Хозяйка Судьба - Мах Макс. Страница 35

Глава 5

Зеркало Ночи

1

«Время, — едва ли не потрясенно подумал Карл, продолжая рассматривать свой факел. — Какая магия способна справиться с его необоримой мощью?»

И снова, как и пару мгновений назад, вспомнил он слова Людвига Монца, потому, что и то определение времени, которое пришло ему сейчас в голову, Карл, так уж вышло, впервые увидел тоже в Дарме.

«Мера существования существ и предметов… Протяженная непрерывность, имеющая длину, но не имеющая ширины… Закон, охраняющий необратимость причины и следствия, когда будущее изменяется относительно прошлого, но не наоборот».

«Дарм…»

Это случилось в Дарме шестьдесят четыре года назад…

— Я честная девушка, ваша милость, — сказала Феодора, опустив глаза долу, и нервно перебирая красными пальцами складки на своем белом переднике. — Я вас не обманываю, девами-защитницами клянусь! Что есть, то и предлагаю.

— Свою честность? — уточнил Карл, рассматривая девушку. — Или свою честь?

Если избавить Феодору от всех этих, в три или четыре слоя, напяленных на нее тряпок и не обращать внимания на порченную стирками и морозом кожу на кистях рук, она должна была быть совсем не плоха, хотя и не родилась красавицей.

— Зачем вам моя честь, лорд Карл? — кажется, она даже удивилась его вопросу. — Нешто вам знатных дам мало?

— Почему бы и нет? — пожал он плечами, продолжая игру. Разговор этот, как он вдруг почувствовал, мог оказаться отнюдь не праздным, но и показывать возникшего у него интереса, Карл девушке не хотел. — Почему бы и нет? Разве я первый, кого ты заинтересовала?

— Не первый, — она вдруг подняла взгляд и посмотрела на Карла исподлобья. В глазах ее загорелся огонек какого-то не совсем понятного Карлу чувства, то ли злости, то ли отчаяния. — Но вы не такой, я знаю. Да и что вам с моей чести? Дорого ли стоит повалять порченую девушку?

«Но ты, кажется совсем не против, не так ли?»

— Может и не дорого, — сказал он вслух. То, что Феодора не девушка и гадать было не нужно. А где она потеряла свою невинность, на сеновале в родной деревне, или здесь, в Дарме, в какой-нибудь темной каморке для слуг, это уже совсем другой вопрос, который его, если по совести, совершенно не интересовал. — Но дело ведь не в капле крови, если ты понимаешь, о чем я говорю.

— Я вам дело предлагаю, ваша милость, — насупилась Феодора. — А вы о глупостях. Цена моей «чести» медный четвертак, да я с вами, лорд Карл, и так лягу, коли не побрезгуете, только я вам другое предлагаю и за то дело десять золотых прошу.

— На что тебе так много денег? — почти искренне удивился Карл, на самом деле, вполне оценивший серьезность предлагаемой ему сделки. Десять золотых — большие деньги.

— Куплю трех коров, — пожав плечами, ответила Феодора. — И еще на парасей останется.

— В деревню вернешься? — вопросительно поднял бровь Карл.

— Да, — коротко ответила девушка.

— И что ты там потеряла, в своей деревне? — спросил он. — Не нравится в городе?

— Не нравится, — не стала отпираться она. — Плохо тут, тесно. А в деревне… в деревне я замуж выйду…

— Ну, да, — кивнул Карл, соглашаясь. — С тремя-то коровами…

— Зря смеетесь, ваша милость, — нахмурилась Феодора. — Никакая красавица, с честью она или нет, против стада коров не устоит. Там уж я выбирать буду.

«Не дура. Может быть, и не врет».

— Будешь, — кивнул Карл. — Я дам тебе двадцать золотых, — он увидел, как изумление и восторг вспыхнули в ее голубеньких прозрачных глазках. — Но ты должна честно ответить на мои вопросы, если уж разговор у нас о честности, а не о чести.

— Спрашивайте, — пожала плечами Феодора.

— Почему, именно я?

— Потому что не обманите, — сразу же ответила девушка.

— Резонно, — снова кивнул Карл. — Но откуда тебе знать, на что я способен или нет?

— Слуги все знают, ваша милость, — впервые с начала разговора улыбнулась Феодора.

— И что же знают слуги?

— Ну, говорят, что вы справедливый, и никого просто так не обижаете. И слуг не тираните, и служанок не насильничаете… А еще говорят, что вы самый ученый человек в Дарме, хоть и капитан.

