Четыре жезла Паолы - Гореликова Алла. Страница 6

– Прилетит, – улыбнулся в бороду Ольрик. – Крылатой Ильдушка будет, вон как Паола наша. Небесный дар в ее крови, дар Жизни.

Ильдину торбу взвалил на плечо Эдька. А Ильда, спустившись с крыльца, постояла немного, обернулась, еще раз обняла пасечника, уткнувшись лицом в его вытертую, выцветшую куртку. Шмыгнула носом, схватилась за руку Паолы.

Отойдя, оглянулась. Обернулась и Паола. Пасечник Виль стоял на крыльце и смотрел им вслед.

С Эдькиной матерью разговор вышел не в пример дольше. Услышав, что мимохожий маг забирает ее старшенького в столицу, женщина ударилась в вой, ровно по покойнику. Пока успокоили, пока втолковали, что сам Эд не против, что забирают не абы куда, а магии учиться…

– Ты пойми, женщина, – объяснял молодице Ольрик. – Таких, как твой Эдвин, нарочно по всем землям ищут. Нужны они, понимаешь? То есть как бы тебе растолковать попонятней, считай, на службу Империя его зовет.

– Да разве ж можно, – пробормотала вдова. – Мал он еще.

– Мам, – Эд сердито засопел носом, – ты ничего не поняла. Мал, не мал, меня в ученики в гильдию берут. Ты сама подумай, вырасту, магом стану. Это тебе не коров пасти.

Ольрик глянул на мальчишку одобрительно.

– Еще и лучше, что мал. Ты, женщина, себя вспомни – прясть, шить да щи варить не в девичестве, поди, училась, а сызмальства? А магическая наука посложней будет, чем у печки крутиться. Ты пойми, у твоего сына дар от Всевышнего. Грех великий дары Господни в небрежении держать. Сыну твоему дано, а кому дано, с того и спросится.

– Ну, тогда уж ладно, – вздохнула молодица. – Пусть учится, раз так. Вот только…

– Эдька уедет? – влезла во взрослый разговор Мика. – Совсем-совсем уедет? А мы?

Губенки девочки задрожали.

– Ну вот, – всплеснул руками старый маг, – еще одну успокаивать! Ох уж мне эти женские слезы! Мика, малышка, а ты сама в столице жить хотела бы?

– Я выучусь, тебя туда заберу, – подхватил Эд. – И тебя, и мамку с малым.

Мика, прижав к себе соломенную куклу, удивленно захлопала ресницами, подумала и быстро-быстро закивала.

Так к отряду присоединились два новых ученика – вернее, один ученик мага и одна будущая жезлоносица. Эдька то шел вместе с Класькой, слушая его хвастливые россказни, то вертелся рядом с оруженосцами. А пасечникова девчонка прилепилась к Паоле – не оторвать.

Для Паолы кельи гильдии стали домом, когда она была чуть постарше Ильды. И теперь она с удовольствием отвечала на бесчисленные расспросы. Объясняла, что за порядки заведены в гильдии, припоминала забавные случаи из своего и чужого ученичества, рассказывала, как велика и красива столица, какие диковинки привозят к ярмаркам, как сладко по праздникам поют в храме и как весело – на улицах. Покосившись на пристроившегося рядом Гидеона, припомнила последние ристалищные бои, парад императорских паладинов и вывод императорских крылатых коней. Эд, слушая, откровенно приглядывался к Гидеону – не иначе, собирался с духом попросить меч потрогать или в седле прокатиться. А Ильда, улучив мгновение, тихонько гладила крыло Паолы и чуть заметно улыбалась.

– Первая жезлоносица Империи была самым настоящим архангелом, крылатой небесной девой, – тихо рассказывала Паола.

– Если небесной, – спросила Ильда, – как же она очутилась на земле? Почему обратно не улетела?

– Говорят, – ответила Паола, – Всевышний послал ее поглядеть, как живут люди Невендаара, и помочь, если они того заслуживают. Это давно было, на заре времен, когда Империя еще не знала единого правителя. На месте нынешней столицы стоял крохотный городок, и простой рыцарь с небольшим отрядом защищал окрестные земли от разбойников, нечисти и злых колдунов. А злых колдунов в те годы развелось великое множество, потому что люди не знали магии Неба. Жизнь их была тяжела и полна лишений, вера в их душах ослабела, и они стали легкой добычей зла.

