Новоселье (СИ) - Лобанова Елена Константиновна. Страница 42

Вовремя. У меня уже ноги подгибались, и спина разламывалась. Тонна Эля усадил меня зажмуренную на вторую табуретку. А чего отжмуриваться, если мне мысленных подробностей Бабушки хватало с лихвой?! Те образы, которые с бешеной скоростью мелькали перед моим внутренним взором, составили бы конкуренцию любому ночному кошмару. Одно только разрастание костной ткани чего стоило.

Когда Синяя Дама взялась за проращивание нервных окончаний «объекта», у меня почему-то заболели зубы, голова, суставы, и всё это — на фоне страшной чесотки по всему телу. Почти такой, какую Короедовна сулила страшному магу-некроманту. Очень захотелось сойти с ума самостоятельно, но я утешала себя тем, что некроманту-то точно будет хуже. У него же нет Синей Бабушки, которая спасёт его за минуту до смерти.

Бабуля чуть не отключила на этом этапе моё нервное, мешающее ей сознание, напрочь. Зачем ей нужны были остатки моего сознания — не знаю. Как она умудрялась временами меня ругать (в её понимании — поучать), я и вовсе не поняла. Зато я теперь знаю, что — излишне впечатлительна и не должна путать себя с объектом. А как я могу не путать? Я бы себя с предполагаемым объектом перепутала с огромным удовольствием.

К пятому часу пытки, когда вместо боли и чесотки я получила тошноту (желудок, что ли отрастили?) и судороги с бешеным сердцебиением (мышцы подключились?), Короедовна приступила к главной стадии — породнению души с телом, и всё-таки отсекла мне все ощущения тела и, кажется, мозга. Понимаю — в таком важном деле мои эмоции совсем ни к чему.

Я поклялась проклясть и некроманта, и всю учмагию, и этот бассейн, если в результате всех мучений не получится качественный сероглазый красавец, потому что вряд ли решусь второй раз почувствовать себя деревянным камнем. По-другому я свой столбняк описать не могу, но ощущения были именно такие. Ну и ладно. Зато, если я когда-нибудь буду изучать телесное строение в подробностях, то обязательные в этом деле вскрытия трупов переживу с лёгкостью. Вскрытие трупа — ничто по сравнению с его «закрытием». С нуля и до полного воссоздания.

И вот, когда я почти успокоилась, решив, что физические мучения закончились, а опухнуть от новых познаний мне не грозит, я почувствовала, что у меня шевелятся волосы. На голове. Везде. Брови тоже шевелились. Даже ресницы задёргались. Ну, и как это понимать? Почему надо доделывать тело после совмещения его с душой?

— Считай, что это — отделочные работы, — заявила моему оживающему разуму Синяя Дама.

— Прям как штукатур…

— Ты сначала правило держать научись, — буркнула Карнэль, — а потом рассуждай о штукатурах.

В ответ на её отповедь волосы у меня на голове вздыбились. Мстительная бабуля.

К финалу неожиданного тяжкого опыта я сползла на пол, но и Короедовна в моём сознании временно отключилась. Наверное, отправилась на заслуженный отдых. Разлеплять глаза мне было некому, а сама я глянуть на результат не рисковала. И не рискнула бы, если бы не бормотание Лидорчика:

— Мита, не смотри, я сейчас…

Семьдесят второй принц не орал, не визжал и не падал в обморок. Да и Нифса довольно урчала, что тоже обнадёживало. Получилось?! И тут раздался прямо-таки чарующий голос:

— Буду крайне обязан, если Вы найдёте плащ или какую-нибудь тряпку… А потом мы вынесем из этого жуткого места талантливого юного учмага. Уважаемой Митавии, кажется, плохо!

Конечно, я тут же открыла глаза. Тут же, но не совсем. Так — сквозь ресницы глянула. Оххх…

То есть — да! Он! Жаль, что нельзя орать на радостях. Я же — без сил (как бы) и пока ничего не вижу (не совсем, правда — кое что, почти всё, сбоку, но вижу). Что большие ягодичные мышцы, что двуглавые бёдер вышли просто на загляденье! Трапециевидные тоже не могли не радовать. А уж икроножные… Тьфу! Это я от бабушки понабралась дурных подробностей. Ещё с утра я не смогла бы так научно любоваться Наариэлем.

