Золотой холм - Крушина Светлана Викторовна. Страница 58

Если ты вернешься, — скорее угадал он по ее губам, чем услышал. И помертвел. Неужели правда? Марика ведунья, она может чувствовать… что-то.

Но ее смутных предчувствий было недостаточно, чтобы остановить его. Марика его не удержала, как не удержала бы в ладонях пламя. Огонь проскальзывает между пальцев, обжигая руки, пожирая плоть. Нэль стал тем самым неудержимым пламенем, грозящим сжечь все, с чем бы он ни соприкоснулся.

Он исчез, даже не попрощавшись. Просто вышел за порог, сделал несколько шагов по тропинке, махнул рукой — и шагнул в прямоугольник портала. Марика смотрела на него, прислонившись плечом к дверному косяку. И только когда он исчез, вспомнила, что он оставил на столе все свои книги. Она обернулась в комнату — Арьель сидел у стола, печально склонившись над лютней, и наигрывал что-то негромкое и жалостливое.

— Ты хоть знаешь, куда он отправился?

— Нет, — не поднимая головы и не прекращая игры, ответил Арьель. — Он так ничего и не рассказал.

— Вы оба не больно-то много рассказываете, — сказала Марика и захлопнула дверь. — Не хочешь для начала поведать, где вы с ним просидели последние два месяца?

Арьель прижал струны рукой и беспомощно посмотрел на нее. Очень ему не хотелось говорить с Марикой о храме Безымянного, он и вспоминать-то об этом месте старался пореже. Марика чтила богов, в особенности — Гесинду, Перайну и Тса, а Безымянный для нее был олицетворением разрушительного и темного начала, противопоставленного созидающей силе Двенадцати. Если бы она узнала, что ее названный брат по своей воле два месяца прожил в святилище Бога Спящего, среди его служителей, то, несомненно, устроила бы ему трепку. Арьель боялся ее гнева. Чтобы успокоить ее, пришлось бы немало потрудиться. Арьель знал, что даже хорошо подвешенный язык его не спасет; ведь он и сам толком не понимал учение Безымянного, не говоря уже о том, что не хотел и не мог принять его. Так что же он мог объяснить Марике? Вот если бы Нэль за это взялся… Но Нэль исчез в неизвестном направлении, и, быть может, надолго, а отдуваться придется ему, Арьелю.

— Давай как-нибудь в другой раз, — неуверенно сказал он.

— Нет, сейчас, — Марика решительно сложила руки на груди. И Арьель понял, что она нарочно дожидалась этого момента. У Нэля никакими силами нельзя было ничего выведать, если он не хотел говорить. И Марика это знала, а потому решила взять измором более мягкого и уступчивого музыканта.

Сопротивлялся Арьель недолго.

Глава 9

Отыскать магов, с которыми Нэль пожелал увидеться, оказалось не так-то легко. Во-первых, нужно было соблюдать тайну. Не мог же тан, прося о помощи в поисках, объяснять всем и каждому, что маги понадобились некоему Лионелю из Аркары. Братья Гесинды просто не слезли бы с него живого… Тану пришлось проявить изобретательность, чтобы придумать предлоги для поисков людей, которые жили так далеко от Тальеры.

Да и от материка.

Двое из троих магов жили не где-нибудь, а на Истрийсом архипелаге, и в этом заключалась вторая сложность. Чтобы поговорить с ними, пришлось прибегнуть к магической связи, а это стоило денег. И немалых. Гораздо дешевле было бы воспользоваться обычной почтой, но на это у тана совершенно не было времени. До Истрии на самом быстром корабле плыть три недели! Нэль же просил устроить ему встречу с братьями в течение недели. Тан пытался его убедить, что это срок недостаточный, но магу словно вожжа под хвост попала. "Недели вам хватит за глаза, — заявил он, — если попросите помощи у храма".

Вот так-то.

Истрийцы очень удивились, когда тан объяснил, по какому делу к ним обращается. В самом деле, когда-то давно, девять или десять лет назад они знали Лионеля из Аркары. Очень был талантливый мальчик, и очень смелый, но с тех пор столько воды утекло! И потом, кажется, его отлучили от гильдии. Так чего же он хочет? Ему, должно быть, запретили встречаться с братьями Гесинды. Ах, нет? совсем даже напротив, храмовники на материке его разыскивают? А зачем?.. Истрийцы спрашивали так много и колебались так долго, что тан начал терять терпение. Да и каждая минута магической беседы стоила золота!

