Ледяная королева - Валкур Эленора. Страница 3

Когда Гахар вышел, шаркая ногами по налакированному паркету, отец вдруг бросил на стол небольшой предмет, который металлически звякнул, вырвав из меня непроизвольный тяжелый вздох. Дротик все же нашли.

– И сколько вас было? – лукаво усмехнувшись, поинтересовался папа.

– Ты не поверишь. Одна.

– Почему же? Верю. Версия охранников и самого Лоапеды не выдерживает не только критики, но даже и элементарной логики. Ну, так и сколько ты взяла?

– Да мелочь. Тысячу.

– Закон знаешь? Десятину сдашь в общак. Убыток спишу с Бахтара. Не справился с работой – пусть отвечает. А теперь скажи. Чего ты добивалась? Мало других ростовщиков? Тебе был нужен именно тот, с кем у Бахтара договор? Если ты не хочешь выходить за него, сказала бы папе прямо, без обиняков… Папа бы понял и принял соответствующие меры… А теперь что… Он же времени зря не терял. У него почти треть всех людей. Он спит и видит, как бы меня сместить. И если узнает, что его подставила именно ты…

– То вряд ли поспешит сообщить всем, что его обставила девчонка, – подхватила я, – скорее, свалит все на конкурентов, скажем, на группу Дикого Крыса. По-моему, в самый раз.

– Ты понимаешь, что натворила? – строго спросил отец. – Старый добрый рэкет, который так мило обозвали «страховкой», теперь из статьи доходов перерастет в статью расходов. Ко мне повалят толпами добропорядочные горожане, требуя справедливости. Я что, городская стража? Или королевский судья? Я простой м… купец и промышленник… с солидным капиталом!

– Все прекрасно знают, кто ты, папа, – успокоила я его, – и своими лавками и мануфактурами ты никого не обманешь. Даже городские власти, потому что у них просто нет доказательств. Зря переживаешь. Ну, заплатит Бахтар тысячу солов… – я задумалась, прикинула, – приблизишь к себе Регольда, к примеру, у него людей не меньше, а мозгов больше вдвое. А насчет граждан – если разъяснить многоуважаемому господину Лоапеде, что завышать убытки нехорошо, то и остальные поостерегутся.

– Как-то все у тебя просто… – невольно хихикнул он, – только если станет известно, что виноваты свои же – моя репутация повиснет на волоске. Король, который не смог уследить даже за собственной дочерью, как он может отвечать за сотни воров и прочих любимчиков удачи?

– Значит, нужно сделать так, чтобы никто об этом не узнал, – охотно предложила я, – ты же давно хотел избавиться от Дикого Крыса. Вот тебе и возможность.

– Узнаю в тебе твою мать… – ласково усмехнулся папа. – Что ты там надумала?

ОТ родителей Лисе досталась городская квартира в одном из домовладений Тилисска. Не Свет весть что – комната да кухонька, но жить у замужней Дасмы я уже не могла, а принять приглашение Эстана в отсутствии самого Эстана как-то неловко. А его опять командировали, на этот раз в Багат, и я ждала возвращения принца со дня на день.

Венценосная семья пока обо мне ничего не знала (ни о том, что Наследница жива, ни о наших сложных отношениях с их отпрыском), да и к лучшему. Успею еще себя обнаружить. Инкогнито как-то безопаснее.

Я ждала Эстана, а внутри от страха все замирало. Его возвращение поставит окончательную точку – Ясмия Ростон чудесным образом воскреснет. Ее официально представят королевской семье, и автоматически она превратится в живую мишень Тиоль-Тунна…

Это та самая роковая точка отсчета, начало войны. Наследница заявляет права. Ой, мамочка, неужели это все со мной происходит? Больше всего на свете хотелось, чтобы кто-то другой занял мое место и решал государственные проблемы, развязывал войны, смещал правителей…

Я же согласна всю жизнь проработать в какой-нибудь благотворительной лечебнице Тальсска, но моего мнения на этот счет никто не спрашивал.

Да что говорить. Я и сама понимала, что никто другой вместо меня не сделает то, что сделать должна я.

Отгоняя эти мысли подальше, я вызвала перед внутренним взором образ принца, и сердце привычно сделало кульбит. Скоро мы снова увидимся. Впрочем, в наших отношениях вопросов, по-прежнему, больше, чем ответов. Союзный договор, совместные планы – это да, тут проблем никаких нет. А вот личное.

