Дочь Белого Волка - Белянин Андрей Олегович. Страница 6
– Чем обязан, что празднуем? – спросил я, усаживаясь на кухонный диван и принимая из рук гостьи бокал густого крымского вина.
Дана чокнулась своим фужером, мягко потянувшись ко мне с поцелуем:
– Я же сказала, что соскучилась. Хорошее вино, правда?
Возможно. Я вдохнул аромат и кивнул из вежливости. А вот её слова правдой не были, и она знала, что не обманула меня. Наш поцелуй горчил двусмысленностью…
– Рассказывай.
– Ты не выпьешь со мной?
– Я не пью. Забыла?
– О-о-о… прости. Просто подумала… – Она залпом выпила вино и вновь взяла бутылку. – Но ведь ты не против, если я налью ещё?
– Сколько угодно. Меня не пугают пьяные женщины. Если, конечно, это не леди Мелисса, но ты же не она, верно?
– Я убью её, обещаю. – Дана подарила мне второй поцелуй, и я наконец обратил внимание на красноватый ободок вокруг её зрачков. Господи, да она элементарно голодна!
– Ты не пила кровь. Давно?
– Да. Честно говоря, почти неделю. Вампиры стали чрезмерно осторожны, а на людях боюсь сорваться. Но хуже другое. Похоже, голод ждёт весь наш клан…
– Ничего не понимаю.
– Белый Комитет. Адепты. Та девица, что бросалась на меня с ножом, помнишь? Мы проследили почти всю цепочку и… – Моя гостья залпом допила бокал. – Это очень разветвлённая сеть, Белый Волк, и с каждым днём в неё втягивается всё больше молодёжи. Охотничьи угодья сокращаются. Кто-то выживает нас из этого мира.
Я вспомнил, сколько сил она потеряла в недавней битве, встал, помедлил и молча вылил в её фужер остатки вина. Если люди наконец-то опомнились и начали сами вершить свою судьбу, очищая улицы городов от всех видов нечисти, то кто может их в этом винить?
Любые попытки поиска «разумного» компромисса между человеческой расой и всеми иными альтернативными формами жизни невозможны по причине разных моральных ценностей у договаривающихся сторон. Так акварель не может договориться с башенным краном, ветер с лазерным принтером, активированный уголь с вдохновением писателя. Дальнейшую десятку самых нелепых несопоставимостей предлагаю каждому домыслить индивидуально, заодно узнаем, у кого какие тараканы…
– Прости, я не очень верю в глобальный заговор и очистительную войну.
– Этого и не будет, – ровно подтвердила Дана. – Пока речь идёт об экспериментальном уничтожении всех нас на территории одного отдельно взятого города.
– Я могу помочь тебе скрыться.
– Речь не обо мне, милый…
У меня противно похолодело в животе от нехорошего предчувствия: из-под ресниц дампир проскальзывали отблески салемских костров.
– Девочки выяснили, почему адепты так интересуются твоей дочерью. Кто-то пустил слух, что, сделав Выбор, она объединит все кланы и станет знаменем нашего сопротивления людям. Вот тогда действительно прольётся по-настоящему большая кровь!
– Хельга? Что за чушь?! Она же ещё совсем ребёнок, она не станет… – Я осёкся, с ужасом понимая, что объяснять это мне некому.
Те, кто решил изменить расстановку сил в этом мире, не будут ждать, не будут слушать и думать не будут тоже. Их учат убивать и умирать самим ради святой цели! И, честно говоря, мир без вампиров, ведьм и упырей мне тоже частенько кажется более привлекательным для жизни. Останавливала лишь тихая мысль о том, что для кого-то и моя девочка могла выглядеть монстром, учитывая наличие в её жилах половины крови забытых богов Севера…
– Хельга с дядей Эдиком пошли в магазин.
– За ними присмотрят. Девочки не снимают охрану, но им надо платить. Подчёркиваю, им, а не мне.
– Что я могу сделать?
– Помоги мне найти тех, кто стоит за адептами.
– Я думал, это Белая Дама из Комитета.
– Ты сам-то хоть в это веришь? – Дана откинулась, прикрыв глаза и смакуя вино маленькими глотками. – Думаешь, она сидит в закрытой московской психбольнице для членов правительства и оттуда вовсю руководит действиями своих подчинённых?
– В истории бывало и не такое, – уклончиво ответил я уже просто из тупого мужланского упрямства.
Она это понимала, позволив себе тонкую улыбку взамен продолжения пустого спора.
