Дэнилидиса - непутёвый герой - Жмыхов Денис Валерьевич. Страница 30

  Мы миновали рощицу, осилили холмы и скакали без передыху еще часа четыре. Солнце уже вовсю стояло в зените, облака как-то сами собой скучковались где-то на горизонте, открыв высоко-прозрачную небесную синь. Было не жарко и не холодно, а очень и очень даже в самый раз: ласково-прохладно с тихим и каким-то нерешительным осиновым ветерком в придачу.

  - А и впрямь руки зажили. - Ни к селу, ни к городу сказал вдруг Гримир, едя со мной стремя в стремя и делая вид, что что-то потерял в напоясной суме. - Я тогда в сумерках думал, что померещилось. Видать Перстень всё больше начинает проявлять себя.

  Я повернул голову к гному, пытаясь поймать его взгляд и всё-таки понять, с каким чувством и подтекстом это было произнесено. Гримир, почувствовав моё намерение, прямо глянул мне в глаза. Словно два отточенных серых стальных клинка вперились в меня - не было ни лукавства, ни издевки, ни увиливания.

  - Расскажи мне больше. - Попросил я, отворачиваясь от этой режущей стали.

  - Да что рассказывать? - Как обычно начал он. - Мало чё ясно про енту штуковину. Я, лично, не знаю, откудова Перстень взялся. Да и про то, что он точно может, не знаю тоже. Лишь понаслышке.

  Тут он ругнулся, потому что его лошадка вдруг всхрапнула, поведя в сторону.

  - Да что такое! Ядрена куропатка!

  - Что там? - Оборачиваясь, на скаку бросил Дрольд.

  Гримир яростно рвал удила, успешно приводя бедное животное к повиновению и не переставая ругаться. Общий ритм скачки упал, мы остановились, поджидая товарища.

  - Так что стряслось-то? - Повторил вопрос Дрольд, когда Гримир поравнялся с ним. - Чего стопоришь?

  - Да ежели б я знал! - Зло бросил гном. - Испугалась коняга чего-то. Может, чует чаво. Неупокоенного какого. А может еще кто-то засаду устроил. Вона, впереди, меж склонов место удобное. Там нас перестрелять можно за раз-два.

  В самом деле, впереди, метрах в ста наш путь пролегал между заросшими крутыми склонами холмов. Еще не все листья успели облететь, да и деревья росли настолько густо и близко к дороге, что засядь там отряд лучников человек в двадцать, мы их бы не заметили при всем желании. Карабкаться по склонам для разведки было бессмысленно, учитывая их крутизну и частоту насаждений. Чтобы подобраться с другой стороны, необходимо было бы делать огромный крюк, объезжая холмы.

  - Изимор, идрить его воеводу! - В сердцах сплюнул Гримир. - Не озаботиться о безопасности одного из главных трактов в своей области! Это ж каким пустоголовым надо быть!

  - Да делать всё равно нечего. - Тоскливо проговорил в ответ Дрольд. - Придется довериться судьбине нашей и ехать без разведки, наудачу. Авось пронесет, и никого тама нету.

  Хмурое молчание было ответом на его высказывание, следопыт озвучил то, что у всех было на душе - придется рискнуть. Мы тронулись дальше, держа оружие наготове и с недоверием вглядываясь в кажущиеся враждебными склоны. Подъехав почти вплотную к подозрительному месту, Дрольд вдруг крикнул:

  - А теперь галопом!

  Мы как один сорвались с места в карьер. Ну, может, я чутка стормозил.... Но лишь на долю секунды. Склоны и деревья смазались в одну бурую полосу, ветер шумел в ушах, до слуха долетал дробный перестук копыт скакавших впереди товарищей. Я уже намного лучше держался в седле и потому оно, это самое седло почти не било меня по заднице.

  Пять минут бешеной скачки, и мы вырвались на очередной простор умытых холодным дождем серо-бурых полей. Вдалеке и чуть слева блестела петлистая лента реки, играя мириадами солнечных бликов, словно перемигиваясь с небом.

  - Перебдеть - не взбднуть. - Деловито резюмировал наши предосторожности Торгвин. - Лучше лишний раз кайло проверить, чем подольше поваляться.

