Увертюра ветра (СИ) - Элер Алиса. Страница 56
- Пора заканчивать разговор, - нахмурилась Висения, раскрыв веер - зелено-золотой, как ее колдовские глаза. - Мы слишком заметны.
- Пора. Но кроме шуток, леди! Ответьте: должен ли я провести весь вечер с моей невестой? Я не силен в бальном этикете, прошу простить мое невежество.
- Вы должны ей один-единственный танец, мой лорд. А там - сколько сами захотите! - ее легкий смех перезвоном прокатился по зале и ушел ввысь, разбившись о тонущий в свете свод. - Уверяю вас, нашей прекрасной принцессе не дадут заскучать. Желающих выказать почтение высокопоставленной особе всегда много.
- Теперь я понимаю, почему вам выбалтывают величайшие тайны и секреты, - улыбнулся напоследок Эрелайн. - Вы изумительная собеседница. Мое почтение, леди!
- Мое почтение, Повелитель!
Висения присела в элегантном реверансе и почти сразу - с кем-то защебетав, кому-то улыбнувшись - растворилась в золотом великолепии бала.
Гости и гостьи, леди и лорды, aelvis со всех концов Зеленых Долин... Когда-то, в прежние времена, среди них кружили fae - озорные, смешливые, капризные духи лесов, полей, лугов и озер. Порой в круг танцующих вступали и смертные, осмелившиеся нарушить давний запрет - и навсегда покидали мир людей. На исходе наполненной хмельным волшебством и искристой радостью ночи, как только ее небо начинало светлеть и заниматься зарей, наваждение Беллетайна рассеивалось, и смертные становились причудливыми тенями; наваждениями, расцвеченным перламутром. Редкие счастливчики, говорят, обретали бессмертие, и в следующую Ночь шагали в круг танцующих уже как aelvis... Но в это Эрелайн совсем не верил.
Венценосное семейство встречало гостей стоя на последних ступенях беломраморной лестницы, щедро раздаривая улыбки, благоволения и обещания.
Лорд Этвор - высокий, статный, с извечной всепонимающей улыбкой. В отличие от него самого, выходящего в свет лишь изредка и чувствующего себя нервозно, непривычно, Правитель держался легко и свободно. В движения, улыбке, смешливом прищуре глаз - естественность и непринужденность. Он не казался серьезным противником, нет, но, несомненно, был им. И оружием, обоюдоострым и ранящим не хуже стали, его было слово. Лучший дипломат из всех, кого знал Эрелайн, Правитель смог усмирить алчущих могущества и власти кланы - и удержать в единстве.
Рядом, по правую руку - Правительница, прекрасная Айори. Златоглазая, златовласая, вся словно сотканная из света и отблесков пламени. Чарующая улыбка, ослепительная красота, безупречный вкус. И глаза - сияющие, будто бы искренние... Будто бы. И такие знакомые...
Так же улыбается Висения.
Губы Эрелайна растянулись в усмешке. Даже интересно: которая из двух интриганок одержит верх в дуэли взглядов?
...Леди Айори, как и ее супруг, была из тех, кто рожден, чтобы править - мастерски плетущей вязь интриг, рассыпающей великодушие и покровительство невесомым взмахом ресниц, надломом бровей, нежным изгибом губ.
Сыновья стояли от них по обеим сторонам. Оба златоглазые, с волосами цвета гречишного меда, в черных, расшитых золотом сюртуках братья одинаково походили на мать - и удивительно не походили друг на друга.
Высокий, с сурово поджатыми губами, давящим взглядом и привычно опущенной на эфес меча рукой, наследник, Роальд. С ним Эрелайн имел пару деловых бесед и едва ли был доволен их результатом: старший сын Правителя не унаследовал ни склонности к интригам матери, ни умения добиваться компромиссов отца. Роальд стоял на своем до последнего, отказываясь идти на уступки и признавать правоту кого-либо, кроме себя, даже если все доводы были против.
О младшем же, Даррене, Повелитель только слышал, и, увидев, проникнулся симпатией к единственному, чьей улыбке хотелось верить. Его светлые лучились добротой и теплом. Таких правителей превозносит - и презирает знать, не ядом, так кинжалом, расчищая дорогу к власти. В высшем свете Долин над Дарреном откровенно смеялись, и за открытость и непосредственность чувств клеймили дураком. И ошибались.