– Ты должен найти кукловода. Того, кто стоит за той седовласой психичкой. Выше твоего Капитана. Того, кто не на виду, но держит всех нас в поле зрения.
– Белый Комитет – неправительственная организация. Они подчинены лишь внутреннему руководству и, по-моему, не несут ответственности даже перед президентом России. Я сделаю всё возможное, но… Прости, я всего лишь граничар. Нас, мягко говоря, редко посвящают в планы высшего эшелона.
– Понимаю. – Дана отставила фужер и вновь потянулась ко мне.
Её поцелуй был чуть терпким от привкуса вина. Я попытался согреть её руки дыханием, и не только руки, потому что, надевая платье с таким откровенным декольте, женщина уже обязывает мужчину ко многому. Хотя, собственно, дальше этого нам продвинуться не удалось, поскольку в замке повернули ключ. Хельга с дядей вернулись…
– Данка? Приве-э-эт! – Моя дочь помахала ладонью из прихожей.
– Дампир в красном?! Смерть тебе, кровавая фурия! Пустите меня, я убью её пакетом кефира по голове! – в тон поддержал пылкий бог со справкой.
– Пожалуй, мне следовало уйти раньше, – нервно улыбнулась моя собутыльница. – Рада тебя видеть, Хельга! Будь добра, обезоружь своего дядю. Кефиром меня ещё ни разу не убивали, сомневаюсь в успехе, но и рисковать тоже не хочу…
– Леди Дана! Какими судьбами?! – высунулась счастливая физиономия Десигуаля с улыбкой от уха до уха. – Я с вас тащусь! Можно в щиколотку поцеловать?
– Убью, – одновременно предупредили я, Эд, Дана, и только Хельга, хихикнув, потянула поводок, увлекая наглого карлика подальше. Мне оставалось лишь успешно перехватить дядю Эдика, загнать его в его комнату и включить телевизор, детский канал «Карусель».
Минут пятнадцать он будет сидеть как пришпиленный: старые советские мультфильмы благоприятно действуют на его психику, недаром сам папа римский Иоанн Павел Второй рекомендовал их всем детям мира. Хельга забежала на минуточку взять пару сосисок и пакет сухого собачьего корма для белого цверга, чмокнула Дану в щёку и исчезла. Дампир выглянула в окно и вроде бы кому-то кивнула, поспешив извиниться:
– Прости, Белый Волк, сегодня действительно напряжённый день. Как ты смотришь на моё приглашение поужинать вечером?
– Замечательно. Где?
– В «Мельнице», у театра юного зрителя, – предложила она. – Местечко нейтральное, наши туда заглядывают редко. Так я могу за тобой заехать, скажем, часов в восемь?
– Нет, у меня ещё встреча с начальством, так что доберусь сам. Вот если привезёшь назад домой, буду очень благодарен.
Дана улыбнулась и прошла в прихожую. Я щёлкнул замком входной двери.
– Не буду целовать тебя в губы при ребёнке, – тихо прошептала чернокудрая искусительница. – Но в ресторане сниму нам отдельный кабинет. Мур-р?
Наверное, я покраснел, потому что она прыснула в кулак и громко крикнула:
– Хельга, милая, я ушла! Эд, всего хорошего, не вздумай меня провожать! – на мгновение сжала моё плечо и быстро выскользнула за дверь.
– Пока-а! – беззаботно донеслось из комнаты Хельги.
Возбуждённый дядя Эдик выпрыгнул было вслед, размахивая полосатым носком, набитым землёй из горшка с венериной мухоловкой, но, увидев, что бить уже некого, возвёл на меня печальные голубые очи:
– Злобный враг ушёл без боя, трусливо покинув арену, или ты её отпустил, даже не взяв выкуп?
– Эд, мы пока зарабатываем. У меня купили кавказскую шашку без ножен, с венгерским клинком, так называемый трансильванский узел. Недорого, но сто десять тысяч тоже деньги…
– И это ты говоришь тому, кто привозил золото драккарами?! Кто плясал, по колено утопая в жемчугах, браслетах и диадемах? Чью добычу вносили в чертоги Валгаллы пятьдесят рабов, сгибаясь под тяжестью награбленного на чужих берегах?! Да я буквально купался в деньжищах, как резиновый утёнок в мыльной пене!
– Кстати, всегда хотел спросить: а куда делись ваши хвалёные богатства после рагнарёка? – остановил я его, разворачивая за плечи на кухню.