Настоящая принцесса и Бродячий Мостик - Егорушкина Александра. Страница 18

Вдруг рядом послышался знакомый лай и еще более знакомый голос: «Ранс! Ко мне! Веди себя прилично!» И из темноты прямо на девочку вылетел фоксик Монморанси. «Почему Андрей Петрович гуляет с собакой так поздно ночью? – удивилась Лиза. – Или… или все-таки рано утром?!»

– Елизавета! Ты что здесь делаешь? – Филин бросился к Лизе. Ранси с радостным лаем прыгал вокруг. Мурремурр скромно и беззвучно удалился, отказав себе в удовольствии пошипеть на фокстерьера.

Лиза испуганно взглянула в лицо Андрею Петровичу и поняла, что он здорово рассержен. Она и не предполагала, что он способен сердиться.

– Так, – строго сказал Филин. – Если я правильно понимаю, у тебя за спиной только что был мост. А сейчас его там нет. Тебе случайно не кажется, что это несколько странно, а?

Лиза быстро обернулась. Моста и вправду не было. А была набережная Карповки, припорошенный снегом лед на реке, а на том берегу – Ботанический сад. Ни башенок, ни черепичных крыш, ни лепных зверюшек на фасадах домов, ни отвратительных свистящих мышекрысов, ни рыжего принца Инго с отчаянными зелеными глазами…

– Елизавета, ну-ка сознавайся, как ты Туда попала? – отчеканил Филин, сурово нахмурив брови.

– Я думала, это сон… – Лиза старательно сделала удивленное лицо.

– Кого обманывать вздумала?! – в сердцах бросил Филин и посмотрел на Лизу так, что она изо всех сил закусила губы, пытаясь не заплакать.

Здесь было гораздо холоднее, чем там, откуда она только что вернулась, и гораздо темнее. Лиза, обиженно шмыгая носом, поспешно принялась натягивать куртку. Монморанси между тем крутился под ногами и потявкивал, виляя хвостом. Держа в зубах варежки, Лиза завязала шарф.

– А шапку? – строго спросил Филин. Лиза только прерывисто вздохнула: зеленая шапка с помпоном осталась на вихрастой голове сильфа Далена.

– Лиза, скажи, кто тебя туда провел? Не сама же ты… Послушай, задирай нос, сколько хочешь, но на вопросы изволь отвечать!

– Леонардо и Леандро, – буркнула Лиза, надевая варежки. – И Арнольд.

– Паршивцы, – Лизе показалось, что Филин с облегчением вздохнул. И тут, к своему величайшему удивлению, она сообразила, что, похоже, Андрей Петрович отлично знал, о ком речь. – Ну я им задам! Полнолуние у них…

Лиза, не поднимая глаз на Андрея Петровича, потрепала притихшего Монморанси за ухом – песику, похоже, тоже не слишком нравилось, что Филин разгневался.

– Извини, наверное, я был с тобой слишком резок, – очень ровным тоном сказал Андрей Петрович, помолчав. – А теперь послушай меня, пожалуйста. Место, где ты только что побывала, существует и имеет к нам с тобой самое непосредственное отношение. Ты Там побывала – что ж, ладно, обошлось. Ты не в чем не виновата: эти остолопы с бронзовыми мозгами решили тебя развлечь.

И он продолжал, постепенно накаляясь:

– Тебе там, возможно, понравилось – пре-вос-ход-но. Я не могу запретить тебе совать Туда твой конопатый нос. Но, – Филин сделал паузу, – я прошу пока, до поры до времени, не ходить Туда без меня, – последние слова он произнес с нажимом.

Лиза слушала, не поднимая глаз. Больше всего на свете ей хотелось заткнуть уши и зажмуриться. Предательские слезинки все-таки просочились сквозь ресницы и грозили вот-вот поползти по щекам. Фигура Андрея Петровича двоилась и расплывалась перед глазами.

– Ты спросишь меня, кто я такой, чтобы навязываться тебе в спутники? Отвечу: Филин, к твоим услугам. Лиза, я тебе обещаю, мы с тобой еще побываем Там, возможно, даже вместе с Бабушкой… и с кем-нибудь еще. Но пока Туда нельзя. Я не могу тебе сейчас всего объяснить, еще не время. – Он помолчал, собираясь с мыслями, и, похоже, мысли эти были неутешительные, потому что он воскликнул:

– Господи, да что же с тобой делать, горе ты мое луковое! Конечно, я могу просто сказать тебе: Там опасно. Но тогда ты точно кинешься Туда очертя голову, я тебя хорошо знаю! – Филин всплеснул руками. – А вот ответь-ка мне, Лизавета, что ты сделаешь, если я скажу, что твое появление Там сейчас опасно еще для множества ни в чем не повинных людей? Это подействует? Я могу надеяться, что ты Туда не полезешь?

