Хомячки в Эгладоре - Галина Мария Семеновна. Страница 38

Дюша следил за тем, как урук-хай извлек из кармана жилетки мобильник и деловито жал на кнопки костистыми пальцами.

— Где? На лекции? Ладно, как закончит, скажите ему, что мы отловили одного. Редкий экземпляр, да. Он знает. И еще двое, но эти попроще. Нуменорец обыкновенный, запомнили? Местная разновидность.

Он демонстративно смерил взглядом раскосых глаз Арагорна с Боромиром.

— Раскраска типичная. Вообще заурядные особи, но в приличном состоянии.

— И на том спасибо, — печально ответил Боромир.

Он вытянулся на койке и с наслаждением пошевелил ступнями в грязных носках.

— Мы не гоблины какие-нибудь, — сказал урук-хай, опуская лапу с мобильником, — мы с понятием.

— Я могу маме позвонить? — Арагорн искательно улыбаясь, заглянул в глаза урук-хаю.

— Ты меня совсем за дурака держишь, да?

— Я ж ей ничего… только, что жива. А то она там с ума сходит!

— Ладно, — пожал плечами урук-хай, — звони. Скажи своей маме, что пока жива. Мама — это святое. Но учти, вякнешь лишнее, шею сверну.

— Я… никогда…

Дюша уныло наблюдал, как Арагорн судорожно тычет пальцами в кнопки. Что-то такое связанное с мобилой… да… эсэмэски эти… значит, они приходили от Саурона… иди, мол, туда-то и туда-то, и будет у тебя такое замечательное приключение… Ему, выходит, и правда это кольцо заразное нужно, иначе зачем бы он… он убил человека, думал Дюша, на моих глазах, считай, убил, и я ничего не мог сделать, и Боромир ничего не мог сделать, и никто. И тот, со сверкающим мечом. А сейчас кольцо захочет Саруман, это уж наверняка, паршивое колечко, может, даже и не золотое вовсе, дешевая юве-лирка, куплено в дешевой ювелирке, и все это значит… черт, где-то должен же быть этот вонючий Ородруин! Потому что этому кольцу только туда и дорога — иначе они не успокоятся, все эти маги и майяры и кто там они еще. И Галадриэль сука — могла бы и своих эльфийских боевиков поставить, прикрыть нас хоть как-то, она-то знала, что к чему… Потому что, если Саурону нужно кольцо уже сейчас, это значит… это значит…

Что оно уже набрало силу!

Он осторожно похлопал себя по карманам — мобильник был на месте.

Урук— хаи умеют пользоваться мобильниками, а гоблины -нет. Из чего, подумал Дюша, следует, что Саруман все-таки более одаренный селекционер, чем Саурон. Впрочем, может, тому вовсе и не нужны умные гоблины…

— Да, мама, — тем временем тихонько подвякивал Арагорн под пристальным наблюдением урук-хая, — нет, мама… ну, заигрались… да знаю, знаю, что не доведет до добра! Я, мама, больше не буду, чес-слово. Последний раз… Ничего, только палец болит. Собачка укусила. Да, привитая. Нет, хозяйская. Нет, я сама виновата. Не волнуйся.

Дюша тем временем тихонько извлек мобильник из кармана. Мобильник таращился слепым экраном. Когда он в последний раз его заряжал? Хрен его знает, уж не вчера, точно.

— Что, — с удовольствием заметил урук-хай, казалось, стоявший к нему спиной, — накрылась твоя мобила?

Он отобрал мобильник у Арагорна и сунул в карман жилетки.

— Или, думаешь, мы такие идиоты, да?

— Ну, — устало сказал Дюша, — на лице-то не написано. Боромир тоненько высвистывал на койке. Он спал. И как он может спать, удивлялся Дюша, это, наверное, из-за вялотекущей шизофрении…

— А что вы собираетесь с нами делать? — спросил он как можно более нейтральным тоном.

Комплекс заложника рисовал ему бравого урук-хая в относительно выгодном свете. Во всяком случае, по сравнению с гоблинами.

— А не твоя забота, — сказал урук-хай миролюбиво, — ты никто. Грызун. Мясо. Если ты Саруману не нужен, мы тебя варгам скормим.

Дюша покосился на стоящее на столе варево и вновь непроизвольно сглотнул.

— Да-да, — кивнул бугорчатым черепом урук-хай, — вот именно.

Дюша вдруг отчетливо ощутил, какой он маленький и одинокий. То есть Арагорн тут и Боромир, но, в сущности, им до него, до Дюши, особого дела нет. И случись что, они будут дрожать за свою шкуру, а вовсе не за его, Дюшину. Задолго до Дюши на эту тему исчерпывающе написал Сартр, но Дюша Сартра не дочитал, потому что тот показался ему уж слишком депрессивным.

В жилетке урук-хая раздалось «то-реадор, сме-елее в бой!», и Дюша непроизвольно вздрогнул.

— Да, — говорил тем временем урук-хай, казалось, став ниже ростом, — да, хозяин. Да. Понял. Все будет в лучшем виде, хозяин.

Он вновь спрятал телефон и лениво ударил Боромира по пяткам рукояткой ятагана.

— Шевелись, цивил! Пора двигать.

— А? — Боромир поднял голову, уставившись мутными со сна глазами. Потом, видимо, сообразив, кто он и где он, спустил ноги с койки и сел.

— Куда вы нас? — Дюша старался, чтобы голос его звучал как можно более мужественно.

— Так к Саруману же, — пояснил урук-хай, — на варгах до окружной, а там тачка подвалит. Шеф озаботился. Так что доставим вас в лучшем виде.

— А… куда?

— Не твое дело, кролик. А вообще-то в Изенгард, куда ж еще?

— А-а, — кивнул Дюша, — а где Изенгард?

— Приедем, дорогой, увидишь.

Урук— хай сунул корявые пальцы в рот и издал жуткий пронзительный свист, и в ответ этому свисту по дощатому крыльцу барака зацокали когти филоцинов.

Какое— то время Генка вырывалась, пытаясь укусить ладонь. По понятным причинам это не удавалось. Ладонь вообще не так-то просто укусить.

— Тише, тише, хоббит, — успокаивающие произнес нападавший.

Локтем он ловко прижал Генкин топорик, который та пыталась воткнуть ему в ребро, — я свой, свой. Я пришел вам помочь.

— Гэндальф, — сообразила Генка вслух, поскольку нападавший убрал ладонь, чтобы дать ей продышаться.

— Какой я, к назгулам, Гэндальф? Я Берен.

— Ой, — сказала Генка, — это же не по игре!

— А где ты видишь игру? — удивился нападавший.

Генка мрачно оглядела его. И вправду вроде Берен. То есть, ну, не Гэндальф.

Она всхлипнула.

— Дюшу увезли гоблины, — сказала она, — и остальных тоже.

— Знаю, — сумрачно согласился Берен, — это Саурон. Когда он поймет, что кольца нет, он вернется за тобой. Уходить надо, хоббит!

— Почему вы все время называете меня хоббитом? — возмутилась Генка.