Дракон поверженный - Гамильтон Питер Ф.. Страница 22

– Простите, сержант, – пробормотал он, стараясь сдержать рвоту. Лоренс зашагал немного быстрее, но, подходя к шлюзу, вновь замедлил шаг. Он осторожно повернул за угол и прошел через люк, довольный тем, что привычные рефлексы возвращаются.

Изнутри корабль «Мори» выглядел столь же непритязательно, как и снаружи – голые алюминиевые консоли с многочисленными трубками, воздухоотводами и рукоятками. В воздухе попахивало мочой и хлоркой. Наверняка эти запахи были более сильными, но у Лоренса за время полета притупилось обоняние. Кто-то из экипажа «Мори» поджидал его с другой стороны шлюза. Лоренс сообщил ему номер своего взвода, а в ответ получил информацию о том, какой отсек для них забронирован. Каждый из больших пассажирских отсеков был определенного цвета. Лоренс повел свой спотыкающийся и чертыхающийся взвод в желтый отсек. Из открытых люков эхом отдавались голоса – это другие взводы жаловались на стесненные условия, на отвратное самочувствие и невесомость, будь она неладна. Шагая по центральному проходу, Лоренс дважды больно задел стену – первый раз локтем, второй – коленом. К тому времени, как его взвод оказался в отведенном для них отсеке, он явственно чувствовал, как на ушибленных местах появляются синяки.

Остальные солдаты, охая и морщась, ввалились следом и с унылым видом огляделись по сторонам. Их отсек был клинообразной формы. Внутри стояли три ряда кушеток с простыми пристяжными ремнями, пара туалетов, шкафчик с упаковками пищевых концентратов, отверстие микроволновой печи и питьевой фонтанчик с четырьмя длинными шлангами, на концах которых имелись клапаны из нержавеющей стали. На алюминиевой двери одного из туалетов кто-то написал: «Даже не думай об этом». То, что станет потолком, когда начнет поступать ионная энергия, сейчас было закрыто экраном, расположенным так, чтобы, сидя на кушетке, на него было удобно смотреть. В центре едва заметно светился логотип подразделения Сил стратегической безопасности «ЗБ»: фиолетовая буква «омега», обвивающая Землю, а наверху пять звезд.

Хэл поставил свою сумку и стремительно прошел через отсек, сделав на ходу кувырок в воздухе.

– Блин, как круто! Эй, кто знает, а какие фильмы нам дадут посмотреть?

– Ишь, размечтался! Не будет тебе никаких фильмов в этом драндулете, – раздраженно отозвался Одель. – Это тебе не развлекательное путешествие, братишка. Ты что, еще не понял? Повезет, если здесь есть хотя бы черно-белое кино. – С этими словами Одель надел очки, очистил дисплей своих линз и вставил в уши наушники. Затем включил меню, и на линзах появились тонкие вертикальные линии алого цвета. Высветился список классических рок композиций более чем столетней давности вроде «Бифбэт» и «Тоджо уолл». Заиграла музыка, и Одель с довольным видом откинулся на спинку сиденья.

Лоренс вздохнул и не слишком туго пристегнулся к одному из кресел. Все могло быть и хуже. Некоторые взводы вылетели из Кэрнса еще десять дней назад. По крайней мере у него в запасе еще четыре дня до того момента, когда Третий флот покинет Централис. Возможно, ему удастся что-нибудь подмешать этому парню в еду.

Саймон Родерик спустился в наблюдательную галерею за полчаса до открытия портала. В небольшую камеру, выступающую над поверхностью Централиса, набилось более ста человек. Бойцы молча расступились, уступая начальству небольшое свободное пространство перед толстым стеклом, где можно было стоять в отдалении от всех. Люди молчали, однако Саймон чувствовал, что в их душах закипает возмущение. Как и всегда, он с привычным презрением проигнорировал их малодушие. Хотя если признаться честно, то физический дискомфорт Централиса и впрямь вызывал неприятные ощущения.

От центробежной силы у Саймона кружилась голова, но он то и дело ловил себя на мысли о том, что не желал бы оказаться в поле с единой гравитацией. Централис был для этого слишком тесен; его вращение производило чуть менее двух третьих g вокруг самого внешнего уровня.