Похоже, Эстан не находил в себе мужества принять окончательное решение насчет нас. Я нравилась ему…. очень… я это чувствовала каждой клеточкой, но… я ведьма. А понять и принять меня ведьму он не мог, даже если бы попытался… а он и не пытался.

Магию принц воспринимал как вынужденную неизбежность во времена боевых действий. Я же дышала магией, как воздухом. Магия пропитывала мой мир, придавала жизни смысл и цель. Она и была моей жизнью. Отними у меня магию, и я погибну.

В общем, будущего я не видела, но эмоции… меня переполняло горячей волной, когда он просто входил в комнату. А когда он улыбался, мурашки бежали по спине. Я так боялась, что ничего не получится, что все исчезнет, как сон, мираж… ведь тогда мне казалось, это любовь.

Стук в дверь оборвал мои тягостные размышления, и вошла Дасма. На ней лица не было. Впрочем, лицо пропало и у меня, как только я услышала новости:

– Ростовщика Силавия Лоапеду ограбили ночью. Пропали деньги, украшения и, – горестно вздохнула она, прежде чем меня добить, – твои артефакты.

– ЧТО?!!

Найти на улице первого попавшегося бродягу было не сложно. Толпы нищих околачивались возле базара ежедневно. Я подошла к одному из них и просто сказала:

– Передайте господину Амису, что госпожа ведьма просит об ответной услуге, – и сунула ему лун. Босяк понятливо кивнул и скрылся в толпе.

Как и следовало ожидать, посыльный пришел за мной ночью. В распахнутое окно влетел камушек с примотанной запиской: «Снаружи через три деления». Надо признать, я ждала чего-то подобного, поэтому даже не раздевалась с вечера. Накинула только мантию и спустилась вниз по узкой лестнице многоквартирного дома.

К подъезду, как и было обещано, ровно через три деления подкатила закрытая карета с наглухо зашторенными окошками. С козлов спрыгнул молодой человек с маской на лице и, бросив тихо: «Мы от Амиса!», открыл дверку. Внутри сидели еще два человека, которых в темноте я так и не разглядела. Они молчали, но я предположила, что отодвинуть занавеску и выглянуть в окошечко мне не удастся.

Карета кружила по городу, наверно, целую чашку, пока я окончательно не запуталась в сторонах света и предполагаемых улицах. Наконец, экипаж остановился. Судя по звуку, мой кучер не без труда распахнул широкие ворота, а затем мы въехали внутрь крытого двора. Я поняла это, потому что звуки стали глухими и появилось эхо.

Два молчуна вывели меня наружу. Огромный крытый внутренний двор приятно радовал чистотой. Кованные двери с вензелями распахнулись, пропуская внутрь трехэтажного добротного дома. Длинный коридор со множеством дверей напоминал гостиницу, если бы не дорогие картины в увесистых рамах и светильники из даритского стекла.

Коридор упирался в одну-единственную дверь. И прежде, чем меня впустить, один из мрачных молчунов произвел досмотр гостьи, правда, очень деликатный, на предмет неподобающих случаю лишних острых предметов.

Рабочий кабинет Амиса. Чахлое суденышко на картине отважно борется со стихией, книги ровными рядами (среди них я отметила весьма недурные, например, «Путешествие Суринама. Туда и обратно» – эпический труд древнего автора о том, как он объехал весь Континент в незапамятные времена). Кожаный диванчик, письменный стол хозяина, старомодные серебряные подсвечники и ультрасовременные лампы с заряженными кристаллами… Дорого и уютно.

– О, госпожа ведьма получила синюю мантию! – уважительно прокомментировал мой старый знакомый. Он чинно восседал в хозяйском кресле с сигарой в руках, художественно выпуская кольца дыма к потолку.

Я нахально плюхнулась на диванчик, хотя никто мне не предлагал, и, обнаружив засахаренные груши в вазочке на миниатюрном столике слева, бесцеремонно захрустела первым ароматным кусочком.

– И вам не хворать, господин Амис.

– Какая ответная услуга интересует госпожу ведьму? – перешел мой собеседник сразу к делу, ничуть не смутившись моим поведением.