Золотой холм - Крушина Светлана Викторовна. Страница 50

У снадобья был приятный, пряный, незнакомый вкус. Арьель хотел было спросить, из каких трав оно приготовлено, но передумал. Все равно их названия ничего ему не скажут.

— Теперь лучше? — Нэль стоял у низкого столика и, наклонившись, что-то делал. То ли переставлял склянки, то ли смешивал в них что-то, то и дело обращаясь к крошечным, почти ювелирным весам.

Арьель кивнул, хотя маг стоял спиной и не мог этого видеть. Но Нэль каким-то образом угадал его ответ.

— Постарайся несколько минут не двигаться. Закрой глаза и подумай о чем-нибудь хорошем. Ты почувствуешь, как твое тело расслабляется, а мысли текут спокойно и мерно. Не препятствуй им.

Арьель послушно закрыл глаза. По его телу пробежала теплая волна, размягчая и согревая мышцы; мысли заструились веселыми лесными ручьями. Он не смог бы выразить словами, как хорошо и покойно ему стало. Он даже не мог припомнить, испытывал ли он в жизни что-нибудь подобное. Может быть, в далеком-далеком детстве, да и то…

— Эй! Ты еще тут? — услышал он вдруг голос Нэля и открыл глаза. Маг, прищурившись, стоял перед ним с новой наполненной чашкой наготове. — Кажется, тебя унесло слишком далеко. Чудно! Снадобье довольно слабое, я и не ожидал, что оно так на тебя подействует… Впрочем, так даже лучше. Вот, выпей еще это. И помни, бояться не нужно. Сосредоточься на своих внутренних ощущениях. Попробуй запомнить свое теперешнее состояние. Скоро может стать немного… неприятно, но это ничего. Ты только помни, что я рядом, и поддержу тебя, если понадобится.

Нэль говорил мягким, тихим голосом, словно успокаивал испуганного ребенка. Музыканту даже смешно стало на несколько секунд. Подумалось, что первое зелье было очень кстати, иначе он давно трясся бы от нервной дрожи.

— Выпей все до капли и говори вслух обо всем, что почувствуешь, — продолжал Нэль, передавая ему чашку. — Это очень важно. Я не знаю ментальной магии и не смогу услышать тебя, когда будет нужно — если ты будешь молчать. Но, думаю, нужды в моей поддержке не возникнет, все пройдет гладко.

Арьель сделал первый глоток. Интересно, что пережил сам Нэль, когда еще только подбирал состав снадобья? Наверняка он испытывал новые рецепты на себе. Он сказал, что теперь точно уверен в безопасности эликсира. Значит, раньше уверен не был? И все равно выпивал его, рискуя жизнью? Каким же надо быть безумцем… невероятно удачливым безумцем. Ему повезло, что он еще не убил себя.

Накатила новая волна, шире и горячее первой, омыла Арьеля изнутри, унесла все лишнее, всю грязь посторонних мыслей. В голове стало звонко и ясно, словно все пространство под черепным сводом заполнилось чистейшим хрусталем. Арьель откинулся на спинку кресла, неотрывно глядя широко раскрытыми глазами на мага.

— Говори, — велел тот нетерпеливо.

Арьель открыл рот… и понял, что бессилен передать словами свои ощущения. Нужные слова просто не приходили на ум! А ведь он годами осваивал искусство передавать свои и чужие мысли и чувства через звучные ритмичные строки.

— Жарко… и звонко… как расплавленное стекло… цветное… — он понимал, что бормочет бессвязно, в лепетании младенца больше смысла, чем в его словах. Но что было делать? Ощущения и образы сменяли друг друга так быстро, что он не успевал их не то что озвучить — осознать. — Стеклодув выдувает…

В груди набухал, переливаясь миллионном красок, шар яркого стекла. Стенки его истончались — вот-вот лопнет! Разлетится осколками, тонкими стеклянными иглами, острыми и злыми, вопьется в живую плоть, изрежет до крови…

— Спокойнее! — холодные тонкие пальцы Нэля сжали его руку. — Дыши глубже. Стеклянный шар, который ты видишь — это магическая сила. Она нашла тебя, хочет через твое сознание выйти в наш мир. Не выпускай ее. Попридержи. Представь, что внутри тебя запертая дверь, и приоткрой ее немного. Совсем чуть-чуть. На крохотную щелочку…

— Не… удержу… — выдохнул Арьель. С ужасом он вспомнил, что не знает ни одной формулы, ни одного жеста. Неужели Нэль об этом не подумал? Что бывает с необученным человеком, через которого идет поток магии? Впрочем, ведуны как-то обходятся без формул… или нет? Знает ли Марика формулы? Все смешалось в бедной голове Арьеля, где тягуче и неумолимо нарастал болезненный звон. От него закладывало уши и ломило затылок.

