Дитя двух миров - Фролова Элеонора. Страница 47

С этими словами он подошёл к недоломанному мною прозрачному шару, в котором всё так же неподвижно сидел Шепоток, и вытянул правую руку. Я окаменела: в руке мага появилась пятнистая змея. Она подняла голову, уставилась на моего сына и зашипела.

Я хотела кинуться на этого маньяка, но не могла даже двинуться с места — Чернодыр выполнил своё обещание меня связать. Я почувствовала, как у меня из-под ног уходит пол.

— Последний раз спрашиваю, — Всем-Кир-Дык полуобернулся ко мне; змеиная голова покачивалась у самой стенки шара, и я была уверена — тварь иглой прошьёт оболочку, как только получить команду «Фас!», — ты со мной или нет? Что ты выбираешь, землянка?

«Сейчас я хлопнусь в обморок, — отрешённо подумала я. — Сашенька…»

Торцовую дверь рассекла пылающая черта, словно туда ударила огненная молния. Дверь раскололась надвое; её половинки с грохотом повалились на мраморный пол. И я не поверила своим глазам: на пороге стоял герцог Хрум де Ликатес с мечом в руке.

Глава 28

Чернодыр был законченным негодяем (кто бы сомневался), но трусом он не был, и на внезапное появление своего старого врага он среагировал со скоростью и безошибочностью компьютера. Маг не пытался прикрыться мной или Шепотком (магия бьёт со всех сторон, от неё не спрячешься за живым щитом) — Чернодыр встретил Хрума лицом к лицу, правильно рассчитав, что всё остальное подождёт.

Змея исчезла — вместо неё в руке Всем-Кир-Дыка возник чёрный меч. И в следующее мгновение этот меч скрестился с мечом де Ликатеса.

Мои колдовские способности явно возросли. Пять лет назад, у Зелёных Камней, я не различала стремительных движений рыцаря, рубившего серых гоблинов, и даже в недавнем — всего месяц назад — бою у Рощи Порталов я не видела подробностей знаменитого «танца смерти» адепта Магии Меча: обычное человеческое зрительное восприятие тормозило. Но сейчас я видела не только пляшущие размытые тени — я могла уловить детали магического поединка и даже выражение лиц непримиримых противников. К сожалению, я могла только наблюдать — сковывающее заклятье черномага работало, мне не удалось даже пошевелиться.

Мечи обоих магов не были просто полосами заточенной стали — они были сотканы из чистой энергии. По лезвию клинка рыцаря текли потоки голубого огня, прошитые золотыми струями; меч Всем-Кир-Дыка светился багровым огнём, рвущимся из тьмы. Это было что-то — маны, пущенной в ход обоими противниками, хватило бы для освещения половины Питера в течение всей зимы.

Какое-то время эххи крестили друг друга мечами без видимого преимущества одной из сторон, однако вскоре наметился перелом — де Ликатес явно брал верх. Думаю, дело было не в том, что Хрум был искуснее — Чернодыр тоже очень ловко орудовал клинком, но мой рыцарь пришёл сюда победить или умереть, а тёмный наверняка ещё и прикидывал, нельзя ли ему как-нибудь улизнуть и вернуться с подмогой, ведь во дворце была целая куча его слуг и сторонников. И самоотверженность побеждала.

Всем-Кир-Дык раньше меня понял, что проигрывает. Тело чёрномага взвилось вверх, словно подхваченное порывом ветра, что-то полыхнуло, и в это время Хрум молниеносно взмахнул мечом — голубое лезвие превратилось в голубой веер. Я моргнула, а в следующую секунду увидела Чернодыра на полу — он лежал лицом вниз, широко раскинув руки. А я чуть не упала — ко мне вернулась способность двигаться.

Я не кинулась на шею герцогу — я бросилась к сыну. Когти выросли у меня ещё на лету, и я с бешенством вонзила их в шар. Я рвала оболочку с яростью разъярённой пантеры, и оболочка расползалась под моими когтями как гнилая ткань. Разодрав шар на клочки, я упала на колени и прижала к себе Шепотка.

— Сашенька… — прошептала я. — Сыночек…

Тельце моего сына было живым и тёплым, но магическим зрением я видела чёрную паутину, облепившую его со всех сторон. И я осторожно, самыми кончиками когтей, начала счищать с него эту гадость.

— Мама… — тихо проговорил Шепоток. — Ты… пришла…

И я заплакала, сжимая сынулю в объятьях и переливая ему свою силу, свою любовь и свою тревогу за него, за этого маленького человечка. Да, Саша станет могучим магом, когда вырастет, но сейчас он был ещё ребёнком, которого я должна была защищать.

