Обнаженный Бог: Финал - Гамильтон Питер Ф.. Страница 47

Иоганн попытался проявить разумность:

— Надолго ли меня хватит?

— Его предки, я думаю, были подвергнуты генинженерии. Так было с большинством колонистов. Так что он проживет еще по крайней мере несколько десятилетий, при условии, что ты не станешь больше выкидывать фокусы.

— Десятилетия. — В его голосе звучала горечь поражения.

— Или считанные дни, если ты не начнешь снова верить в себя. Ты должен помочь мне, чтобы я помогла тебе, Иоганн. Я не шучу. Я не стану даже время тратить на тебя, если ты не перестанешь мечтать о бессмертии.

— Я перестану, — пообещал он. — Правда, перестану.

Кармита ободряюще похлопала его по плечу, снова натянула на него одеяло.

— Прекрасно, полежи еще здесь пока. Лука договорится с несколькими парнями, чтобы тебя отнесли назад в твою комнату. Я сейчас пойду на кухню и побеседую с кухаркой о том, какая пища тебе подойдет. Мы начнем с того, что станем каждый день кормить тебя по нескольку раз небольшим количеством еды. Я хочу избежать стресса, который может получить твоя пищеварительная система. Но очень важно кормить тебя как следует и подходящей едой.

— Спасибо.

— Есть кое-какие лекарства, которые облегчат переход. Надо их приготовить. Мы начнем сегодня, во второй половине дня.

Она вышла из столярной мастерской и направилась назад, во двор в задней части поместья. Кухня Криклейда была большим прямоугольным помещением между западным крылом, занятым складами, и главным холлом. Она была выложена простым черно-белым мрамором, одна стена занята большой печью на десять духовок, дышащей таким жаром, что его не могли смягчить даже открытые окна. Две помощницы кухарки вытаскивали из духовки только что испеченные хлеба и со стуком переворачивали противни, выкладывая хлеб на проволочные решетки под окном. Еще трое помощников были заняты возле ряда белфастских раковин нарезкой овощей, чтобы приготовить их к вечерней трапезе. Сама кухарка руководила мясником, который разделывал баранину на центральном столе. Кармита подвесила связки своих трав между горшками, с солнечной стороны, чтобы они подсыхали быстрее.

Она помахала кухарке и подошла к Веронике, которая сидела возле последней раковины, скобля морковь на деревянной разделочной доске.

— Как дела? — спросила Кармита.

Вероника улыбнулась и с любовью положила руку на свой тяжелый от беременности живот.

— Не могу поверить, что он еще не готов. Мне приходится мочиться каждые десять минут. Ты уверена, что это не двойня?

— Ты сама можешь теперь пощупать, — Кармита провела рукой по младенцу, испытывая теплое чувство.

Вероника обладала телом Олив Фенчерч, девятнадцатилетней старой девы, которая вышла замуж за своего возлюбленного, работника в имении, дней двести тому назад. Краткая помолвка сопровождалась стремительным, но биологически возможным наступлением беременности. Здесь она вот-вот должна была родить с разницей в сроке почти в семьдесят дней. Обычный случай на Норфолке.

— Я не хочу, — застенчиво сказала Вероника. — Это вроде бы дурная примета или что-то такое.

— Ну так поверь мне, он в полном порядке. Когда захочет выйти, он всем даст знать.

— Надеюсь, скоро. — Девушка неловко подвинулась на деревянном стуле. — Спина меня просто убивает, и ноги болят.

Кармита сочувственно улыбнулась.

— Сегодня вечером я приду и потру тебе ноги мятой. Это тебя взбодрит.

— Ох, вот спасибо-то. У тебя такие умные руки.

Выглядело так, как будто бы одержание вовсе не имело места. У Вероники была такая спокойная, мягкая натура, похожая на характер Олив, она всегда стремилась угодить. Как-то она призналась Кармите, что погибла от какого-то несчастного случая. Она не хотела говорить, сколько ей тогда было лет, но Кармита подозревала, что где-то около пятнадцати-шестнадцати: девушка время от времени упоминала скандалы в своем дневном клубе.

