Ювелир. Тень Серафима (СИ) - Корнева Наталья. Страница 41

- Я здесь по служебным делам, господин премьер, - Винсент привычно ушел от ответа. Точнее, ответил быстро, корректно и четко, при этом не открыв ровным счетом никаких сведений. Что вполне понятно: его работой было добывать информацию, а не выдавать её. - А вы?

Кристофера аж передернуло. Этот человек, ночной кошмар всего Ледума, всё же здорово действовал на нервы. Да какое там “человек” - бесстрастный механизм для расследований, напрочь лишенный эмоций и привязанностей! Должно быть, он даже спит в неизменном своем форменном костюме - безликом, безвкусном сером сюртуке безо всяких украшений, знаков отличия и нашивок. Если вообще спит.

Однако с главой особой службы волей-неволей приходилось считаться. За годы своего кропотливого труда тот ни разу не ошибся, приобретя заслуженное расположение лорда. Правитель прислушивался к мнению Винсента настолько, что даже позволил тому досрочно прервать изоляцию Эдмунда, приступив к дознанию, как только канцлер сочтет нужным. До такой степени влияния на лорда Эдварда Кристоферу, да и кому бы то ни было в Ледуме, было очень далеко.

- Милорд, как вы, конечно же, знаете, покинул дворец с инспекционной поездкой, - тошнотворно любезно сообщил глава ювелиров. - Соответственно, появившимся личным временем я могу распоряжаться по своему усмотрению.

Защита Ледума по праву считалась уникальной, представляя собой тщательно продуманную центрированную магическую систему. На пограничной линии, на равном расстоянии друг от друга и от центра города, были выстроены восемь мощных сторожевых башен. Эти башни были оборудованы сложными сообщающимися установками минералов, которые работали как собирающие и рассеивающие линзы. Они использовались для изменения формы энергетического волнового фронта, преломляя колебания, вызванные излучениями камней. Установки рассеивали или, наоборот, концентрировали их в одной точке - главной центральной башне во дворце правителя, служившей фокусом. Такая система позволяла сбалансировать магические потоки при возможном перекосе на одном из направлений и усилить эффект активности отдельных башен. Каждая из башен была хорошо укреплена, к ней приставлялся военный гарнизон и опытные штатные маги, круглосуточно обслуживающие установку. Работоспособность системы защиты была чрезвычайна важна, ведь от неё зависела безопасность всего города. Поэтому лорд Эдвард лично проверял состояние установок, никогда не предупреждая заранее о дате и продолжительности своих визитов, что вынуждало магов идеально исполнять свои обязанности и в любой момент быть готовыми достойно принять правителя.

Вот и сегодня лорд Ледума неожиданно исчез, никому не сообщив о цели своего отъезда и времени возвращения. Предположив, что до утра его можно не ждать, Кристофер решил наведаться в любимый клуб, дабы оставить там непрекращающееся напряжение последних дней. Внезапно присвоенный статус премьера стал для главы ювелиров полной неожиданностью, скорее пугающей, нежели приятной. Кто бы мог подумать, что всё так обернется… Однако, официально присланная черная лента была всё лучше, чем шелковый шнур, провозглашавший крайнюю степень немилости. На последнем пришлось бы тут же церемониально удавиться в присутствии посланников лорда, готовых, в случае несознательности попавшего в опалу, оказать всяческое содействие и помощь. Потому-то, несмотря на всю свою верноподданническую выучку и самообладание, при виде правомочной делегации Кристофер слегка поменялся в лице.

Черная лента подходила к одежде любых цветов, но сегодня Кристофер предпочел строгое монохромное решение костюма: сшитый в талию черный бархатный камзол длиной до колен, обильно украшенный серебряной вышивкой. Деталь смотрелась как нельзя более кстати, органично дополняя весь ансамбль. И всё же глава ювелиров чувствовал себя некомфортно: окаянная черная лента давила, душила, и Кристофер поминутно неосознанно касался её, незначительно ослабляя узел. Но возымевший действие психологический эффект был сильнее доводов рассудка.

