В лабиринте миров (СИ) - Любушкина Татьяна Евгеньевна. Страница 57
Жигуленок весело закрутился по обледенелому шоссе, благополучно миновал широкий нос КАМаза, задорно подпрыгнув, съехал с дороги и ткнулся носом в припорошенный снегом ствол берёзы.
- Всё...
На первый взгляд все были живы и относительно здоровы. Тётка Тамара испуганно оглядывала подружек. Бабка Настасья дёргала ногой, пытаясь выдернуть её из-под покорёженной панели. Мы: я, тётка Марья и бабка Вера молча огляделись и дружно подались вон из машины.
Снаружи наш автомобиль имел вид более чем плачевный. Берёза, в которую мы въехали, продолжала гордо нести свою пышную крону, будто не замечая мелкие невзгоды, что творились у её подножия. Автомобиль же, напротив крайне неудачно пережил встречу с деревом. Да и вряд ли пережил. Нос его был расплющен всмятку, как сырое яйцо, да и зад, надо признать тоже, хотя никто из нас не мог вспомнить, когда и обо что мы успели удариться задом.
- Тома, почём ты машину-то брала? – печально заголосила бабка Вера.
Тётка Тамара не отозвалась и только зло пнула останки своего авто.
Тётка Марья взвалила на плечи рюкзак.
- Пойдёмте, девки, как бы не рвануло.
Мы заторопились к шоссе, и тут на дороге остановился давешний “ниссан”.
- Дамы, вы живы? – мужчина на обочине деловито снимал нашу группу на телефон.
Вид у нас был весьма живописный: бабки в рваных лохмотьях, с перевязанными конечностями, залепленные пластырями, тётка Марья сгибается под тяжестью огромного рюкзака, а следом за ними плетусь и я в бабкиных сапогах и в её же куртке, которая велика мне размеров на пять.
- Довези-ка до города, милок, – медоточиво пропела бабка Настьсья, сурово дёрнув расцарапанным кадыком.
“Милок” испуганно вздрогнул и заторопился залезть в салон.
- Вы в скорою позвоните, – зачастил он, поворачивая ключ. – В скорую. Или дорожную службу...
Бабка Вера шумно плюхнулась на переднее сиденье, не слушая водителя.
- Я тороплюсь! – взмолился мужчина, покрываясь болезненной испариной.
- Ну, так езжай быстрее, – благодушно ответила бабка Вера, прикрывая рваными клочками, бывшими когда-то юбкой толстые ляжки.
- Нам тоже недосуг, милок, – поддержала сестру бабка Настасья, устраиваясь сзади. – Девки, чего ждёте? Садитесь быстрее, мущщине некогда.
- Вы не уместитесь все! – водитель чуть не плакал, глядя, как тётка Марья запихивает на светло-серое сиденье свой видавший виды рюкзак.
- И то верно...- тётка Тамара удивлённо оглянулась. – Один лишний. Мужчина, помогите-ка вещи в багажник уложить...
Водитель обречённо вышел из салона.
- Какие вещи?
Тётка Тамара прошла мимо, словно и не слыхала вопроса, и преспокойно уселась за руль.
- Садись, Женька.
- Э, бабуси! – мужчина не ожила такого поворота, и был явно шокирован. Я юркнула в открытую дверь, но он схватил меня за полу куртки. Раздался треск разрываемой ткани.
- Да вы чего?! А ну пшли из моей машины!
- Да что же это такое! – разъярённая бабка Вера вылетела наружу, как подстреленный бегемот. – Опять мою одёжу рвут! Ты добро-то наживал, что бы так-то им распоряжаться?!
Она выдернула полу куртки из рук ошалевшего мужика и любовно погладила материал.
- Век сносу не будет. Ты вот что, мущщина. Иди-ка ты подобру-поздорову.
Водитель уже пришёл в себя и стоял ухмыляясь.
- Бабки, это счастье ваше, что я баб ударить не могу. Тем более старух. Тем более, попавших в аварию. Но хоть вы и башкой ударенные, но ведёте себя нагло, так что выметайтесь из машины, а не то я вас выкину к чёртовой матери!
Он распахнул дверцу, жестом приказывая выйти, и из салона на него глянула оскаленная морда чёрного волка.
- Какого...
Точная копия свирепого зверя стояла у ног несчастного водителя. Впрочем, водителем он уже не был.
- Извините, – я боком протиснулась между мужчиной и волком и влезла в салон. Здесь было тепло.
- Подождите!..