Но Нэль был все-таки прав, утверждая, что эти люди неплохо к нему относятся. Или относились в прошлом. К тому же в них разгорелось любопытство. И истрийцы согласились на встречу с опальным магом. И согласились сохранить эту встречу в тайне. Тан, подавив вздох облегчения, пригласил их в свой замок: в полдень, по истечении четырех суток. На том и распрощались.

Третий маг — тот, имя которого было тану знакомо, был дряхлым старцем, древним настолько, что казалось удивительным, как он еще не рассыпался в прах. Жил он на юге Наи, в Карнелине. Звали его мэтр Эйбел.

Старик давно уже не покидал стен храма и уже год как прекратил всякое сообщение с внешним миром. Тану пришлось пустить в ход все свое обаяние и умение убеждать, чтобы добиться встречи со старым магом. В конце концов, он добился своего. Мэтр Эйбел, правда, поставил одно условие: разговор должен быть полностью приватным, то есть тану следовало явиться в карнелинский храм лично. Чтобы не терять еще несколько дней, тан отвалил тальерскому храму немалую сумму золотом — и для него открыли телепорт в Карнелин.

Мэтр Эйбел был очень худым и очень высоким, на полголовы выше тана. Шелковое одеяние темно-багрового цвета висело на нем, как на палке. Передвигался он, впрочем, без чьей-либо помощи, и довольно резво.

— Ну-с, молодой человек, выкладывайте поживее, с чем явились. Не отнимайте у меня драгоценного времени, его и так осталось немного, — ворчливо велел мэтр, не снисходя даже до краткого приветствия.

У тана чуть язык не отнялся от подобного приема — никто еще не обращался с ним так бесцеремонно. Но он кое-как сдержался, чтобы не ответит дерзостью.

Едва старик услышал имя Лионеля, его выцветшие глаза вспыхнули ярким изумрудным пламенем. Похоже, на провалы в памяти он не жаловался.

— Разве он до сих пор жив? — спросил маг отрывисто. — Я слышал, его собирались сжечь.

— Он счастливо избежал костра, — сдержанно ответил тан.

— Странно, очень странно… Такие, как он, погибают быстро. Если не от чужой руки, так от своей собственной. Очень, очень много гордости, даже спеси, а еще тщеславия и безрассудства. Я сожалел об этом, еще когда учил его.

— Вы учили его? — изумился тан.

— Да. Он был самым лучший мой ученик…

— И вы, учитель, не попытались отстоять своего ученика, когда встал вопрос об его отлучении от гильдии?

— Что толку? — брюзгливо сказал старик. — Мое вмешательство ничего не решило бы. К тому же он сам был во всем виноват. За свои ошибки нужно расплачиваться, а он допустил страшную ошибку, которая стоила жизни десяткам людей! Вот так-то. А чего он теперь хочет? Зачем вы приехали?

— Он просил вас о встрече.

— К чему нам встречаться? — мэтр Эйбел сдвинул косматые брови. — Что он хочет сказать?

Неужели эта живая мумия не слышала ничего о шумихе, поднявшейся вокруг его бывшего ученика? изумился тан. Он удалился от мира, ладно, но какие-то новости все же должны до него доходить?

— Впрочем, — продолжил старик, не дождавшись ответа, — если он просит о встрече, значит, у него есть какое-то важное дело. Не помню, чтобы Лионель был склонен к болтовне ради болтовни. Я с ним встречусь. Да и любопытно посмотреть, каким он стал. Я-то помню его мальчишкой — двадцать годков ему было, когда его выставили из Аркары.

— Он уже больше не мальчик, — сказал тан. — Совсем нет.

Нэль мог бы открыть телепорт прямо в кабинет или гостиную тана, но это было бы, по меньшей мере, невежливо. Ему не хотелось вторгаться в чужой дом без приглашения и пугать людей, которые могли бы оказаться случайными свидетелями его появления из воздуха. Например, его могла увидеть дочка хозяина, госпожа Элейна. А он не был готов встретиться с ней еще раз, о нет, никак не готов.