Глава службы ювелиров и не предполагал, что окажется так угнетен. В принципе, любой общественный статус, в особенности столь высокий, налагает на человека особые обязательства, предписывает определенные нормы поведения. Как аристократу, Кристоферу это было хорошо знакомо. Тем более что новый статус, по существу, лишь закрепил реальное положение дел: уже давно глава ювелиров исполнял при дворе обязанности, далеко выходящие за компетенции его должности. К примеру, курировал дипломатическую переписку и законотворческий процесс, принимал участие во многих государственных делах… Теперь же, по сути, он легитимно является вторым человеком в Ледуме. Кристофер не сомневался, что правитель воспользуется этим и заставит его не только подготовить, но и поставить свою подпись под всеми щекотливыми официальными нотами, которые, несомненно, последуют в ближайшие дни. Таким образом, в случае неудачи Ледум получит возможности для маневра и возобновления переговоров, а также виновника возникшего между городами “недопонимания”, “исказившего” намерения правителя.

С точки зрения политики, да и просто логики, это было верно. В конце концов, благополучие города важнее благополучия одного человека, да и не повиноваться Кристофер не мог. Однако снимать напряжение без помощи наркотических средств уже практически не удавалось… Это был тревожный сигнал, звоночек, над которым стоило всерьез задуматься. Но сегодня Кристофер решил позволить себе отдохнуть, предчувствуя, что следующая возможность может выпасть не скоро.

И что же? Едва высококачественный гашиш помог ему отвлечься и расслабиться, едва начал налаживаться приятный вечер, как объявился дражайший вездесущий канцлер и всё испортил! И до чего въедливый тип… Пусть оставит эту обвиняющую манеру разговора для своей допросной! Он ничего предосудительного не совершил. И Винсент, когда будет докладывать лорду, обязан будет так и сказать.

Зная патологическую честность главы особой службы, наговора можно не опасаться…

Однако, учитывая вспыльчивость и дурной нрав правителя, все же лучше первым успеть с покаяньем.

- Скажите, Кристофер, почему престолонаследник настаивал на разговоре с вами, когда мы обнаружили в его апартаментах спрятанную копию похищенного камня? - живо поинтересовался канцлер, не отрывая от собеседника цепких глаз. - Надеюсь, это не слишком частный вопрос, господин премьер? Если это так, вы в праве не отвечать. Вы ведь теперь не под властью закона.

Под пристальным взглядом Винсента, фиксирующим мельчайшее движение, Кристофер нервничал всё сильнее. Стекло монокля холодно поблескивало в полумраке, как линза устрашающего механизма. Не удивительно, что при одном появлении этого человека у его подопечных случаются тихие истерики: он дал множество поводов нервничать в своем присутствии. А у самого-то, должно быть, нервы железные: несмотря на возраст и специфический характер работы, глава особой службы выглядел моложаво, а в стали волос не затесалось ни единой серебряной нити седины.

- Желаете допросить меня, господин канцлер? - широко улыбнулся маг, внутренне холодея при мысли о гостеприимно распахнутых воротах Рицианума. - Уверяю вас, я с готовностью отвечу на любой вопрос и буду рад хоть как-то помочь следствию. Я говорил с Эдмундом по распоряжению лорда. Я не имел понятия, что тот сам просил об этой встрече. К сожалению, причины таких действий престолонаследника мне неизвестны.

Винсент кивнул, продолжая внимательно разглядывать собеседника. В обществе к премьеру, конечно негласно, предъявлялись повышенные эстетические требования. Кристофер и прежде был безупречен во внешнем виде и манерах, но сегодня превзошел самого себя. Футлярный каркасный камзол значительно отличался от одежды прочих гостей “Шелковой змеи”, словно специально созданной для праздности, и подчеркивал недоступность и недосягаемость названного избранника лорда. Стоячий веероподобный воротник жестко сковывал поворот головы и заставлял ее держаться прямо, придавая изгибу шеи царственность, а всему облику величественность и некоторую надменность. Белоснежная сорочка была почти не видна из-под наглухо закрытого камзола, только высокие манжеты из батиста, отделанные тонким кружевом, почти полностью скрывали кисти рук. Узкие, облегающие ногу штаны довершали совершенную элегантность силуэта.