— Нэль, я не удержу!

— Удержишь! — по-прежнему очень спокойно сказал Нэль. — Я сейчас помогу. Посмотри сюда. Видишь свечу? Направь поток на нее. Сосредоточься. Зажги ее. И не бойся, я тебя экранирую.

Легко сказать «зажги»! но как это сделать? Арьель не знал, как можно заставить свечу гореть. Но он послушно сосредоточил на ней все внимание. Представил, как вспыхивает крошечный огонек на самом кончике фитиля, как стремительно разгорается, как гордо вытягивается к потолку яркий горячий язычок…

Его тряхнуло в кресле от мгновенной пронзительной боли. Он закусил губы и только краем сознания уловил, что на месте, где секунду назад стояла свеча, разрастается и сразу же скукоживается ослепительный огненный шар. Миг — и нет ни свечи, ни шара. Только почерневшая от жара поверхность стола…

Голове сразу стало легче.

Арьель перевел дыхание и взглянул на мага. Тот стоял и улыбался, стирая что-то ладонью с лица. Арьель пригляделся и увидел стекающие из носа тонкие струйки крови. Он машинально провел пальцами по своему лицу — ничего.

— Нэль, что с тобой?

— Ничего страшного, — Нэль отвернулся, какой-то тряпицей стер кровь с ладони. Кровь из носа продолжала течь, и он прижал тряпицу к лицу. — Ты можешь стать очень сильным магом, знаешь ли.

— Так это я тебя?.. — обмер Арьель.

— А кто ж еще, — с непонятным удовольствием отозвался Нэль. Из-за прижатой к лицу тряпки он говорил слегка невнятно. — Точнее, это срикошетил мой экран. Видел, что стало со свечой? А ведь мог бы и весь стол разнести… а то и всю комнату. Но ты не тревожься, со временем научишься управляться и с этим.

— А если я не хочу… учиться? — Арьель выбрался из кресла и, пошатываясь, прошел несколько шагов. Ноги отказывались его держать, и он, чтобы не упасть, оперся о стол и вперил взгляд в черное обугленное пятно на столешнице. — Скажи, Нэль, — выговорил он медленно, — а ты тоже чувствуешь себя после заклинаний… вот так?

— Со временем ты перестанешь замечать боль, — ответил маг. — Ты к ней привыкнешь.

— А я не хочу привыкать! — почти выкрикнул Арьель. — К этому — не хочу.

Нэль немного помолчал, внимательно рассматривая отнятую от лица тряпицу.

— Это твой выбор, — сказал он тихо и мягко. — У других он тоже будет.

— У других? — музыкант поднял голову. — У каких это «других»? кому еще ты собираешься дать власть над магией?

— Каждому, кто пожелает.

— Ты с ума сошел! Ты подумал, чем может обернуться магия в руках случайного человека? Достоин ли будет человек этого дара?

— А я — достоин? А мои бывшие собратья? Они — достойны?

— У вас не было выбора! Вам дар магии был послан свыше — не знаю уж, кем, — и вам ничего не оставалось, кроме как принять дар и учиться использовать его так, чтобы не наделать вреда. Люди же… Оглянись, Нэль, взгляни, кому ты хочешь вручить магию! Люди, в подавляющем большинстве своем — глупые, жестокие, жадные животные. Сравнявшись с богами, как ты думаешь, что они станут делать? Искать новые знания? Да ничего подобного! Они будут стараться хапнуть как можно больше, вытянуть из магии все, что только возможно, и, в конце концов, растащат мир на куски! Развалят его, уничтожат…

— Мир крепче, чем ты думаешь, друг Арьель. Его не разрушить так просто.

— Да, — резко сказал музыкант. — Если за дело берется один человек. А если — толпа?

Нэль ответил не сразу. Тщательно отер с лица подсохшую уже кровь, небрежно швырнул тряпку в угол. Потом вернулся к своему маленькому столику, взялся что-то переставлять на нем. Наверное, наводил порядок.

— Почему ты так плохо думаешь о людях, друг Арьель? — спросил он, не оборачиваясь.

— А с чего о них хорошо думать? Ты много добра от них видел?