Теперь ее французский акцент разбавился норфолкским диалектом. Необычная комбинация, хотя довольно приятная для слуха. Норфолкские звучные гласные с каждым днем делались все более различимыми, становясь привычным шумом для одержимых умов внутри сознания женщины.

— Ты слышала о мистере Баттерворте? — спросила Кармита.

— Ох, да, — откликнулась Вероника. — Ему лучше?

Интересно, что она не думает о нем как об Иоганне, пронеслось в голове у Кармиты, потом она почувствовала недостойность своих мыслей.

— Просто небольшая слабость, вот и все. Главным образом потому, что он как следует не ел. Я ему все налажу, потому я и здесь. Мне нужно, чтобы ты сделала для меня несколько видов растительных масел.

— С удовольствием.

— Спасибо. Мне нужно несколько диких яблок; в кладовке таких много, так что без проблем. Немного бергамота; не забудь, что его нужно приготовлять главным образом из коры. И еще нам понадобится ангелика; она поможет возбудить у больного аппетит; так что каждый день мне нужна будет новая порция. Потом, когда он начнет поправляться, мы применим авокадо, чтобы улучшить ему цвет кожи; таким образом повысится его самооценка.

— Я все это смогу достать. — Вероника посмотрела на дверь и покраснела.

Кармита увидела, что на пороге стоит Лука и смотрит на них.

— Я скоро вернусь за этими травами, — сказала она девушке.

— Ты думаешь, все это поможет? — спросил Лука, когда она протискивалась мимо него в коридор, ведущий в западное крыло.

— Осторожнее, — предостерегла она. — Ты чуть не произнес эту ерунду.

— Но ведь я этого не сделал, правда?

— Нет. На этот раз нет.

— Трое ребят унесли его наверх. Не особенно хорошо выглядит, да? Я имею в виду его состояние.

— Зависит от твоего отношения.

Она вышла во двор, Лука плелся позади. Фургон стоял рядом с воротами, занавески опущены, дверь закрыта. Ее маленькая крепость против этого мира.

— Ладно, я сожалею, — обратился к ней Лука. — Ты теперь должна знать, на что я похож.

Она оперлась о переднее колесо и зловеще улыбнулась.

— Который из вас, милорд, сэр?

— Должны быть квиты.

— Возможно.

— Так скажи, пожалуйста, для чего эти снадобья?

— Главным образом для ароматического массажа, хотя некоторые я использую для ванн; возможно, лаванду.

— Для массажа? — Сомнение вернулось.

— Послушай, даже если бы мы имели медицинскую технику Конфедерации, это еще не все, не в этом случае. Есть больше способов лечить людей, чем резко приводить в норму их биохимию, знаешь ли. Это всегда было научной медицинской проблемой. Иоганн должен побороть болезнь, и изнутри, и снаружи. Это не его собственное тело, и нужно разрушить инстинкт, заставляющий его привести это тело в тот вид, который он помнит. Энергистический физический контакт, усиленный массажем, сможет привести его душу в равновесие с телом. Я смогу заставить его осознать это, покончить с чувством обиды и подсознательным неприятием. Вот тут-то и действуют масла; основа из диких яблок действует расслабляюще. Два объединенных компонента облегчат ему приятие его истинного существования.

— Потрясающе. Ты говоришь так, как будто бы ты эксперт по отторжению тел одержимых.

— Я применяю два старых метода. Здесь есть несколько похожих случаев. Это не так уж и отличается от классической анорексии — отвращения к пище.

— О, продолжай.

— Я правду говорю. Есть масса случаев, когда молодые девушки просто не в состоянии были примириться со своей возрастающей сексуальностью. Они пытались снова обрести то тело, которое потеряли, похудеть до той степени, в какой они пребывали раньше, с катастрофическими последствиями. Ну а на этой планете вы все твердо уверены, что вы ангелы или боги, или еще какой-то вздор. Вы воображаете, будто здесь истинный сад Эдема, а вы сами — бессмертные юнцы, резвящиеся вокруг фонтана. Точно политик, уверенный в своем собачьем дерьме, вы убедили себя, что ваши иллюзии и есть реальность. А это не так.

Его улыбка была лишена уверенности.

— Мы можем создавать. Ты знаешь. Ты сама так делала.