Воины Арктара - Кудряшов Кирилл Васильевич. Страница 7

– Здесь кто-то есть… – не оборачиваясь, прошептал сидящий к нему спиной Алекс, каким-то шестым чувством ощутивший, что орк проснулся.

– Конкретнее…

Агрон не пошевелился, лишь открыл глаза и пошевелил ушами, стараясь уловить малейший шорох, которого не должно быть в ночной степи. Внутренне он весь подобрался, автоматически зафиксировав расположение Алекса, костра и своего топора, лежавшего рядом с ним, готовый вскочить в любой момент, подобный распрямляющейся пружине.

– Не знаю, – прошептал в ответ Алекс. – Я не вижу и не слышу… Просто ощущаю чей-то взгляд.

– Зато я слышу…

Чуткий слух орка был гораздо лучше приспособлен к жизни в степи, нежели слух человека. Не только современного человека, пришедшего из-за гор и не ведающего опасностей этих краев, но и человека вообще, потому как гномьи книги говорили о том, что со слухом и зрением орка под силу тягаться разве что хищным птицам. Извечные жители степей, охотники, постигавшие искусство охоты с младенчества, они видели и слышали то, что недоступно любому другому живому существу земель Арктара! И сейчас Агрон слышал различимый шорох одновременно с трех сторон и, более того, знал, кому могут принадлежать эти тихие шаги.

– Алекс, – одними губами прошептал Агрон. – Их как минимум трое, хотя может быть и больше. Они физически сильны и практически неуязвимы, потому не подпускай их близко. Единственный шанс победить – ослепить их. Лишить их глаз или отрубить голову.

– Кто они?

– Вампиры… – прошептал в ответ Агрон и тут же вскочил на ноги, молниеносным броском уходя в сторону и наугад нанося удар топором. – Не смотри им в глаза, Алекс! Они пьют твою силу!

А затем говорить стало некогда… Три мрачные тени, сливавшиеся с черным воздухом ночной степи, налетели со всех сторон и закружились в бешеном вальсе, нанося удары направо и налево. Агрону оставалось лишь уклоняться от их длинных когтей и практически вслепую наносить удары…

С каждым новым движением, с каждым новым боевым приемом он перемещался левее, уходя прочь от костра и Алекса, который, как он видел краем глаза, тоже без устали размахивает мечом, уходя от ударов. Агрону важно было получить пространство для маневра, чтобы бить топором в полную силу, не боясь задеть Алекса, или наступить босой ногой в огонь.

Силы разделились. Сейчас, когда вампиры утратили преимущество внезапного нападения, когда Агрон полностью влился в ритм боя и способен был не только рефлекторно наносить удары, а еще и анализировать происходящее, он смог наконец оценить ситуацию. Бой шел сложный, но отнюдь не безнадежный… Агрон верно оценил количество нападавших, и это давало шанс на победу. Одолеть трех вампиров при определенном везении он мог бы и в одиночку. Сейчас же силы противника разделились, двое кружили вокруг Агрона, со свистом рубя воздух когтями, а один «вальсировал» с Алексом, держащим вампира на расстоянии меча.

Сочтя, что он отошел достаточно далеко, и в очередной раз уйдя от смертоносных рук вампиров, Агрон привычными движениями наложил на себя заклятье кипения крови, уже предчувствуя тяжелую расплату за применение этого заклятья дважды с перерывом.

Мышцы тотчас же наполнились силой, позволявшей вертеть тяжеленным боевым топором, будто легкой дубинкой. Кровь вскипела, а мысли прояснились. Он думал лишь о бое. Кровь кипела, требуя одного – убивать!

Уклон, удар – лезвие топора с чавкающим звуком проходит сквозь плоть врага, но если бы в бою с обычным противником Агрон тут же переключился на него целиком и полностью, рассчитывая быстро добить раненого, то в сражении с вампиром ему оставалось лишь уклоняться, так как спустя секунду когти противника просвистели в опасной близости от его горла. Снова защитный маневр, снова вампир оказывается близко, но недостаточно близко для того, чтобы ударить. Ловкость этих созданий кажется фантастической, но все же и она имеет свои пределы. И Агрон сейчас вне этих пределов.

Краем глаза он отметил, что Алекс тоже держится молодцом, «танцуя» со своим вампиром и проводя разведку боем. Ежесекундно пробуя его на прочность и проверяя на скорость.