Лиза всхлипнула. Во-первых, она терпеть не могла, когда ее отчитывали – этого и в школе хватало. Во-вторых, Андрей Петрович никогда еще так с ней не разговаривал. Ну и в-третьих, носовой платок куда-то задевался, а реветь без платка – последнее дело.

– Ты никак плакать собралась? – быстро спросил Филин, прищурив глаза. – Приехали. Обиделась, – констатировал он. – На, держи платок.

– Не надо, – пробурчала Лиза и даже спрятала руки за спину.

– Не надо так не надо. Повторяю еще раз: ты ни в чем не виновата. А поговорил я с тобой так резко, потому что и думать не хочу, что могло бы случиться, если бы… Ладно. Прости меня, пожалуйста, но Туда больше не ходи. Договорились?

– Угу, – кивнула Лиза.

– Мир?

– Мир, – согласилась Лиза с неожиданным облегчением и вдруг безудержно зевнула, едва успев закрыть рот варежкой.

Филин озабоченно посмотрел на часы, а потом на Лизу, которую все больше клонило в сон.

– Долго же ты гуляла! Вот что, Лизавета, беги-ка ты быстренько домой. Сейчас начало седьмого – как раз успеешь позавтракать и портфель прихватить. Ах да, у вас же теперь рюкзаки. В общем, марш.

– А Бабушка ничего не заметит? – испуганно спросила Лиза, представив себе, что будет, если Бабушка…

– Нет. Можешь на меня положиться, – непонятно ответил Филин и вздохнул. – Не следовало бы тебя прикрывать, но и волновать Бабушку тоже не надо, так что она будет спать. А ты уж прошмыгни в квартиру тихо, как мышка.

– Хорошо, – буркнула Лиза себе под нос и уже повернулась было, чтобы идти, но Андрей Петрович вдруг спросил с очень странной интонацией:

– Ты мне не расскажешь, как Там…?

Лиза задрала нос и крепко сжала губы.

– Настоящая принцесса, – Филин печально улыбнулся. – Бабушкина внучка. Подарочек. Не засни на уроке, хулиганка. Что ж, до вторника, Ваше высочество.

Лиза помчалась домой. В подъезде она сунула руки в карманы в поисках ключей и ойкнула: в левом невозмутимо леденело бесконечное мороженое, а в правом лежала заколка гномской работы.

…Неизвестно, как это удалось Филину, но Бабушка вышла на кухню, когда Лиза, успевшая на цыпочках сбегать за школьным рюкзаком к себе в комнату, уже снимала чайник с плиты.

– Странное дело, – бормотала Бабушка, держа в руке будильник и укоризненно глядя на него, – я ведь заводила вчера звонок. А он не зазвонил… Колдовство какое-то! Боже мой, Бесси! Ты же опоздаешь!

– Ничего, я быстренько, – отворачиваясь к буфету, сказала Лиза и тут же едва не уронила Бабушкину чашку. – Налить тебе кофе?

– Нет-нет, давай-ка лучше завтракай, а то и в самом деле не успеешь.

Лиза послушно уселась за стол и принялась запихивать в себя бутерброд с сыром: после Циннамонского угощения и бесконечного мороженого дело шло туго. «Кажется, Бабушка ни о чем не догадалась», – лихорадочно соображала Лиза. То есть Бабушка догадалась, конечно, что внучка отчего-то не в себе, это и младенец бы заметил: за завтраком Лиза одну за другой опрокинула две чашки чая и попыталась намазать маслом Бабушкино кофейное блюдце.

– Что такое? – дивилась Бабушка на Лизины художества. – Авитаминоз? Переутомление?

Лиза молчала и ежилась под ее проницательным взглядом. Нечистая совесть строила ей исподтишка ехидные рожи.

– Лизелотта, что с тобой? – тихо спросила Бабушка, когда Лиза попыталась налить заварку в сахарницу.

– Н-н-ничего… – Лиза бочком соскользнула со стула. – Спасибо, Бабушка, я побегу.

В прихожей Лиза побила все рекорды скоростной шнуровки ботинок и пулей вылетела в фиолетовое зимнее утро. Она бежала со всех ног, так что толком поразмыслить ни о чем не удалось. Но добравшись до школы, Лиза, осмелела настолько, что в гардеробе, сняв любимую деревянную заколку с двумя котами, вытащила из кармана куртки ослепительного гномского махаона и отважно заколола им хвостик. Махаон уютно, словно так и надо, устроился в ее пламенных кудряшках.