На острие клинка - Кашнер Эллен. Страница 36

Ричард уже начал жалеть, что согласился пойти. По мере того как они приближались ко входу, становилось все теснее. Мечнику то и дело наступали на ноги, он чувствовал касания локтей, ощущал на себе чужое дыхание. Сент-Вир не снимал ладони с рукояти меча. Грозный вид Ричарда буквально заворожил ватагу мальчишек, один из которых, наконец, набрался храбрости и подошел к Сент-Виру:

— Эй, мечник! — прокричал он хриплым голосом. — Ты можешь убить моего брата?

Ричард не ответил. Мальчишки всегда задают один и тот же вопрос.

— Заткнись, Гарри, — вмешался другой. — Ты что, не видишь, это же Сент-Вир!

— Слышь, а ты правда Сент-Вир? Эй, Сент-Вир, дай меч посмотреть!

— Пошел в задницу. Там и насмотришься, — отрезал Алек и в ярости запустил в одного из сорванцов миндалем. Довольный тем, что попал, он двинулся дальше, кинув монетку мальчишке, с наказом отыскать места получше.

Им досталось отдельная ложа на верхнем балконе прямо напротив сцены. У Алека поднялось настроение.

— Я всегда о такой мечтал. А то меж скамейками все ходят и ходят, причем каждый идиот норовит бухнуться тебе на колени.

Представив себе эту картину, Ричард поморщился. Теперь они сидели выше всех, а сцена, залитая светом, была прямо как на ладони. Люди, занявшие места пониже, то тут, то там, задирали головы, чтобы на них посмотреть.

Алек положил ноги на ограждение и бросил в рот горсть изюма. Где-то над их головами заиграли трубы, звавшие актеров на сцену.

— А теперь ты увидишь, как рассаживаются в своих ложах нобили, — сообщил Ричарду друг. — Они всегда заходят в это время.

Ложи нобилей, расположенные близко к сцене, было видно практически из любой точки зала. В первый раз за долгие годы у Ричарда появилась возможность поглядеть на аристократов во всем их великолепии и пышности. На глаза попадалось гораздо больше знакомых лиц, чем он ожидал, — красавцы, с которыми он сталкивался на празднествах, знатные нобили и их дамы… Некоторые из присутствовавших сулили ему богатство и покровительство, но получали отказ, однако имелись здесь и те, кто был мечнику многим обязан.

Он увидел лорда Бертрама Россильона, которого держала под руку темноволосая красавица, и вспомнил, как лорд жаловался на то, что его принуждают к браку. Бедная женщина, доставшаяся ему в супруги! А вот и Алинтер, теперь он стал лордом Хеммингом. Интересно, узнает ли Хемминг перстень с изумрудом на пальце Алека? Ричард улыбнулся, вспомнив безумную скачку на холмах, когда они мчались вслед за каретой, в которой увозили возлюбленную Алинтера, и веселый смех девушки, когда она возвращалась с ними назад. Присмотревшись, он узнал ее в статной леди, улыбавшейся Хеммингу.

Человек, которому Алек был обязан золотым кольцом с изображением розы, также явился на спектакль. Он, как обычно, выглядел молодо и безмятежно. Ну конечно, он не успел измениться, ведь прошло не так уж много лет. Сейчас нобиль беседовал с соседом — элегантным рыжеволосым мужчиной.

— Годвин, — пояснил Алек. — Один из сладеньких красавчиков, которых ты сейчас разглядываешь, — Годвин Амберлейский. Тот, с шевелюрой.

— Рыжий, — уточнил Ричард. — Я его где-то видел, но где… Никак не могу вспомнить.

— Как ты догадался, что рыжий — Годвин, а не его сосед?

— Соседа я тоже видел, а вот где, в отличие от Годвина, помню очень хорошо, — улыбнулся Сент-Вир.

— Ну вот, все-таки он пришел. — Лорд Томас Бероун повернулся к своему спутнику.

— Отчего бы и нет? — отозвался лорд Майкл. — Он ведь не трус.

— Да, но и на публике появляться не любит. Странно видеть его в театре.

— Учитывая, что он мечник, — да. Он суеверен?

— Это не имеет значения. Албан не сомневался, что он не придет, так что теперь он должен Люцию двадцать роялов.

— У него денег не хватит, — рассеянно заметил Майкл. Сейчас он думал совсем не о Сент-Вире. Интересно, что бы сказал Винсент Эплторп, узнай он, что Майкл ходил на «Трагедию мечника». — Это просто сказка, — наконец, произнес он. — Кто в нее верит?

