Цикл Дегона. Книга 2. Печать силы - Хольбайн Вольфганг. Страница 31

— То, что сказал твой друг, правда? — спросил он.

— Что? История с Тергардом и Дегоном?

— Он обманул меня, — пробормотал маюнде. — Он говорил голосом богов, а сам великий бог Кракатау…

— Не знаю, что тебе сказал Тергард, — сухо перебил его Шеннон, — и каким именно образом он это сделал. Но я даю тебе слово, что у него нет ничего общего с твоим богом, как и у нас. Тергард — мастер лжи, как и все его братья.

— Но он же говорил голосом богов! — вскинулся шаман.

Голос шамана дрожал, а глаз расширился от ужаса. Я понятия не имел, что такое голос богов, но что бы ни скрывалось за этими словами, сама мысль о том, что это может быть ложью, судя по всему, сводила маюнде с ума.

— Тергард — опасный человек, — поспешно сказал я, прежде чем Шеннон продолжил наносить шаману дальнейший вред своими суровыми речами, далекими от дипломатии. — Он обманул тебя, шаман, как и многих других людей. Он обманул всех. Даже тех, с кем он заключил союз.

Помолчав, я поспешно переглянулся с Шенноном и нервно облизал губы. Я прекрасно понимал, насколько бесполезны мои дальнейшие объяснения, но попробовать все-таки стоило.

— Вам нельзя подниматься наверх. — Я указал рукой на Кракатау. — Это будет означать гибель твоего народа, колдун.

Как я и ожидал, шаман никак не отреагировал на мои слова. Он просто сидел и смотрел на меня. Его губы дрожали.

— Голос богов, — пробормотал он. — Лжец… Этот белый дьявол воспользовался голосом богов. — Внезапно в его взгляде что-то изменилось. — Я должен был убить его, белый человек. Я должен был убить тебя. Все белые — дьяволы. Я должен был выполнить то, что приказал мне голос богов.

— Ты ошибаешься, — настаивал я. — Тергард ввел вас в заблуждение так же, как он обманул всех, даже Дегона. Поэтому очень важно, чтобы ваш народ выжил. Вы должны бежать.

Это было бессмысленно. Взгляд маюнде опять затуманился, и он вдруг начал бормотать на своем языке, которого я не понимал. Его тонкие руки сжимались и разжимались, будто он хотел схватить что-то и разорвать.

— Бесполезно, Роберт, — тихо произнес Шеннон.

Кивнув, я выпрямился и посмотрел на окруженную пламенем вершину Кракатау. Красноватое сияние, исходившее от вулкана, показалось мне угрожающим.

Меня зазнобило.

На поляне чувствовалось дыхание смерти. Здесь погибли люди, они умерли неестественной, насильственной смертью, и их смерть оставила следы. И хотя эти следы были невидимыми, тот, кто умел толковать тайные знаки природы, все же мог их почувствовать.

Тергард дошел до центра застывшего болота, простиравшегося там, где еще вчера вечером находилась деревня маюнде. Он наблюдал за битвой — конечно, с безопасного расстояния, но все же достаточно близкого, чтобы можно было разглядеть происходящее. Честно говоря, это ужасное зрелище испугало его.

Медленно повернувшись, магистр тамплиеров сделал шаг к огромному, наполовину затонувшему в грязи телу и остановился, осознав, чтолежит перед ним.

Тело адского червя лопнуло, словно сухое полено. Изогнувшись в агонии, оно раскололось на три части, как будто его ударили молотом. Даже сейчас, когда это создание было не более чем куском сгоревшего шлака, оно, казалось, распространяло вокруг себя зло. Это было творение сатаны. В этом Тергард не сомневался. Не важно, какими именами называли Дегона и его созданий, но Тергард, подумав об этом, ощутил странную смесь гордости и страха. Внезапно в нем зазвенела истеричная радость. Когда-то Балестрано сослал его на этот затерянный на самом краю мира остров, чтобы он мот уберечься. Это было наказание за то, что Тергард считал своим долгом, а Балестрано — ошибкой.

И он, именно он, Тергард — отверженный магистр, человек, впавший в немилость, имя которого даже самый жалкий оруженосец произносил с презрением в голосе, — примет участие в решающей битве, предшествующей Армагеддону. Именно он выступит на стороне истинного бога.

