Записки неординарной эльфийки - "Эльфарран". Страница 51

"Терплю," – подумала я.

Ужасно чесался нос и, прилипшие к нижней губе лепестки, тоже беспокоили. Незаметно облизнув губы, фыркнула, хотя это не остановило зуд, но на душе стало легче. Приветственные крики становились все восторженнее – значит приближаемся, четко определила я. И действительно, подобно гигантским кузнечикам почетный караул выпрыгнул из останавливающихся карет и выстроился по обеим сторонам дороги с зачехленными луками и начищенными кинжалами, моментально застыв, даже не моргая глазами. Вдохнув в себя побольше воздуха и подобрав подол, вывалилась из родового кабриолета. Отец предусмотрительно страховал на случай падения, но все обошлось как нельзя лучше, чинно и благородно. Сестры оперативно размотали шлейф и пискнув мне:

– Гоп, – подхватили его концы.

По команде распорядителя выезда подошли две колоны маленьких эльфочек и приподняли мой мифриловый хвост.

Началось торжественное шествие по направлению к парадной лестнице.

Её вид поверг меня сначала в тихую, а затем в громкую панику. Добрая сотня ступенек уходила в самое небо. Смутно догадываясь, что с черного хода забраться на эту верхотуру не дадут, на подгибающихся коленях начинаю восхождение. Вот и вторая ступенька, легкий передых, и ядовитый шепот напоминает, что мы уже выбиваемся из графика на пол минуты. Положительно, на Карадрасе было легче, и никто не следил за стройностью осанки и точной постановкой шеи (я лезла на утес на четвереньках – кстати, очень удобно). На первом десятке ступеней резко появляется желание повернуть назад, но умоляющие глаза родителей заставляют поменять решение. Иду, сбивая уже третье дыхание и, презрев все приличия, открываю рот – начинаю хватать воздух как рыба, выброшенная из родной стихии. Звенят мифрилово-изумрудный вериги, тяжеленный шлейф тянет опрокинуться назад, желудок сводит от мысли о пропущенном обеде. Онемевшие пальцы, намертво вцепившись в расшитые юбки, просто не слушаются. Вторая половина лестницы растягивается до бесконечности. Кажется, что конца нет моим, и не только моим, мучениям. Девочки-бедняжки выбиваются из сил и начинают потихоньку опускать шлейф, и я, как старая лошадь, тащу этот будто засыпанный мокрым песком подол.

Последние ступеньки иду в полусне, мысленно поминая известных богов и неизвестных строителей. На верхней площадке уже стоит мой друг и прохлаждается. Громко выдохнув, осиливаю последний подъем. Ожидаю слов сочувствия.

– Ты опоздала на целую минуту – сквозь зубы процедил он.

– Потаскай шлейф в гору, – огрызнулась я, стараясь при этом не испортить вежливой улыбки.

По обычаю изображаем радость встречи, получается не очень убедительно. Опять не доберу баллов по предмету торжественных визитов.

Холодно усмехнувшись, жених отлепляет потерявшую чувствительность мою левую руку от платья и, вывернув её до боли в кисти, тащит меня по зеркальному коридору.

– Быстрее, мы должны нагнать потерянную минуту, – торопит он.

Так я не бегала с моей последней встречи с орками, но и они были более милосердны. Споткнувшись несколько раз за расстеленные ковры, машу свободной рукой для равновесия. За что получаю дополнительную серию упреков. В зеркалах отчетливо вижу, что все почетные шлейфоносицы без зазрения совести бросили шлейф, и только мои сестры, держась из последних сил, тащатся следом. Отчетливо понимаю, что весь хвост я везла одна уже со второй половины лестницы, а заодно волокла и этих нахалок. На возмущение нет времени. Мелодичный бой часов застает нас возле опаловых дверей. Они распахиваются, и мы с торжественно-идиотским видом вступаем в малый тронный зал. Овальный, залитый светом матовых окон, он, кажется, мягко светится изнутри. Полукруглый ряд придворных с последним ударом часов размеренно выполняет полный эльфийский поклон. Мы встаём возле незаметной маленькой веточки с двумя листочками, положенной на пол для обозначения нашего места.

– Готова? На счет "три" начинаем кланяться, – шепчет, аранен.

