Мир, как перекресток (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна. Страница 39

Постепенно становилось скучно. Точнее, скучно и раньше было, наверное, поэтому с такой радостью раздувал из любой мухи слона, но сейчас, когда он усилием воли этих слонов разогнал, скука вылезла на первый план. Душе хотелось действий, приключений, грандиозных свершений и прочих глупостей. Соскучилась душа по странным подземельям и обморочным блондинам, валяющимся, где попало.

Воображение с готовностью рисовало серых слонов, толкавшихся в тесной черепной коробке, перескакивало на образ Питера Пена не желавшего взрослеть, потом требовало научиться нормально рисовать и сделать набросок щита из сна, пока не забыл. Мир постепенно становился спокойным, светлым и неинтересным. Куда-то пропали неожиданности. Шахиш притворялся полосатым хомяком, то есть ел, спал и временами пытался кого-то неосторожного цапнуть за палец, проверявший живо ли это неподвижное тельце. Для полноты образа ему не хватало пластмассового колеса, которое он бы крутил по ночам для поддержания формы. Казалось, это спокойствие продлится целую вечность. Долго казалось, пока однажды Ярославу не приснилась знакомая выдра, удравшая со щита, и, ухмыльнувшись в усы, не скомандовала: «На старт!!!».

Ярослав в ответ заорал и попытался вскочить на ноги. Запутался в одеяле, рухнул на пол, что-то на себя уронил и попытался понять, где он находится. Оказалось в замке. С кровати на него изумленно смотрела Ладанэ. За окном кто-то горланил нечто похожее на песню. Привычно так, знакомо.

— Что случилось? — спросила жена.

— Не знаю, — ответил Ярослав. Не говорить же ей, что в сон опять пробралась выдра и закричала «На старт!!!». Тем более, про выдру он так никому и не рассказал. — Приснилась какая-то ерунда.

Ладанэ задумчиво кивнула, а Ярославу захотелось найти своего грызуна и расспросить его, к чему снятся выдры? Почему-то он был уверен, что шахиш ответ на этот вопрос знает. Он вообще знает все на свете. Просто не говорит. А может и разговаривать не умеет именно потому, что кто-то, стоящий свыше, решил, что некоторые тайны лучше людям не открывать. Или умеет? Или обретает способность передавать свои мысли, когда приходит время. Для чего-то.

— Яро.

— Что?

Ярослав обернулся и увидел, что Ладанэ ошарашено смотрит в окно.

— Яро, а тут разве не одна луна была?

— Одна, — сказал Ярослав. Помнится, его этот факт даже разочаровал немного, он ведь просил две, точнее, сначала одну попросил, а потом уточнил, что можно и две.

— Откуда тогда вторая взялась? — спросила девушка.

Ярослав повернулся к окну и посмотрел на небо. Белая половинка луны как ей и положено висела над кронами деревьев, выращенных женой Ярена. Вздохнув и посмотрев на Ладанэ, он сдвинулся левее. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-за плотного скопления туч величественно выплывает еще одна луна. Круглая и желтая, как головка сыра.

— Странно, — сказал Ярослав. — Где же она целых два года пряталась?

Ох, не зря выдра «На старт!» орала. Происходит что-то непонятное, точнее, начинает происходить, готовится. Декорации устанавливает. Ночные светила разводит, а потом откармливает до состояния упитанной головки сыра.

А может это приманка для шахиша? Кто-то спутал его с мышкой и решил, что на сыр он точно поведется.

Какой же бред в голову лезет.

Ну не могут луны появляться из ниоткуда. Тем более так. Любое небесное тело должно каким-то образом влиять на мир. Или могут? И земная астрономия тут вообще не действует?

Нужно срочно поговорить с Менке. Жителей ведь тоже придется успокаивать, пока какое-то плохое знамение себе не придумали, а в голову ничего убедительного не приходит.

Нэймэ сидел на кухне и уплетал вареники.

Ярослав и до этого знал, что этот симпатяга тигриной породы как-то странно влияет на женщин, заставляя их его жалеть, кормить и умиляться. Но не до такой же степени. А где праведный гнев из-за того, что родная дочь привела какого-то непонятного недоросля? Вон мама сидит, подперла ладошкой щеку и смотрит как на долгожданного внука, который почему-то свалился на голову в уже взрослом виде. А папа флегматично смотрит телевизор, хорошо хоть на рыбалку опять не сбежал.

