Класс отщепенцев (СИ) - Ефимов Алексей Алексеевич. Страница 21

— И тем не менее, — Сержи на взрыв декана никак не отреагировал. Можно было подумать, что в его присутствии деканы каждый день взрываются. — Ваше пожелание о постановки пьесы мы исполнили в лучшем виде. И если это оскорбило чьи‑то чувства… Возможно, нам не следует в дальнейшем принимать участие в самодеятельности Академии…

— Нет уж! — рявкнул декан. — Я сам разберусь, в чем вам не следует участвовать! Раз уж вы все из себя такие исполнительные! Свободны!

— Думаю, самодеятельности в дальнейшем можно действительно не опасаться… — Как бы подвел итог Сержи, пересказывая одногруппникам их разговор с деканом. — А вот насчет всего остального…

— Думаешь, мы сильно вляпались? — обеспокоенно спросила Салли. Девушка, в отличие от остальных актеров труппы, так и не потрудилась смыть с себя остатки театрального грима. И даже Тридрилла на коленях держала вполне чувственно, а уж последний от этого так вообще выпал в астрал.

— Мы знали, на что шли, — философски пожал плечами темный эльф. — Они этого так не оставят…

— Но что они могут сделать? — спросил Струк. — У нас ведь все было по букве — не подкопаешься!

— Думаю, тем же они нам и ответят… И я бы сказал, что это очень жесткий вид наказания…

Вновь потекли учебные будни. Для группы отщепенцев они, по–хорошему, и не прекращались, в отличие от других групп, для которых подготовка к празднику была отличной отмазкой от занятий чуть ли не неделю. Например, за день до праздника группа успешно сдала контрольную по магическому сопротивлению — зубо — и мозгодробительной дисциплине, сводящей с ума обычных студентов, но которую отщепенцы, как и прочие талантливые маги, чувствовали буквально нутром. Для них это был всего лишь проходящий этап, не сильно отвлекающий от основной задачи подготовки к выступлению.

Можно было, наконец, и в город выбраться — немного развеяться и пополнить исхудавшие запасы провианта. Насчет «развеяться» Сержи одногруппников предупредил особо: никаких попоек, драк и задирания окружающих. Даже если очень хочется! Отщепенцы понимающе кивали — все осознавали, что в сложившейся ситуации от них только повода и ждут. Так что пришлось гномам оставлять в комнатах свои топоры, оркам и Валеку — изрядно подчистить карманы на предмет обнаружения там всевозможных запрещенных штучек, которые эти шутники любили с собой таскать и время от времени применять против ничего не подозревающей публики.

Сержи тоже решил прогуляться, вспомнив, что последний раз он делал это чуть ли не до начала занятий на втором курсе. Тем более, что сегодняшняя хмуро–осенняя погода располагала к этому намного лучше, чем легкомысленное солнце.

Слякоти, к счастью, тоже особой не было. Стояла та самая золотая середина осени, которую и принято ассоциировать с днем осеннего солнцестояния, но которая об этом почему‑то не в курсе. Страдая удивительной непунктуальностью, осень одаривает в эти дни гуляющих то снегом, то градом, а то вообще забывает прийти, прося подменить себя на вахте еще не до конца собравшемуся лету. И если против последнего отмечающие осенний праздник почему‑то не возражают, то на первое очень обижаются. Хотя, казалось бы, реагировать должны одинаково. Эти разумные существа такие непостоянные… И именно непостоянство — их самая постоянная черта.

День после праздника осеннего равноденствия в этот раз выпал на выходной, что не могло не радовать. Так что группа отправилась в поход с самого утра, намереваясь не только закупиться на предстоящую рабочую неделю, но и подзадержаться на свежем воздухе, а то и сделать крюк и сходить на недалеко протекающую речушку.

Далеко, впрочем, они не ушли… Примерно до Закатной улицы…

— Держу пари, что это столпотворение людей — не очередная городская ярмарка… — заметил Тридрилл, ткнув пальцем в сторону сборища.

— Да… Ярмарки редко проводят в переулках… — заметила Салли.

— И ведут себя на них, как правило, шумнее, а не стоят столбом и пялятся в одну точку… — поддержал Струк, жалея об отсутствии верного топора.