  Наш путь лежал дальше. Впереди, насколько я смог точно оценить расстояние, километрах в пяти, поднимался дымок от печных труб, и в сизой дымке смутно угадывался расплывчатый силуэт небольшого поселения с зубцами высоких остроконечных крыш.

  - А что это за дома там впереди? - На скаку спросил я у того, кто был ближе всего ко мне, коим вновь оказался Гримир.

  - Тама? - По обычаю переспросил гном. - Так это ж Хутор Ибсона. Самая боеспособная крепость в округе! Ребята там сурьезные. Строгие, но справедливые. - Полушутливым тоном закончил он.

  - Так чего же паренек из того трактира сюда не прискакал за помощью? - Недоуменно спросил я. - Ведь досюда же намного ближе, чем до... а, кстати, куда он за помощью мотался?

  - В Вышинск, куда ж еще? - В голосе Гримира вновь появились сварливые нотки. - В других поселениях гарнизоны совсем крошечные, да и от Свободного до Вышинска этих сел всего-то пара троек. А в Хуторе ентом и в самом деле, воинов много и все знают своё дело, вот только живут они по принципу: "ты меня не проси и я тебя не трону". Воеводу местного, которого, кстати, Итрусом кличут, они ни в грош не ставят и податей ему не платят, а сами же снаряжают раз в год крепкий караван и отправляют с ним подати непосредственно к Имперскому Двору.

  - Круто. - Удивился я.

  - Чего? - не понял гном. - Это как?

  - Да это так... не обращай внимания. - Отмахнулся я. - И как это при Дворе воспринимают, такое неуважение к местным властям?

  - Да нормально. С пониманием. Итрус свой век доживает, мало что решает здесь. Его ж, так сказать, сослали сюда, за растраты. Он жеж в столице служил, да слишком уж много воровал. Настолько много, что даже Коллегия Учета Монетных Средств не могла уже закрывать на это глаза. И потому скоренько так был издан Особый Указ о переводе Итруса Сеамнуса в область Изимор для управления и надзора. А по сути - бессрочная ссылка. А то, что при Дворе так спокойно относятся к игнорированию этого самого Итруса, так это от того, что Хутор Ибсона очень примечательное и историческое место, именно здесь, лет сорок назад был центр сопротивления нашествию орочей орды. Именно здесь было нанесено сокрушительное поражение оркам, которые решили оттяпать кусок от людской империи.

  И непривычно словоохотливый гном поведал душещипательную историю о том, как дом обычного человека, пахаря, трудолюбивого крестьянина, стал оплотом сначала небольших отрядов, что пробирались, отступая на север и не зная, где оставить своих раненных, а потом получалось и так, что оставались полным составом, отрезанные со всех сторон. Селянин Ибсон был человеком деятельным, сильным, как телом, так и духом, и потому он быстро организовал оборону своего хутора, оказавшись вдруг командиром нескольких десятков воинов, которые быстро признали его верховенство. За короткий срок были отрыты рвы, опоясывавшие дом в несколько рядов, был выставлен надежный частокол с наспех сколоченными дозорными вышками, устроено множество ловушек и волчьих ям. В амбарах у рачительного хозяина оказалось вдоволь припасов, которые он стал распределять среди воинов уже своего войска. Сразу же сгодилась и небольшая кузня, превратившаяся в военно-полевую починочную. За несколько месяцев было отбито с десяток орочьих атак. Хутор Ибсона превратился из простого дома в военно-стратегический объект, а из него - в символ. К нему стекались отрядами и поодиночке те, кто смог пробиться сквозь вражьи заставы и кордоны. Сам Ибсон организовал что-то вроде оперативных охран дорог для пополнения вооружением и провиантом, обладая четко налаженной разведкой, ему удавалось провозить к своему хутору порой целые обозы. И так продолжалось около года, пока орочьи войска не были взяты в клещи, и к дому Ибсона не подошла имперская пехота с гордо развевающимися знаменами.

  А что было дальше, я не успел узнать, так как мы подъехали к широкому рву, через который был перекинут добротный мост под охраной двух дозорных башен. Путь нам преградила пятерка могучих толстошеих мужиков в шлемах и с копьями наперевес.

  - Стой! Куды и по каким делам путь через наш хутор держите? - Вышел, подбоченясь, вперед огромный битюг с всклокоченной рыжей бородой. - Осади-ка малость!