Что здесь вообще происходит, а?

Оказалось, ничего особенного. Мама решила накормить ребенка. А то он маленький, худенький, бледненький, вежливый. Как последнее взаимосвязано с варениками, Ярослав вообще не понял. Неужели они рассчитывают, что сытый блондин начнет сыпать матами и облаивать соседей как сторожевой пес?

Аленка отсутствовала. Усвистела куда-то с подругами. Объяснять, в чем заключена глубокая взаимосвязь вареников с вежливостью, было некому.

Ярослав покачал головой. Сказал маме, что у него все в порядке, жена просто чудо, драконы не буянят, а водники тихо и скромно готовятся к испытанию своего мотора. Даже мотоцикл откуда-то приволокли. На предложение сходить и посмотреть на все своими глазами родители в который раз вежливо отказались. Мама не хотела потрясений, а папа пробормотал нечто невнятное, должное означать, что в волшебные миры он по-прежнему не верит, а где пропадает взрослый уже сын, его волнует мало. То, что сын шагнул в кухню из воздуха, его почему-то не смущало. Наверняка придумал себе какую-то околонаучную теорию о телепортации. Но ведь не расскажет.

— Дурдом, — охарактеризовал родную квартиру Ярослав и направился к выходу.

Его проводили тремя удивленными взглядами. А самое странное, что возражать никто не стал. Наверное, самим казалось, что происходящее в привычную картину мира маленько не вписывается.

На улице светило солнце и шел дождь. Ярослав остановился в дверях подъезда и некоторое время созерцал эту картину. Очень хотелось уточнить, что слово «дурдом» относилось ко всему этому миру.

— Воробьи купаются, — сказал парень, глядя на лужу, которую оккупировали птицы. — Интересно, это вообще к чему? То ли дождь должен начаться, то ли закончиться, то ли день жаркий будет.

«Начаться» отпало сразу, дождь уже шел. Поэтому Ярослав вздохнул и смело шагнул на улицу. Возвращаться в замок почему-то не хотелось.

К слову «закончиться» довольно быстро прилипло слово «надеюсь» и уходить отказывалось. Ярослав шел и дождь тоже шел, словно сопровождал. Покой там охранял, прохожих распугивал. Телохранитель, чтоб его. А злиться бесполезно. Не бегает же за ним по городу какая-то тучка, поливая его из леечки. Хотелось стать великим магом и разгонять тучи взмахом руки, а лучше вообще взглядом. Вот так посмотришь неодобрительно, и тучи разбегаются, разбегаются. Ага, а за плечом стоит мания величия и мерзко похихикивает. Мол, давно ждала тебя, голубчик. Где же тебя все это время носило, подопытный ты наш? Я тебе и ушастого учителя, и разговорчивого дракона, и собственный мир, и жену-красавицу, чего же тебе еще не хватает? Другой давно бы почувствовал свою богоизбранность и стал поплевывать с небес.

— Ума бы мне, тетенька. Вот хоть столько, — пробормотал Ярослав, разведя указательный и большой пальцы, для демонстрации недостающего количества ума.

Мания величия сплюнула с досады, скукожилась, сгорбилась и тихонько ушла. Запасов ума у нее не было. Он от нее при первой же возможности делает ноги.

— Может, для меня еще не все потеряно? — спросил у двери Ярослав. Оказалось, пока думал и общался с манией величия, он успел подняться на пятый этаж по лестнице, сам того не заметив. Лифт то ли опять не работал, то ли был по непонятной причине проигнорирован.

Дверь на вопрос отвечать не стала. Пришлось стучать. Долго и нудно. Сначала костяшками пальцев, потом кулаком, потом носом кроссовки. Когда Ярослав стал подумывать о том, чтобы развернуться и постучать пяткой, в квартире отреагировали на его усилия. Кто-то что-то проорал, дверь приоткрылась и в щелку выглянуло нечесаное существо с размазанной по лицу косметикой. Ярослав еле удержался от того, чтобы не шарахнуться от этого дивного виденья. Яркое зрелище. Незабываемое. Обязательно в кошмаре приснится.