Эд с Класькой пристроились рядом. Класька, правда, буркнул себе под нос, что эту легенду тыщу раз слышал, но, похоже, совсем не против был послушать и в тыщу первый.

– И вот однажды, – продолжала Паола, – рыцарь со своим отрядом охотился на шайку гоблинов, грабившую крестьян в округе. Зеленокожих застали на деревенском пастбище, и тех, кто был жаден и не бросил зарезанных коз, порубили на месте, а те, кому собственная шкура показалась дороже добычи, кинулись удирать в лес. Гоблины надеялись, что всадники с тяжелыми мечами не смогут преследовать их среди деревьев.

– Правильно надеялись, – кивнул Эдька, – куда лошади в лесу, только ноги переломает. Разве что если шагом…

– Может быть. – Паола поглядела на рыцарей, на их массивных коней, на копье Фабиана, увенчанное вымпелом. – А знаешь, наверное, ты прав. Но рыцарь все же повел свой отряд в погоню. Решил, что нельзя отпускать разбойников безнаказанными.

– Как их там еще не перестреляли всех, – буркнул Эдька.

– Наверное, среди гоблинов не оказалось лучников, – улыбнулась Паола. – Повезло. Но переловить гоблинов все равно не вышло, зеленокожие рассеялись по лесу, только их и видели. Погоня завела людей глубоко в чащу, близилась ночь, тут уж самим легко было превратиться из охотников в добычу. И вот, как раз на закате, лес расступился, и отряд выехал на большую поляну. А посреди поляны стояла башня из огромных каменных глыб, такая, в каких, говорят, когда-то давно жили великаны.

Ильда ойкнула. Эд словно ненароком взял ее за руку. Паола заговорила тише: история близилась к завершению.

– Здесь и переночуем, сказал рыцарь, но тут из башни донесся крик, полный боли и страдания. И воины поняли, что затерянная в лесу башня стала приютом тех, от кого они поклялись оберегать людей этой земли. И ворвались в башню с мечами наперевес, защищенные лишь своей отвагой и верой. А в башне, на самой вершине, засела злая ведьма, и пока до нее добрались, немало темных чар нашли цель. Но сам рыцарь и двое его лучших воинов избежали злого колдовства и добрались до ведьмы честной сталью. И вот тогда…

Дети, вздохнувшие было с облегчением, затаили дыхание.

– И вот тогда они увидели ту, чей крик позвал их в бой. В крохотной каморке, вход в которую ведьма защищала, рыцарь и его воины нашли прикованную к стене деву с белыми крыльями, измученную, но все еще сияющую небесной чистотой. И рыцарь сокрушил ее цепи, и вынес ее на воздух, и напоил водой, а она, придя в себя, исцелила его людей, попавших под злые чары. Она рассказала, что ведьма захватила ее обманом и хитростью и хотела добыть секрет небесной силы, той, из которой растет магия Жизни. А когда рыцарь спросил, куда доставить прекрасную деву, где ее дом и родные, дева ответила: «Меня послал на землю Всевышний помочь тем, кто заслуживает помощи. Я останусь с тобой, рыцарь, и помогу тебе изгнать зло из твоих земель».

– Это была она? – прошептала Ильда. – Дева-архангел?

– Да, – улыбнулась Паола, – это была небесная дева, архангел. Говорят, ее имя было Изуэль, а рыцаря звали Конрад. Говорят, именно Изуэль принесла людям магию Неба, и она же поставила первые Жезлы Власти у кристаллов Жизни и научила магов пользоваться их силой. И уже через год в землях Конрада воцарился мир, а через десять лет городок его превратился в столицу великой Империи. Под его руку шли в надежде на спокойную жизнь и справедливое правление, и надежды оправдывались, а потому слава о нем дошла и до нас. А среди потомков тех, кто сражался со злом и не щадил себя, кого Изуэль исцелила силой и волей Неба, иногда стали рождаться крылатые девочки, носительницы дара Жизни. И пока есть они, крылатые жезлоносицы, не иссякнет сила Империи.

Ильда, порозовев, взяла Паолу за руку. Спросила шепотом:

– А это трудно?

Паола задумалась. Разве просто ответить на такой вопрос? Как объяснить то, что стало твоей частью, твоей сутью, твоим естеством?

– Это правильно, – сказала наконец Паола. – Понимаешь, Ильда, когда ты делаешь правильно, ты не думаешь, легко оно или трудно. Потому что иначе просто не можешь.