В очередной раз Агрон топором ударил по шее одного из противников, и тот на мгновение отступил, видимо, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям и пытаясь понять, насколько опасна рана. Она была бы смертельной для любого живого существа в землях Арктара, но не для того, кто рожден мервецом. В жилах вампиров могла бежать лишь кровь их жертв, да и то в течение нескольких часов после убийства. Они совершенно не чувствовали боли, а даже самые страшные раны, нанесенные им, зарастали буквально на глазах. В этом была их сила, но в этом же заключалась и слабость. Агрон не раз слышал, как вампир продолжал нападать, не заметив, что у него отсекли руку, и даже обезглавленное тело не прекращало метаться, ища, в кого бы всадить свои страшные когти.

Воспользовавшись короткой передышкой, Агрон сконцентрировал все внимание и энергию на втором противнике и секунду спустя снес ему кисть, заставив ретироваться. Пора было переходить от обороны к наступлению, и Агрон бросился вперед, без устали нанося удары отступающим вампирам. Каждый удар этих существ по силе был сравним с ударом вырванного ветром векового дерева, но даже могучие руки вампиров не могли тягаться в крепости с лезвием боевого орочьего топора.

Теперь они атаковали уже не столь яростно, а лишь кружили вокруг, время от времени царапая воздух когтями и пытаясь поймать взгляд Агрона своим. Эту особенность стиля вампирского боя Агрон знал еще с детства, когда отец притащил в их стан молодого вампира и, вручив Агрону свой топор, коротко повелел: «Убей!» Стоило встретиться с вампиром взглядом, и исход боя был предрешен. Оторвать взгляд от их черных зрачков было невозможно, и никакая магия Заповедных Земель не могла разорвать этой связи. С каждой секундой контакта, слияния взглядов воин слабел, по частичкам отдавая вампиру свою силу и энергию. Поговаривали, что умелые вампиры могли вытянуть из противника даже магию – перетянуть на себя заклятье каменной кожи или кипения крови…

Было сложно сражаться, стараясь больше смотреть себе под. ноги, а не на врага. Сложно, но не невозможно, к тому же у Агрона уже был немалый опыт сражений с этими существами.

Он наступал, непрерывно нанося удары топором, стараясь завершить бой как можно быстрее, пока не утихло кипение крови, пока ярость не перешла в апатию, а силы не покинули тело. Вампиры отступали, злобно шипя и не решаясь приблизиться к нему… Бой затягивался, а время сейчас было не на стороне Агрона.

Выкроив момент, он выхватил из-за пояса метательный топор и тремя быстрыми пассами наложил на него ауру меткости. Встретившись с вампиром в юности, один на один, он едва не погиб, потратив драгоценные мгновения на заклятье паралича, которое, как выяснилось, не действовало на нежить… Топор просвистел в воздухе и вонзился в голову ближайшего вампира, раскроив надвое его правый глаз. Завертевшись волчком и припав к земле, вампир отступил, пытаясь смотреть на мир одним глазом вместо привычных двух, – что ж, еще несколько секунд передышки.

Второй вампир рухнул на землю с отсеченной ступней, но тут же, изворачиваясь, будто змея, едва не вцепился в ногу Агрона. Первый противник уже оправился от раны и бросился к нему, вытянув вперед свои когтистые пальцы и намереваясь пронзить ими грудь врага, но степь вдруг озарилась ярким светом, заставив Агрона на мгновение закрыть глаза и инстинктивно отшатнуться. Когда же он вновь обрел способность видеть, одноглазый вампир бешено рычал и метался в стягивавшем его плечи кольце яркого пламени, медленно пожиравшего его плоть.

Раздумывать о том, что произошло, было некогда – вампир, пойманный в огненный обруч, был неопасен, но второй, припадая на раненую ногу, был слишком близко. Двумя взмахами топора Агрон отрубил ему руки чуть повыше локтя, а третьим снес голову. Ослепленный ярким светом огня, привыкший к сумраку ночи вампир был неопасен – вряд ли он даже успел понять, почему его руки вдруг перестали подчиняться ему, а перед глазами на отрубленной голове небо и земля несколько раз поменялись местами. Обезглавленное тело сделало несколько неуверенных шагов и, нелепо дергаясь, повалилось на землю, пытаясь удержать равновесие взмахами бескровных культей.