— Как на похоронах, — закончил за собрата Голан.

— Сколько тут народу за последнюю неделю погибло? — спросил Сержи у одногруппников.

— За последнюю неделю трое. Итого пятеро. Но это только на этой улице. Было еще два трупа в соседних районах. Итого семь, — выдал Голан отчет по трупам. Ему было все равно, что считать, главное, чтоб баланс сошелся.

— Значит, проглот все‑таки умеет двигаться… — задумчиво сказал темный эльф.

— В отличие от магического магистрата, который топчется на месте… — съязвила Налинна.

— Пошли глянем, что ли? — выразил общую мысль Друххук, и отщепенцы дружно двинулись к переулку.

Такую пеструю компанию к эпицентру событий толпа пропустила без вопросов. Пожалуй, нужно уточнить, что «пеструю» не в смысле по цвету кожи и длине ушей, а по их магическим балахонам. Академия Высокого Колдовства не требовала унифицированной магической учебной формы — для каждого мага его одежда — это свой собственный источник сил, вдохновения, а то и поддержки. Звучит несколько высокопарно, тем не менее, каждый маг имеет право решать для себя, какой тип мантии ему удобнее и нужнее в тот или иной момент, так что цвета, покрой, а главное — символы и украшения варьировались от ситуации к ситуации. Отщепенцы не были исключением из этого правила, просто их всеобщее скудное финансовое состояние не позволяло иметь большого сменного гардероба. Так что толпа заметила подходящую к ней группу магов и поспешно расступилась.

В эпицентре, как не трудно было догадаться, лежал труп. Человек. Мужчина лет сорока. Весьма мощного телосложения и отталкивающей наружности — наверняка решил, что уж ему‑то по ночам нечего бояться. Вот только он не предупредил об этом неведомого проглота. Тот наверняка бы удивился.

Грубо разорванное горло и перекошенная от животного ужаса лицо жертвы не прибавляло картине живописности. Особо привлекали внимание следы — большие, трехпалые и очень глубокие, они были видны только рядом с жертвой. Больше в переулке этих следов не было, хотя казалось, что такие следы должны были остаться даже на брусчатке улицы, а не только в грязи переулка. Если не из‑за веса их обладателя, то хотя бы из‑за когтей.

— Как всегда, никто ничего не видел и не слышал, ваше магичество! — поспешил отчитаться стражник, приняв отщепенцев за сотрудников магистрата.

— На крышах следы есть? — Сержи решил воспользоваться оплошностью представителя сил правопорядка и выяснить парочку деталей.

— Нет, ваше магичество, но там такие крыши… Словом, бронтозавра спрятать можно, и никаких следов не останется…

— Царапины, сбитая черепица? — спросил Струк.

— Да сколько угодно! Кто ж определит, от чего? — пожал плечами стражник.

— А вы собаками пытались след взять? — вдруг спросил Сержи. Вопрос был задан несколько более резко, чем предполагало следствие.

— Конечно, ваше магичество… Еще в первый раз… — стражник уже начал сомневаться в правильности оценки гостей, но все‑таки ответил — Собаки что‑то чуют, боятся дико, но след взять не могут. Даже специально обученные. Даже по воздуху, если их левитировать… Тут ваши коллеги уже такое вытворяли… В цирк не ходи!

— Валек, твой ход… Ты чувствуешь тут что‑нибудь?.. Родное… — Сержи в упор посмотрел на Валека, который и так уже старательно вслушивался в свои ощущения. Вопрос был не праздный — такая охота была больше характерна для нежити, чем, скажем, для демонов, а Валек великолепно распознавал любые следы присутствия и деятельности умертвий… Особенно, если не он сам их создавал, а посему мог не опасаться обвинений.

— Что‑то очень странное… — задумчиво сказал юноша. — Впервые с таким сталкиваюсь, это точно… И это что‑то очень тонкое… Я чую это так, будто убийство произошло не прямо тут, а пару кварталов отсюда… Хотя оно произошло именно здесь. Тут замешана какая‑то тонкая, высокая магия — это точно не спонтанно поднятое умертвие…