Еще в семидесятые годы двадцатого столетия, когда Джерард К. О'Нил претворял в жизнь свою идею об освоении космоса, он разработал несколько проектов космических «островов». О'Нил начал с простой сферы Бернала, четыреста метров в диаметре, а затем создал райские сады «Третьего Острова» – соединенных друге другом одинаковых цилиндров длиной двадцать километров. Все это было достижимо с помощью относительно простых инженерных решений. Проблема заключалась в том, чтобы собрать вместе материалы, команды сборщиков и необходимое оборудование. А ведь запуск одного шаттла в те времена был дорогим удовольствием – он обходился более чем в двести миллионов долларов.

Космические самолеты облегчили проблему быстрого доступа в космос. Но, помогая строить на низкой орбите станции и промышленные модули, они снижали необходимость в обширных космических хабитатах. Даже в самых что ни на есть развитых странах с высоким уровнем потребления количество специальных кристаллов и химических соединений, которые могли быть произведены лишь в условиях низкой гравитации, ограничивалось несколькими тоннами в год. И ради этих нескольких тонн в крайне тяжелых условиях, какие бывают на орбитальных космических станциях, трудились небольшие группы выносливых и хорошо обученных людей, которым платили за это внушительные суммы.

Лишь в 2070 году, когда был разработан метод перемещения в космическом пространстве со сверхсветовой скоростью, возникла необходимость в строительстве больших городов на высокой орбите. Космические корабли не были ни компактными, ни дешевыми. Для сооружения их массивных корпусов и сборки бесчисленных деталей в единое целое требовались тысячи рабочих рук. Будучи слишком большими, чтобы взлететь с поверхности планеты или приземлиться на нее, эти корабли должны были строиться в космических условиях. Старые идеи О'Нила были вытащены из университетских библиотек и изучены заново.

Одной из важных разработок со времен О'Нила было производство синтетической пищи. Старые островные проекты подстегивались необходимостью обеспечить население орбитальных городов большими площадями земли, пригодной для посевов различных сельскохозяйственных культур. Цилиндры приобрели форму хрустальных дворцов и сельскохозяйственных модулей. Таким образом, там можно было выращивать все необходимое. В новых проектах ничего такого не было; требовалась лишь пара очистительных модулей для превращения экскрементов в протеиновые клетки. Космические компании не отказывались от идеи «орбитальных парков»; наличие открытого пространства входило в число основных психологических требований, ведь экипаж вынужден был проводить на космических островах месяцы, а то и годы. Для этого требовались системы регенерации воздуха, которые были относительно недороги. Но все остальное – роскошные ландшафты, пресноводные озера, гигантские окна с механически вращающимися зеркалами, карибский климат, итальянские «виллы» для небольших семей – все это было компактно и модернизировано.

Централис, главный пункт компании «Зантиу-Браун», имел простую цилиндрическую форму, пятьсот метров в диаметре и километр в длину. Жилые комплексы были столь же тесными, как любые дешевые небоскребы, с единственным отличием, что форма их была круглой, и они занимали нижние пятьдесят метров каждой круговой стены. Находившийся между ними сад, подобно всем городским паркам, пользовался у жителей огромной популярностью и был тщательно ухожен. Высокие кустарники и деревья росли на тонком слое измельченных камней и песка, заменявшем здесь почву. Плазменная труба, проложенная вдоль оси, никогда не обеспечивала необходимый уровень ультрафиолета. Но там были пруды с фонтанами и дорогими рыбками, столы для пикников и беговые дорожки, бейсбольные площадки и теннисные корты. Хотя у обитателей этого космического острова уходили месяцы на то, чтобы научиться отбивать мяч, движимый по дуге не силой тяжести, а специальным моторчиком.

Постоянную проблему представляла также защита от радиации за пределами земной атмосферы. Единственной эффективной защитой от гамма-излучения и высокоэнергетических частиц были мощные стены. Вокруг Централиса возвели внешний каменный щит толщиной два метра; на нем располагались черные лопасти радиаторов. Были там и пустые пространства для осевых коридоров, соединяющих главный цилиндр с неподвижной стыковочной сетью с каждого конца, отверстия для труб, по которым текла жидкость к радиаторам и обратно, и наблюдательная галерея.