— Не плачь, мама, — голос Шепотка стал громче и уверенней. — Пойдём домой…

«Домой, — подумала я, вытирая слёзы, — да, да, конечно, конечно домой, и как можно скорее!».

Я повернулась к Хруму — маг стоял рядом с нами. Меч в его руке был опущен, но я не сомневалась: магический клинок готов встретить любого врага. Хотя хватит уже этих врагов — пора сматываться из этого гостеприимного местечка.

— Как ты сюда попал? — спросила я. Мне ужасно хотелось обнять мужа, но я боялась, что снова разревусь, и уже надолго, и решила не рисковать.

— Через телепорт-башню, — спокойно ответил мой рыцарь. — Я услышал твой зов.

— А как же запирающее заклятье?

— Архимаги помогли, — кратко пояснил Хрум, явно не желая вдаваться в подробности. — Я потом тебе всё расскажу, а сейчас нам надо уходить. Во дворце идёт резня, слышишь?

Я прислушалась (не ушами, понятное дело) и услышала звон мечей, крики, шипение файерболов и грохот рушащихся стен — тёмные эххи развоевались между собой не на шутку, гражданская война называется.

— А эти? — спросила я, имея в виду обоих Кир-Дыков. — Они, того, не оживут?

— Они оба необратимо мертвы — посмотри сама.

Я пригляделась к трупу Чернодыра. Труп лежал странно: наполовину погрузившись в пол, как будто упал ничком в жидкую грязь, и вокруг него расплывалось огромное кровяное пятно.

— Он хотел удрать в какой-нибудь соседний Мир — это был его коронный номер. Но я поймал его на переходе — в этот момент любой маг абсолютно беззащитен.

И я поняла. Меч Хрума разрезал удиравшего Чернодыра от макушки до пяток, вдоль, по линии плеч, с той же лёгкостью, с какой ножницы режут бумагу. На полу лежала только одна спинная половина тела, поэтому и казалось, что покойник как бы зарылся в песок. Да, это круто…

— А где его вторая половина? — на всякий случай я решила уточнить.

— Точно не знаю, — рыцарь пожал плечами. — Или растворилась в Астрале, или выпала в другой мир. Его обитатели очень удивятся, если её найдут. Идём, Алина, надо спешить.

— Да, бежим, — согласилась я. — Только… Ты бы спалил эти бренные останки, я имею в виду обоих, а то вдруг какой-нибудь тёмный умелец сумеет их реанимировать. Нагляделась я на этих зомбей — гадость страшная.

Хрум спорить не стал. Он поднял клинок, с лезвия сорвалась струя голубого пламени. Огонь охватил Вам-Кир-Дыка, взметнулся к потолку, и на узорчатом мраморе пола осталась только кучка пепла. А следом за ним форсированной кремации подвергся и Всем-Кир-Дык — обоим Чёрным Владыкам пришёл полный и окончательный кирдык.

— Вот теперь пошли, — я облегчённо вздохнула. Шепоток молчал — наверно, ещё не совсем проснулся, — я взяла его на руки, встала, и тут мой взгляд упал на Пирамиду, силуэт которой был хорошо виден за окном. Да, Пирамида — абсолютное оружие Чернодыра. Как он там сказал — «На Полуденную сторону падёт смерть с ночного неба»? А вот не бывать этому!

— Погоди-ка, Хрум, — сказала я. — Кажется, тут у нас есть ещё одно дело.

Хрум слушал меня очень внимательно.

— Думаю, Чернодыр не врал, — закончила я.

— Я тоже так думаю, — медленно проговорил рыцарь. — Мы на Полуденной стороне кое-что слышали о разработке тёмными какого-то супероружия. Значит, Чернодыру всё-таки удалось его создать… Это страшная угроза всему Эххленду, Алина, — очень страшная.

— А я о чём? Хрум, эту штуку нельзя так оставлять! Чернодыр сдох, и больше никто здесь не знает, как копить и хранить ману, но эта проклятая призма уже налита маной под пробку! Чернодыр ведь не один трудился над своим Манхэттенским проектом, и кто-нибудь из его сотрудников наверняка сумеет наполнить готовой маной магическую супербомбу — тут, как я понимаю, большого ума не надо. А сбросить её — так это вообще как два пальца об асфальт. Значить, Пирамиду надо взорвать на хрен! И все дела — новой уже не будет: некому её построить. Ты сможешь её сломать, Хрум?