Роальд раздавал приказы, Даррен - улыбки и приветствия. Роальд брезговал подать руку неродовитым лордам и леди, Даррен распахивал объятья навстречу друзьям и приглашал погостить в Изломе Полуночи.
Кто из них прав?
Никто. Оба ошибаются.
Первый - в том, что ставит себя выше подданных, чурается подать им руку, разделить кусок хлеба и кубок вина. Второй - в вере, что одни его искренность и доброта помогут удержать власть. Оба они рискуют не разглядеть сплетающуюся паутину заговора.
Подданные не прощают слабости, и неважно, что стало ее причиной.
- Эрелайн вьер Шаньер, Владыка Теней, Повелитель клана Пляшущих Теней, Хранитель Сумеречного перевала и сумеречных дорог, Щит Зеленых долин!..
Эрелайн шел к ним, чеканя шаг, и толпа расходилась перед ним двумя схлестнувшимися волнами, опадая поспешными, но безукоризненными реверансами и поклонами.
...И когда герольд в трубном реве, выкрикнул его имя, опустился на одно колено - перед Верховным правителем Долин... и перед ней.
- Приветствую Вас, мой лорд.
Четкие, решительные, безупречно-искренне выговоренные слова. Безупречная стать, безупречный шаг. Верность, почтение...
И холод безразличия, который выглядит как сдержанность.
- Право, лорд Эрелайн, не стоило! - с почти что приятельской улыбкой воскликнул Правитель. - Встаньте! Приветствую Вас в Круге фей, на Цветочном балу в ночь Беллетайна!
- Лорды Роальд, Даррен, мое почтение. Почтение и Вам, Правительница.
Улыбка - сдержанная, но как будто бы теплая. Словно ему не все равно.
- Как жаль, что я увидел Вас лишь сегодня. Несравненное удовольствие - лицезреть вашу сиятельную красоту и греться в ее лучах.
- Ах, позвольте! - смех, столь же безупречно-мелодичный, как лучшие мелодии эпохи Заката: совершенные... и пустые. - Вы льстите мне, лорд!
Лесть, шутки, недомолвки и клятвы, давно потерявшие свое значение.
- И почтение Вам, моя леди.
...перед ней - небесно-лазурной, сотканной из ледяных северных ветров. Осколки льда - взгляд, шелк волос - черный край ночи...
Ириенн вьер Лиин. Единственная из детей Правителя Холмов, пошедшая лицом в отца. Но только лицом.
"Принцесса" была столь же молчалива, как и ее старший брат, наследующий титул Правителя. Она не выносила высокосветского общества, редко посещала приемы, распугивая охочих до внимания венценосной особы характером и тяжелым, пронзительным взглядом. Но ее высокомерность и кажущаяся презрительность происходили не от гордыни, а от одиночества и непонимания.
- Приветствую вас, мой лорд.
Голос - холодный, сдержанный, но дрожащий от напряжения. Словно кромка льда, сковывающая в лютые зимы бушующую бездну моря.
Реверанс, четко выверенный, до наклона головы и положения рук, бесконечно изящный. Древняя кровь.
Она выпрямилась - и полыхнула ледяной синевой взгляда, до того прятавшейся за вуалью теней. "Глупая! Кому и что ты пытаешься доказать, смотря мне в глаза?"
Такая же, какой он ее помнил. Непривычно искренняя, отрицающая лицемерие и ложь. Не носящая маски сама - и срывающая их с других.
...Младше его всего на двенадцать лет, а кажется - на целую жизнь.
Хмурая, решительная, принципиальная. В изломе бровей и жгущем холодом взгляде так и читается: "Нет". Знающая, что долго этот спектакль не продлится.
И Эрелайн улыбается ей, в этот раз действительно искренне. Молчаливая, необщительная, нетерпящая сплетен и общества слуг, она не узнает его тайны, не будет лезть в дела клана, если он сам не попросит. А если попросит, ничего не испортит.
Хорошая партия. Пожалуй, единственная из всех - возможная.
Поэтому он искренен.
Эрелайн выпрямился и, дождавшись короткого кивка лорда Этвора, шагнул в сторону, уступая место прочим желающим засвидетельствовать свою преданность Правителю.