— Может, и никто, — согласился Том. — Только не удивляйся ставкам перед следующим боем Сент-Вира.

— Так или иначе, этот мечник сумел отвлечь внимание от Холлидея, — Майкл решил сменить тему разговора. — Говорят, Великий канцлер собирался отменить спектакль и закрыть театр.

— Майкл, да где ты был? — в притворном изумлении спросил Бероун. — Это говорили о «Гибели короля». Пьеса, доложу тебе, сущая дрянь, единственное, что ее спасает, так это талант мисс Виолы Фэстин. Она играет королевского пажа. Я уже смотрел этот спектакль два раза и осмелюсь тебя заверить, на последнем показе лорд Холлидей был. Должен признать, второй раз я смотрел не с начала. Я опоздал и пришел в тот момент, когда юный паж…

— Только не это, — охнул Майкл, — Горн. Вон в той ложе, напротив нас.

— Должно быть, он поставил на Сент-Вира. А что ты так перепугался?

— Скажи, он на меня смотрит?

— Да не смотрит он. Бедное дитя, неужели он и тебя стал донимать знаками внимания? Или ты ему просто должен денег?

— У меня от него мурашки по коже, — пространно пояснил Майкл.

— Ах да, — кивнул Бероун. — Понимаю.

— Они все на тебя ставят, — весело сообщил Алек, протянув мечнику пакетик с изюмом. — Жаль, мы не можем получить с этого процент.

— Он входит в сумму моих гонораров, — отозвался Ричард. — Когда начинается представление?

— Скоро, скоро. Когда кончится музыка.

— Какая еще музыка?

— Там на сцене. Тебе просто не слышно — все разговаривают.

— И пялятся на нас, — добавил Ричард, которому снова стало казаться, что поход в театр был дурацкой затеей.

— Они беспокоятся о своих деньгах, — беспечно произнес Алек. — Интересно, тебе цветов пришлют или нет?

— Цветов? — простонал Ричард. — А Феррис здесь? Как выглядит его герб?

— Нет его. Вот лорд Горн — явился. Ни Холлидея, ни Тремонтен. Никто из серьезных заказчиков на нас смотреть не пришел.

— Отвернись, — произнес лорд Томас, — он на тебя смотрит.

— Кто? Горн?

— Нет, Сент-Вир.

— Может, не на меня, а на тебя, — предположил Майкл.

— Если бы на меня, я бы покраснел. — Бероун подчеркнуто посмотрел в другую сторону. — А теперь Горн уставился. Да не на тебя, на него.

— Кто это с ним?

— С Горном?

— С мечником. Томас, обернись и погляди.

— Не могу. Я покраснел. Такая уж у меня натура. Сущее проклятие.

— Зато у тебя нет веснушек. Пошли ему записку. Не Горну, мечнику. Попроси его присоединиться к нам.

— Майкл, — лорд Томас уставился на друга, — ты оскорбляешь мою гордость. Сейчас вся знать, собравшаяся в театре, мечтает о том, чтобы Сент-Вир составил им компанию. Я отказываюсь поступать как все и уподобляться барану, идущему вместе совсем стадом. Кроме того, что мне делать, если на приглашение мечник ответит отказом?

— Думаю, — раздраженно произнес Ричард, — мне спектакль не понравится. Полагаю, будет какая-нибудь глупость. Я считаю, мы должны смешать карты тем, кто на нас ставит, и уйти.

— Можем поступить и так, — согласился Алек. — Однако, к твоему сведению, люди, которые сейчас ходят по сцене, — актеры, и они вот-вот начнут представление. Если ты хочешь уйти, знай, что ты оставишь театр посреди первой сцены, и все на тебя будут пялиться еще больше. Сядь, Ричард. Погляди, вот и Герцог.

Герцог, наряженный в тяжелые доспехи, пересек сцену, оставив за собой несколько придворных, желавших поведать зрителям о своем повелителе. Актеры говорили совсем как в жизни, за одним исключением — слова выстраивались особым образом, придавая речи своеобразный ритм. Один актер сменял другого, но ритм оставался прежним. Придворным Герцог нравился. Он был мудрым и благородным. Его сын и наследник являл собой полную противоположность отцу. Наследника никто особо не любил. Он ходил вечно мрачный и носил траур в память о матери, которая умерла во время родов, дав жизнь его сестре, Грациане.