Софья Стоцкая: Ангел Особого Назначения (СИ) - Оленик Виктория. Страница 45

Я моментально забыла про отнятую записку, а Гэри покраснел.

— Кажется, у вас появилась поклонница! — издевательским тоном заметила я. И он еще надо мной хохотал!

Гэри подавил нервный смешок. Выглядел он, словно пойманная в клетку птица.

— А… Это…

Я представила напарника вот в этом милом подарочке с веселыми утятами. Это было еще как смешно! У меня даже не было сил на громкий смех, получился беззвучный.

— Софья… Васек!!! — укорял нас вконец растерявшийся Гэри. Песик расправил трусы. Оказалось, что на них в самом пикантном месте были нарисованы губки и надпись «I love you, kitten!!!»

— Оля-ля!!! Какая неожиданность! — задиристо пропел Тузик, используя сию экзотическую вещицу в качестве красной тряпки для быка.

— Ах ты! Пес недоделанный! — взревел Гэри и кинулся за Тузиком. Тузик испуганно вскрикнул и помчался по коридору, не забывая на бегу выкрикивать:

— Оля-ля! Для Гэри подарочек! Трусы с утятами! Какая экзотика!

— Гэри! — закричала я вдогонку. — Ты не понял!!! Это же свадебный подарок!!!

Гэри от меня отмахнулся и скрылся за углом, куда секунду назад нырнул Тузик. Пришлось тащиться к завтраку в гордом одиночестве.

— Сто лет, как накрыли, уже все поостывало! — ругалась кухарка, с грохотом расставляя приборы по местам. — Ждешь их, ждешь, а они, как дети малые!

— Простите. А вы садитесь! Поешьте с нами! — простодушно предложила я и, видя, что кухарка сомневается, заверила: — Да мы вас не выдадим! Не волнуйтесь!

— Признаться, я голодна! — задумалась она. — А, была не была!

Вскоре прибежали раскрасневшиеся и запыхавшиеся коллеги, и мы, вот такой вот компанией, приступили к завтраку.

— А как вас зовут? — вежливо поинтересовался Гэри у кухарки, справившись с куском ветчины.

— Роза, — ответила та, бросая кусок мяса на пол доберману. — Здоровая у вас собачка!

— Уникальная! — добавила я от себя.

— Хорошие вы люди! — Роза покачала головой. — Вот хозяин мой нынешний за 15 лет хоть бы поесть спокойно дал!

— А прошлым хозяином кто был? — заинтересовался Гэри.

— Добрейшей души человек! Да только пропал куда-то, как испарился. Говорят, убили его эти черти окаянные!

— Какие черти? — забыв о мясе, полюбопытствовал Тузик. Мы с Гэри цыкнули, но Роза что-то заподозрила. Испуганно завертев головой, она ойкнула:

— Кто это сказал?

Пришлось Гэри спасать ситуацию. Он прочистил горло:

— Простите, что-то горло побаливает. Перемена погоды и все такое…Так, какие черти, вы говорите?

Розу такое объяснение устроило. Она успокоилась, закрыла рот и деловито зачерпнула ложкой овсянку. Похоже, поверила…

— А какие черти? Эти вот, Уилл да сеструха его Элизабет! Один другого стоит! — она понизила голос и заговорщеским шепотом поведала нам: — Говорят, оборотни они… Старого-то графа съели, а косточки за портрет спрятали. С тех пор и бродит его душа по замку, пугает всех. Да никто его найти не может… Только не говорите, что я вам что-то рассказала, а то со свету сживут!

Вот как… Я уронила ложку и только от ее звона опомнилась. Да… Не ожидала. Оборотни? Старого графа скушали? Тьфу ты, только этого нам и не хватало! Хотя кухарка могла просто сплетней наслушаться. Следует во всем этом разобраться. Я переглянулась с напарником. Кажется, он думал о том же.

— Никому не скажем, — твердо пообещал Гэри.

— Скажите, а у вас здесь много привидений? — втиснулась я.

— Ой, много, деточка! Бывает, соберутся, да и давай в футбол гонять… А я вот что сказать хочу, остерегайтесь вы этих Уилла с Элизабет. С гостями-то они милые, а так злющие… Тома-то, наследника законного в монастырь загнали!

— Том… Это…

— Тот самый! — подтвердила Роза.

Кажется, все гораздо сложней, чем мы думали…

Оставив выяснение загадочной природы хозяев до лучших времен, мы двинулись к нашему монашку Тому, который, как оказалось, законный наследник графа Фонмарту.

