Среди волков - Барнс Дженнифер Линн. Страница 59

Ты можешь сделать это снова? Этот вопрос, который однажды задала мне Лейк, был заглушен паникой, удушьем… потребностью не выживать, но защищать.

Я поднесла свою руку к руке Чейза, и связь между нами запульсировала. Без всякого предупреждения я внезапно осознала все свои связи с Девоном и Лейк.

Я чувствовала решимость Чейза, его желание следовать за мной повсюду, куда бы я его ни повела. Я чувствовала свою любовь к Девону, в печальных серебристо-серых тонах, и его любовь ко мне, яркую и горьковато-сладкую. Мою любовь к Лейк. Лейк — к Девону.

И Чейза — ко мне.

Я чувствовала свою набирающую силу связь с друзьями, так, как многие люди ощущают приближение дождя — глухой, неконтролируемый наплыв мощи, — и я все поняла. Наши связи со Стаей, с Каллумом оттягивали нас друг от друга. Они тянули нас вниз и заставляли тонуть, с веревкой вокруг шеи. Я издала беззвучный рев и увидела, как вцепилась в эти связи зубами, моими обычными человеческими зубами, и начала рвать их — точно так же, как Чейз разорвал узы, связывавшие его с Бешеным.

Попалась. Бежать. Выжить.

Защищать.

Рядом со мной рычал Чейз, и я чувствовала его, чувствовала нас, Чейз — волк — Брин. И мы отдали все, что было у нас, Девону и Лейк, и взяли взамен все, что имели они.

Наши, подумал Чейз, добавляя свою волю к моей. Потому что он знал, что я любила их. Он знал, что значит быть беспомощным и совершенно не способным защитить тех, кого ты любишь.

Наши, ответила я. И что-то взорвалось у нас в головах: волна осознания. Осознание преобразования мира. А потом, всего на одно мгновение, наступила тишина.

Первой пришла в себя Лейк:

— Уф! Знаешь, я на самом деле не уверена, что кто-нибудь еще может такое сделать, Брин. Если бы это было хотя бы теоретически возможно, мой отец давным-давно нашел бы способ, как наварить на этом.

Вряд ли. Нынче только у меня был этот козырь.

— Что здесь произошло? — спросил Девон, и в его голосе все еще слышалось изумление.

Я откашлялась.

— Я… ну, Чейз и я… мы… хм… мы перенастроили ваши связи со Стаей, — сказала я, надеясь, что Дев не сойдет с ума.

Ты слышишь меня? — спросила я беззвучно.

Девон кивнул: Словно свои мысли. Твой голос… он не приходит снаружи, здесь нет никакого внешнего соединения. Он просто звучит у меня в голове.

— Просто перенастроили связи… в этом все дело, — повторила вслух. — Это мы с Чейзом сделали.

Мы на самом деле смогли это сделать несмотря на то, что, когда я это делала в последний раз, вся стая Каллума на нас бочку покатила.

Лейк, не выдавая эмоций, подавила чувство благоговейного страха, которое я почувствовала на ее конце нашего соединения.

— Нас четверо. Значит, мы теперь можем считаться Стаей, так что ли? — спросила Лейк. — Потому что, если это так, нам нужно серьезно подумать о крутом имени для нее. — Дейв открыл было рот, но Лейк сразу же его оборвала: — Только никаких намеков на мюзиклы, бродвейский мальчик.

— Сей дамы речи уши мои оскверняют, — усмехнулся Девон. — Сгинь, мерзкая ведьма!

Лейк фыркнула:

— Я тоже тебя люблю, Дев.

Я не обратила внимания на этот обмен любезностями, так как задумалась над тем, что сказала Лейк: что мы с Чейзом в состоянии сделать то, что никто другой больше сделать не может.

На подсознательном уровне я предположила, что то, что я сделала со своим чувством Стаи, я смогла сделать только потому, что я была человеком — и я была Стаей, мы были тесно связаны, но в то же время мы были разными. Я потратила много лет на манипулирование этой связью, защищая свое сознание от Стаи Каллума. И вполне возможно, что именно я сделала Чейза другим. А может быть, потому что он был превратившимся, не оборотнем от рождения, он сам имел какое-то отношение к произошедшей с ним метаморфозе. А может быть, и нет. Может быть, все на самом деле сводилось к тому, что я поняла в самый первый миг, когда я его увидела распростертым на полу клетки.

Чейз и я — мы были одним и тем же.