Короедовна очнулась совершенно некстати, и мои нескромные глаза зажмурились помимо моей воли. Так качественно зажмурились, что захоти я ещё чуть-чуть поподсматривать, пришлось бы себе руками помогать. А она ещё и мои руки к телу приковала. Ну, не драмзерх ли, а?

Пока пыталась вернуть себе непослушную доминанту (исключительно из принципа, а вовсе не для того, чтобы поинтересоваться, как там выглядит прямая мышца живота), Наариэль с Лидорчиком перебирали наше барахло и пытались найти что-нибудь подходящее для рослого Тарноэра. М-да… что-то несмотря на уверенность Короедовны в своих силах, одежду на взрослого эльфа мы заранее не купили.

Нифса укала, принимая участие в сортировке тряпок, лягушки квакали на весь подвал, а Синяя Бабушка в моей голове читала мне нотацию о правилах приличия, иногда сбиваясь на лекцию по анатомии:

— Юным девушкам неприлично скрывать свой нескромный интерес к мужскому телу, прикрываясь тягой к знаниям. Несомненно, паховые связки и лобковое сочленение — весьма интересны сами по себе. Но, Митавиа, тебе вряд ли удалось бы разглядеть их под… кожей.

— Угу, — сдаваться я не собиралась, — а не прикрывать интерес прилично? Тогда всё — не прикрываю. Бабулечка, ну когда ещё такой шанс выпадет? Ну, дай ещё чуток посмотреть.

Но Бабушка была неумолима. Пока мы с ней припирались, Тарноэра одели, и смотреть стало почти не на что.

А вот обувать возрождённого мага воды оказалось не во что. Проблема… А ещё нам предстояло незаметно покинуть подвал, не потревожив пьяного учмага. Наш эксперимент с лягушками совсем не предполагал появление дополнительных эльфов. (Карнэль пыталась отвлечь меня насущными нуждами и засоряла мой ум бытовыми подробностями. Почему все взрослые — такие зануды?)

Лидорчик был в очередной раз послан со списком покупок по местным рынкам, благо те не должны были ещё закрыться. Короедовна посредством меня продиктовала перечень вещей. «Прынц» посопел, но смирился с участью гонца и отправился, куда послали. Нифса опять заняла пост у двери.

Короедовна, наконец-то, позволила мне открыть глаза. Рот уже и так работал. Ртом, правда, пользовала она, а не я. И не просто так, а по делу. Вслух посчитали пульс Наариэля. Синяя Бабушка пришла к выводу, что для восхищённого своим состоянием эльфа, он (пульс) — вполне нормальный. А опрос по пунктам «о работе органов и об общей оценке качества тела» дал неожиданный результат. Наариэль заявил, что он полагает себя ещё более красивым, чем был раньше. Общетелесно. М-да, странно…

— Стремление к идеалу — нормальный этап работы, как и результат, — озвучила моим голосом вывод Карнэль. — Без одежды Вас раньше никто не видел, так что оставалось лишь предполагать это самое совершенство, исходя из общих канонов. Х-хи… — добавила она детской восторженной дури в научное обоснование. Зря бабуля не дала мне попрыгать на радостях. И хихикать не пришлось бы для маскировки.

Но, что верно, то — верно. Тело в магостазисной капсуле было не только одетым, а ещё и в обуви. В отличие от Бабушки, я голых мужиков ещё никогда не видела. Сравнить голого Наариэля с Короедом мне вряд ли кто даст… Будем считать, что бабуля взяла правильные ориентиры и вырастила всё как надо.

Пока она болтала с Наариэлем (нет, ничем он одетый от Короеда не отличался!) о мышечной структуре и прочих изысках анатомии, я не могла оторвать взгляд от его рук. Синие ногти…

Наариэль, маг-страж из Дома Синей Вязи, уже перешёл к изъявлению благодарностей, Лидорчик ещё не вернулся с обувью и прочими приличными вещами, а я всё думала: прекрасный эльф, что, не видит, что у него с руками? Или само наличие рук радует Тарноэра настолько, что мелкий пустяк никак не влияет на настроение и пульс? Надо было как-то указать и ему, и бабушке на такой странный дефект. Не всё, оказывается, получилось как надо.

Бабуля почувствовала моё беспокойство, но только фыфркнула. Присмотрелась (моими глазами) и завила:

— Уважаемый Наариэль, зеркало здесь пыльное и потрескавшееся. Отражает объект крайне посредственно. Но, Вы же видели свои руки и без зеркала… Что там у Вас с ногтями?