Быстро прокрутив в голове требования заученные и успешно сданные три дня назад, я прикинула: "Угол спины 30 градусов, рука, описывая правильный эллипс, на пятом счете отводится в сторону."

– Раз, два, три – начали!

Изящно взмахиваем левыми руками, опускаем ресницы, на лицах растягиваем идентичные улыбки, одновременно сгибаем поясницы каждый на свой градус. Лег застывает, а я продолжаю движение вниз. В воспаленном мозгу слышатся вопли учителя: "Вдох в себя, не заваливайся, ниже, ниже прогиб!" На восьмом счете достигаю нужного положения.

– Держаться! – шепчет согнутый аранен.

"За что!" – вертится у меня на языке. Но молчу, потому что все последние силы быстро утекают на большой придворный реверанс.

"Девять, десять, одиннадцать, двенадцать, – как крупные дождевые капли падают слова. – Подъем!"

И тут я понимаю, что уже не разогнусь, в спине что-то хрустнуло, цепочки зацепились за кружева подола, а головная сетка съехала на одно ухо. Отчаянно выдыхаю.

– Не могу. Заклинило!

Эльф, не прерывая своего царственного распрямления, поддевает меня рукой под спину и рывком разгибает. Улыбки по-прежнему цветут на наших лицах. Удовлетворенно кивают особо приближенные к трону. Звеня катятся кулончики по паркету.

"Уф кажется, пролетела."

Речь принца не сияла новизной, все по шаблону: обоснование решения жениться, история развития чувств (наврал), восхваление моих достоинств (чистая правда) и твердое желание получить благословение – все как всегда.

К концу его речи я со страхом подумала, что сейчас моя очередь. Речь, приветственная речь, которая так упорно училась по вечерам, полностью выветрилась во время бега по коридорам. Полминуты паузы и одобрительных покачиваний прическами. Затем все воззрились на меня. Тихо икнув от волнения, я пересохшими губами начала: выразила восторг по поводу перемены статуса, затем пожелала всем доброго здоровья. Переведя дух, дала торжественное обещание быть хорошей королевой и, видя как наливаются пурпуром кончики ушей моего отца, поспешила закончить прошением этого самого благословения:

– Пожалуйста!

Король с интересом выслушал вторую речь, хотя первую благополучно проспал. Улыбнулся, и мелкие морщинки разбежавшись спрятались под величественными прядями. Протянув обе руки, он слегка коснулся наших голов, пробормотав заученные фразы. Пригласил занять соответствующие места – мне у подножия трона на расшитом пуфике, ему – за троном. Стоя.

"Опять повезло, – мысленно обрадовалась я. –Такая удача."

Расправив многочисленные юбки, бухнулась на сидение, вытянув гудящие ноги. Еще несколько минут укладывали шлейф. "Определенно, сестры сегодня будут крепко спать," – сочувственно отметила я. Теперь с высоты своего положения можно понаблюдать и за чужими мучениями. Далее выступали герольды с восхвалением наших родов; адвокаты с перечислением приданного, куда входил и остров Солеа; астрологи с гороскопами; предсказатели с продуманной ложью; психологи со сравнениями характеров и прочие специалисты, в конце сводя все к простой мысли: король сказал, что уже давно согласен, и пора закругляться. Обмен кольцами завершил церемонию. Официально объявленная невестой, я перешла под юрисдикцию королевского дома. Наступила положенная сцена прощания с семьей с всхлипами и наставлениями. Были и слезы, и обещания, и угрозы. Теперь я с ними увижусь только на свадебной церемонии, хотя писать письма не возбраняется.

К рассвету, пройдя анфиладу блистательных залов, очутилась в небольшой уютной ванной комнате. Теплый пар, поднимающийся от небольшого бассейна, неспешно заполнял помещение, клубясь у самого потолка. Светящиеся медные лампы неспешно парили в душистом чаду. Вся поверхность воды была затянута дикими кувшинками и лотосом, навязчиво приглашая окунутся в её темные недра. Что я и сделала, раскидав одежду по углам и свалив украшения в одну довольно внушительную кучку. Погрузившись по шею, сквозь прикрытые веки, неспешно следила, как смыкаются листья лотосов и бледные цветы кувшинок.