Хватит философствовать. Голос Лейк у меня в голове — и, странным образом, он звучал совсем не так, как тогда, когда подруга говорила вслух. Голос был тихий. Не робкий, а скорее приглушенный.

Он принадлежал очень ранимому существу.

Сосредоточься, сказала мне Лейк, и я почувствовала, как она стала выходить из моего сознания, сжавшись так, как только она могла это делать.

Я кивнула и взяла бразды правления в свои руки.

— Бешеный здесь, в Горном Ручье, — сообщила я. — Его хижина стоит в лесу. У нас будет всего один выстрел.

Чейз прижал меня к себе, и мне стало интересно, осознавал ли он, что сделал это. А потом до меня дошло, что моя рука лежит на его бедре и я почему-то не могу заставить себя убрать ее оттуда. Я продолжала говорить со своими друзьями. Со своей Стаей.

— В последний раз, когда я влезла в чужую связь, она вызвала такую вспышку, которая всю Стаю вывела прямо на нас. — Я замолчала, дожидаясь, чтобы мои слова дошли до сознания Лейк и Чейза, и еще крепче сжала бедро парня. — Если то, что только что сделали Чейз и я, производит такой эффект, то время, имеющееся в нашем распоряжении, очень ограничено. Так что давайте двигаться быстрее. Лейк и я готовимся к нападению. У меня есть план. Ребята, сезон охоты открыт. Оружие к бою.

Глава

ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Мой план никому не понравился.

— Ты хочешь, чтобы мы разделились? — спросил Чейз. От замешательства его лоб покрылся морщинами.

Голос Лейк прозвучал глухо:

— Зачем нам разделяться? Нас четверо, а он один. — После небольшой паузы она поправилась: — Нас — три с половиной, он — один.

Три с половиной — это значило три оборотня и один человек.

Я сощурилась:

— Ради тебя, Лейк, я готова притвориться, что половинка — это Девон.

Дев, без сомнения самый сильный в этой комнате, просто пожал плечами, позволяя мне и дальше пребывать в заблуждении.

— Это все из-за моего маленького роста, — сказал он. И все его сто девяносто два сантиметра это подтвердили.

Немного успокоив уязвленное самолюбие, я снова обратилась ко всем:

— Да, численность у нас больше, но мы точно не знаем, сколько лет этому парню! Кому-нибудь из вас приходила в голову мысль, что мы вчетвером сможем одолеть Каллума?

Каллум все еще был для меня контрольной точкой отсчета, и, вполне возможно, он так и останется тем стандартом, сравнения с которым никто не выдерживал.

— Мы можем его сделать. — Чейз проговорил эти слова тихо, но их отголосок — беззвучный, шепотом перенесшийся из его сознания в мое — остался в моих мыслях. — Не Каллума. Пренсера. Мы, четверо, все вместе… я думаю, мы его сделаем.

Я на мгновение задумалась, прежде чем положить эту мысль на гильотину и опустить нож.

— И сколько из нас, как ты полагаешь, выйдут из этой стычки живыми?

Я почувствовала, как коллективная ярость друзей окружила меня. Плохо ли, хорошо ли, но теперь это была наша Стая. Мы не могли позволить себе никого потерять. Я бы умерла, если бы с кем-нибудь из них что-то случилось.

— Самый надежный для нас вариант выйти из этой переделки невредимыми — это разделиться, — сказала я. — Один входит в хижину и действует как снайпер. Другие врываются, как только цель поражена. — Я чувствовала, что мои слова убеждают, и продолжала давить: — Если мы пойдем все вместе, Бешеный поймет, что это нападение. Больше нет никакой другой причины, по которой три оборотня могут неожиданно появиться в его лесу. Если войдет один из нас, а другие задержатся, это будет считаться не более чем угрозой. — Лейк провела рукой по светлым волосам, закрутив «конский хвост» вокруг запястья. — Он не может ожидать, что мы так здорово вооружены.

Это можно было сказать почти с уверенностью. Лейк была единственным обром, которого я встречала в своей жизни, имевшим страсть к оружию. В человеческом обличье обры дрались очень редко, и, если повезет, Бешеный не будет ожидать продуманного нападения. Убийство одного оборотня другим с помощью нескольких прицельных выстрелов большинству обров показалось бы столь же невероятным, как и мысль о том, что обычные волки вдруг станут решать проблемы главенства в стае с помощью дуэли на пистолетах.