Как и было договорено, он заплатил Феодоре двадцать золотых. Она их заслужила, хотя на тот момент это было неочевидно. Однако Карл сдержал свое слово и сделал даже больше, чем обещал, взяв девушку к себе, потому что возвращаться в деревню зимой было трудно, а оставаться у прежнего хозяина, имея уже деньги в руках и надежду на лучшую жизнь в душе, невыносимо. А с Карлом ей было хорошо, да и ему, как оказалось, с ней было совсем неплохо. А потом наступила весна, и Карл оставил владыку Дарма и отправился на север, потому что, идя в Илим, мог заодно проводить и Феодору. И снова, как уже часто случалось в его жизни, он не смог бы объяснить даже самому себе, что в этом случае было важнее: его желание проводить девушку или решение идти именно на север. Тем не менее, все так и случилось, и когда через четыре дня пути, они прощались около придорожной харчевни — уже в виду Буковни, как называлась ее деревня — Карл неожиданно для самого себя дал Феодоре еще пять золотых марок. Сердце подсказало, и, возможно, не зря.

Больше в тех местах Карл никогда не бывал, и о Феодоре ничего не слышал, но был уверен, что девушка своего добилась. Уверенность эта основывалась, прежде всего, на том, что Феодора была пусть и не образована, но умна. На самом деле, ведь и там, в Дарме, она нашла на свой «товар» того единственного покупателя, который мог по достоинству оценить предлагаемую ему сделку и не погубить при этом многим рисковавшую продавщицу, не говоря уже о том, чтобы ее обмануть. Другое дело, что и сам он не взял греха на душу, но это было уже его личное дело. Она-то свою часть сделки выполнила честно. А дело было вот в чем. Феодора служила в доме настоятеля храма Последней Надежды. Настоятель Никанор был старик жадный и похотливый, и, как водится, служанку из крестьянок за человека не считал. Так что и бил он ее нещадно, не забывая, впрочем, «валять» девушку всякий раз, как ему этого хотелось. А особенно хотелось ему ее, почему-то, именно после побоев, вот он ее и бил смертным боем, а потом «валял». И хотя Феодора была свободная, уйти от Никанора она не могла. Просто некуда было, потому что никто бы ее к себе на работу уже не взял — кому хочется наживать такого врага, как настоятель главного в Дарме храма? — а в родную деревню возвращаться было стыдно, да и не ждало ее там, в Буковне, ничего хорошего.

Однако не зря говорится, что отчаявшийся человек опасней ночной тати, а Феодора именно, что и была в отчаянии. Она была готова на все, лишь бы избавиться от своей подлой доли, и, если девы заступницы позволят, то и отомстить тиранившему ее хозяину она хотела тоже. Ну а моральные запреты, даже если они есть, легко теряют силу тогда, когда обстоятельства загоняют человека в тупик, из которого не видно выхода. Так случилось и со служанкой Никанора. Чтобы уйти от хозяина, ей нужны были деньги, и способ их получить лежал, что называется, под ногами. Его надо было только увидеть, но и за этим дело не стало. Храм Последней Надежды был старинный, если не сказать древний. Во всяком случае, по достоверным известиям, ему удалось пережить даже Великий Дармский Пожар, случившийся за полтораста лет до того, как Карл пришел в город. А подвалы храма были и того древнее, и именно там, в подземельях, находилась его сокровищница. Впрочем, денег, там, к сожалению, не было. Это Феодора, научившаяся ловко красть ключи у настоятеля, пока тот крепко спал в своей мягкой постели, выяснила сразу. Взять же оттуда одну из драгоценных «освященных» чаш, она побоялась. Дело могло кончиться костром. Однако в сокровищнице она нашла кое-что другое. Это был большой окованный железом сундук с книгами. Замка на нем не было, так что Феодора без помех смогла исследовать его содержимое и, хотя была неграмотна, догадалась, что книги, хранившиеся в сундуке, старинные и для знающего человека могут представлять не малую ценность. Дело облегчалось тем, что хозяин ее, судя по всему, пропажи одной из книг даже не заметил бы, поскольку чтение, насколько знала девушка, его никогда не увлекало, почти по той же причине, что и ее саму. Никанор, в отличие от Феодоры, читать, конечно, умел, но не очень хорошо, так что даже изучение договоров, которые он заключал с городскими гильдиями, стоило ему не малых трудов. Оставалось найти покупателя, но и с этим девушка справилась. Так Феодора пришла к Карлу, и так, однажды, холодной зимней ночью, он попал в крипту. [22]