месячные, а у тебя…

– Месячные?

Доротея объяснила.

– Ну что же, значит, меня пока не выдадут замуж.

Однажды моя мать послала за мной, велев прийти в её кабинет.

– Познакомьтесь с моей дочерью, – сказала она, обращаясь к незнакомому мужчине.

Нас представили друг другу. Гость оказался младшим сыном мелкого дворянина. Его отец не отличался знатностью, но обладал деловой хваткой, позволившей ему содержать имущество в образцовом состоянии.

Сын пошёл в отца, и, хотя ему не досталось в наследство ни титула, ни больших денег, сумел так повести свои дела, что в короткое время приумножил своё состояние. Теперь он вёл различные торговые отношения во многих городах. В нашем хозяйстве он интересовался лошадьми. У нас всегда были хорошие конюшни. Лошади в своё время были гордостью отца, но теперь он ими совсем не занимался, и Олвер с матерью сочли за лучшее сократить поголовье.

На вид гостю было лет тридцать. Роста он был среднего, плотного телосложения, с округлым, приятным лицом. У него был крупный, породистый нос, редкие курчавые волосы, и пухлые губы. Приятным, мягким голосом он осведомился о моём здоровье, настроении, и прочем. Я отвечала, как полагается воспитанной девице.

– Мы закончили дела на сегодня, Эвелина. Думаю, тебе стоит показать гостю наш замок, – проговорила моя мать.

Гость с приятной улыбкой заверил, что будет очень рад.

Мать, любезно улыбаясь, проводила нас из кабинета.

Торговец лошадьми оказался неплохим собеседником. Он осматривал замок, но не очень внимательно. Казалось, он больше интересовался моим мнением по самым разным вопросам. Не избалованная вниманием, я забыла обычную сдержанность. Мы оживлённо говорили о самых разных вещах, не замечая, как летит время.