По дороге от нечего делать я старательно оттаптывала Гэри пятки. Он поминутно озирался на меня, я же в ответ улыбалась загадочной улыбкой Моны Лизы. Вроде как — я такая вся добрая, светлая и загадочная…

Тома, этого святого-пресвятого из всех святых, мы застали сладко спящим в своей малюсенькой комнатке, гордо именующейся кельей. Кругом — беспорядок, мусор, комиксы «Gen-13»… И посреди этого бедлама раскатисто храпит тощий монашек в серой рясе, свесивший темную голову вниз с кровати, но забывший снять грязные сапоги. Чем не этюд для иконы? Идиллия!

Разрушил эту самую идиллию наш Тузик. Он отстал от нас по дороге, забежав по своим делам в кустики. Теперь он спешил за нами. Видно, поэтому он своим знаменитым ударом лапы снова снес дверь.

— Ах ты е-мое!!! Опять двадцать пять! — залаял наш любимый доберманчик, колошматя дверь задними лапами. — Да сколько можно?!!!..!..!..!

Монашек Том вскочил с кровати и, метеором промчавшись мимо нас, кинулся к многострадальной двери.

— Что?! Что?! Что опять случилось?! — орал он на ходу, надевая очки. Мы с Гэри заинтересованно высунулись из кельи.

— ДВЕРЬ!!!! — Том упал на колени и, чуть не плача, запричитал: — МОЯ ДВЕРЬ!!! Пристрелите меня кто-нибудь! ДВЕРЬ! Двести лет… Двести лет…

— Простите! — поджал хвост Тузик, но монах был безутешен. Он начал биться головой об пол! И биться, и биться!

— Двести лет… Двести лет! Ты понимаешь?! Двести! Двести!

— Простите, но я только вчера ее снес! — робко возразил песик.

— Ах!! Это был ты! — свирепо блеснул глазами Том и завел другую песню: — Убейте меня!!! ДВЕРЬ! ОПЯТЬ! Я повешусь! Я застрелюсь! Я кончу жизнь самоубийством!

— Это великий грех! — тоном священника поучил Гэри.

— А двери сбивать не грех?! — не унимался монах. — И вообще, ПРОКЛЯТЬЕ!!!

— Не ругайтесь, это тоже грех! — заметил Гэри все тем же тоном святого.

— Да чхать я хотел на ваши грехи! Чтоб вас! — монашек устало сел на пол и успокоился наконец. — А вот вообще, что мне с ней делать, с этой дверью, а?

— Ну, — Тузик почесал за ухом лапой. — Может, приделать ее поплотнее?

— О! А это мысль! — возрадовался монах, поднимаясь. Он немедленно поставил свою драгоценную двухсотлетнюю старушку на место и вооружился гвоздями с молотком.

— Ну как? Сегодня дискотека с вампирами. С нами идете? — осторожно осведомилась я.

— Иду, раз уж все равно придется, — ответил Том, вынимая гвоздь изо рта и прибивая его к двери.

— Ага, сегодня, по-моему, с восьми вечера, — добавил Тузик.

— Всего два часа, — поежился монах. — Два часа жизни.

— Да, осталось два часа, — обнадежил Гэри, скептическим взглядом окидывая хлипкую конструкцию, только что сооруженную Томом. — Вы уверены, что двери 200 лет? По-моему, ее оценили бы в две тысячи лет…

Монашек бросил молоток в угол. Вообще, от часовни тут одно название… Больше смахивает на жилой дом. Вот вы сами посудите, можно ли увидеть в часовне пачки из-под чипсов? А кучи гвоздей на полу? А плакат какого-то боксера? Нет. А здесь все это было. И потом, Том спал здесь, вероятно, все сутки. Хотя, может, ночью он доблестно отбивает атаки вампиров? Я представила себе Тома, этого щупленького монаха в серой рясе, с осиновым колом в одной руке и связкой чеснока в другой. Как он сражается со страшным вампиром… Представила и прыснула. Не, на героя Том решительно не походил…

— У меня мысля! — радостно изрек монах.

— Какая?!

— Пойдемте, выпьем чаю!

— Ура! — заплясал от радости Тузик и рванул во двор.

— Нет!! Васька!! — но было поздно. Доберман не мог отделаться от привычки сносить двери.

— ОПЯТЬ?!! — схватился за голову монашек.

С трудом мы отпоили Тома львиной дозой валерьянки. Затрудняло все еще и то, что валерьянку мы долго искали. Мы перерыли всю часовню, заглянули в самые незаметные уголки, перевернули все лавочки… Короче, мы нашли мячик для гольфа, обертку от конфеты, ржавые цепи, батон стащенной год назад колбасы, чьи-то косточки…

— А это никак сам граф Фонмарту, — предположил Гэри.