Если бы он не был таким уставшим, он расхохотался бы во все горло, осознав иронию этой мысли. Как всегда говорил Балестрано: «Пути Господни неисповедимы». Да, с удовлетворением подумал он, это действительно так. Они неисповедимы и полны неожиданностей — и прежде всего для этого старого дурака, который уселся на троне в Париже, возомнив себя пупом земли. Балестрано будет первым, кого он уничтожит, когда придет к власти.

Повернувшись, чтобы подойти к опушке леса, Тергард внезапно замер и взглянул на крошечный предмет, лежавший в грязи. Помедлив, он опустился на корточки, поднял находку и вытер краем мантии налипшую грязь.

Осознав, что он нашел, Тергард изумленно нахмурился. — Вот уж и вправду, пути Господни неисповедимы, — сказал он, вставая.

Тщательно спрятав находку в карман, он поспешным шагом вернулся к ожидавшим его солдатам.

Наступил день, а вместе с ним пришла тишина. В пещерах ничего не изменилось: все тот же красный мрачноватый свет, шипение лавы, наполнявшее лабиринт шепотом злобных голосов, подрагивание земли под ногами, будто дух Кракатау хотел напомнить Дегону о том, что он не единственный властитель этого острова.

И все же стало тише, хотя эта тишина царила по ту сторону слышимого, а молчание, тяжким грузом опустившееся на его душу, напоминало невысказанную вслух угрозу.

Дегон со смешанным чувством отчаяния и беспомощной ярости смотрел на бурлящее красное озеро внизу. Местами поверхность лавы застыла и стала черной, а жар, который даже ему не позволял задерживаться здесь дольше нескольких секунд, уменьшился. Лишь время от времени в лаве, глубоко под озером, что-то двигалось. Из мощной армии огненнорожденных ссаддитовосталась лишь жалкая кучка червей, в то время как вчера здесь были сотни его слуг.

Больше всего Дегона расстраивало не количество потерянных им ссаддитов, а тот факт, что это были самые крупные и сильные черви. Их количество не играло особой роли. Когда наступит ночь, их слуги придут из моря и принесут сотни новых ссаддитов, а если он пожелает, то и тысячи. И эти ссаддитыбыстро пополнят ряды его огненноносной армии.

Но у него уже не было возможности превратить их в то, чем они были. Дегон, пребывая в качестве полководца, располагал неограниченным количеством воинов и в то же время не имел возможности прокормить это войско хотя бы день.

Тени из моря доставят яйца демонов, которые сквозь пропасти времен присылали ТУЛЬСАДУУНЫ. Но это будет лишь огромное количество прожорливых крошечных монстров, чудовищ, которые уничтожат самого Дегона и его слуг, если он не сумеет предоставить им другую жертву.

Ну что ж, мрачно подумал он, раз так, то ему придется использовать другой способ, чтобы заполучить жертвы для ссаддитов. Правда, мысль об этом не очень-то нравилась ему, ибо это могло привлечь излишнее внимание. Что касается Дегона, тот он старался как можно дольше держать свои планы в тайне.

Дегон повелительно взмахнул рукой. Казалось, его движение не возымело никакого действия, но где-то вдали, в беспросветных глубинах моря, зашевелились огромные щупальца, и странные распухшие тела оттолкнулись от песчаного дна.

Восьмирукая смерть проснулась.

Как мы и предполагали, в лагере никого не было. Ворота были распахнуты, а там, где при моем первом прибытии стояли вооруженные охранники, теперь гулял ветер, играя сухими листьями. Как и любой дом, покинутый своими обитателями, местные постройки производили удручающее впечатление.

Возможно, все объяснялось воспоминаниями о том, что мне пришлось пережить здесь. Во всяком случае, как только мы с Шенноном прошли через внутренние ворота лагеря, я почувствовал, что у меня по коже побежали мурашки. Хотя, признаться, я не исключал и тот факт, что мы испытывали страх в связи с тем, что собирались сделать.

Мой взгляд наткнулся на низкое несимметричное здание, стоявшее среди двойных рядов бараков, которые составляли внутреннюю часть лагеря. Дверь в здание была открыта, и на утоптанную землю перед входом падал неприятный красный свет. Мне даже показалось, что я ощущаю жар, идущий из пропасти, которая скрывалась внутри строения.