Мужчина дёрнулся следом, но волк зарычал, скаля зубы, и бывший владелец автомобиля отпрыгнул, как ужаленный.
Мы уехали и последнее, что я видела, как мужчина на заснеженной дороге лихорадочно тычет пальцем в телефон, а потом говорит что-то зло, истерично...
- Он в полицию позвонит и нас на КП остановят, – буркнула я.
- Не остановят.
- Почему?
- Потому, – бабки неожиданно развеселились и захохотали. – На то у нас Маша есть.
- У вас родственники в полиции? – вежливо поинтересовалась я, чем вызвала новую волну смеха.
- У меня везде родственники, – отсмеявшись, ответила тётка Марья. – Смотри и учись.
На дороге показалась высокая, стеклянная башенка ДПС и замелькали фигуры сотрудников дорожно-постовой службы.
Один из них энергично замахал полосатым жезлом. Останавливает.
Бабки оставались спокойны, а я с интересом наблюдала: что же они задумали?
Тётка Тамара открыла окно.
- Ну, и чего надо?
Как ни странно, ДПСник не только не удивился, но и вытянулся во весь рост.
- Здравия желаю, товарищ генерал, сотрудник патрульно...
- Вольно, – тётка Тамара царственно махнула перебинтованной рукой. – Служи честно, сынок!
- Служу отчизне, – паренёк заулыбался и его красное обветренное лицо стало совсем мальчишечьим. – Дочке скажите, чтоб пристегнулась, – он кивнул на хихикавшую бабку Веру. – На дороге осторожней, пять минут назад грабители машину угнали.
- Ну, у нас не угонят!
Тётка Тамара повернула ключ, и машина плавно тронулась с места.
Я глазам своим не верила.
- А что это было?!
- Здорово?! – бабка Вера веселилась от души. – Это я-то генеральская дочка?! Ах-хаха... это всё Маша. Она умеет глаз отводить.
- Это как?
- А вот как сейчас: человек думает, что перед ним дочка генеральская, расфуфыренная да разукрашенная сидит, а это наша бабка Вера.
- С подбитым глазом!
Бабки снова рассмеялись.
- А бывает и так, – загадочно продолжила тётка Марья. – Люди думают, что перед ними дорога, красным ковром выстелена и шагают по ней горделиво, а на самом деле то тропка в гиблое болото. Так с улыбкой и хлебают болотную жижу...
Бабки закивали седыми головами и задумались. Видно им, как и мне, есть, что вспомнить.
Машину бросили, не доезжая до дома. Бабки блюли конспирацию.
Лифт не работал, и на меня взвалили тяжёлый тётки Марьин рюкзак.
- Ты теперь, вроде как наша студентка, – объяснила мне тётка Марья. – Должна слушаться. Тащи.
- Хорошо, госпожа профессор тёмных сил, – проворчала я.
...Тотошки нигде не было видно, но очевидно, что в наше отсутствие он похозяйничал на славу: пол и стены, всё было обсыпано белым порошком, даже на старенькой мебели красовались уродливые белесые пятна.
- Тото!!!
Негодяй не отзывался.
-Эт чего он, паразит, натворил?! – возмутилась бабка Вера, зорко оглядывая маленькую квартирку.
- Вроде как мука... – тётка Тамара неуверенно потёрла белый порошок пальцами. – Или крахмал?..
- Это не крахмал, – голос тётки Марьи, был чернее ночи. – Это моё. Было. Это кости упырей перемолотые. Четыре года собирала.
Тотошка по-прежнему хранил презрительное молчание к мелочным ведьмам, пожалевшим баночку упыриных костей, и не желал показываться нам на глаза.
Я со вздохом взяла совок и веник, удручённо взирая на останки пиршества. Мука из перемолотых костей была повсюду.
- Может как-то собрать, – неуверенно предложила я.
- Чего уж теперь, – раздражённо ответила тётка Марья. – Больше пыли соберёшь, чем костной муки.
Я принялась за уборку, проклиная на чём свет стоит, наглого Тотошку, а старухи собрались на кухне завтракать.
Собакоголовый пижон материализовался из стены и с довольной физиономией наблюдал за моими действиями. На его кургузом пиджачке тоже виднелись следы упыриной муки. Видно Тотошка пировал не один, а зазывал к себе гостей. К собакоголовому присоединились крысёныши и довольно хихикали, показывая на меня длинными тонкими пальцами. Видимо, чтобы всем стало веселее, собакоголовый вынул из кармана горсть муки и сыпанул прямо на только что вычищенный пол. Троица расхохоталась, потирая паучьи ручки.