Страстные сказки средневековья Книга 3. (СИ) - Гаан Лилия Николаевна. Страница 49

- Моя цель заключается не в том, чтобы убить графиню,- сдержанно пояснил он,- а в том, чтобы заставить раскаяться в своем поступке! Она ведь совершала смертный грех, прелюбодействовала! А вы, встав с ней рядом, как бы потворствуете в её падении, поддерживаете в скверне и распутстве. Стефания должна прочувствовать всю тяжесть греха и неотвратимость наказания за него. Погибая таким тяжким образом в молитве и покаянии, она очистит страданием душу, и Господь на том свете к ней будет милостив! Я все делаю для её же блага, а вы сводите мои усилия на нет, два упрямых осла!

- Мы тоже не безгрешны,- насмешливо хмыкнул Карел,- нам также не мешает очиститься духовно и помолиться, а гонять монахинь из Трира в Реймс и обратно из-за каждого грешника в отдельности - это непозволительная роскошь!

- Скажите, мессир,- подчеркнуто почтительно обратился к нему и другой упрямец,- а если донна Стефания все-таки останется жива, то вы вернете её в свою постель, все ей простите? Выбросите из головы Бланку дю Валль, и заживете со своей женой душа в душу?

- А почему я должен держать в голове эту девицу, если Господь после такого испытания оставит мою жену живой? - не понял их сарказма дон Мигель. - Разумеется, я её прощу!

Земляки переглянулись, с трудно передаваемым выражением лиц, и вновь уставились на графа.

- А как, по-вашему, донна вас простит? - елейно спросил Гачек.

Это уже было чересчур!

- А чем я перед ней виноват, чтобы нуждаться в её прощении? - гневно осведомился дон Мигель.

И его оппоненты не нашлись, что сказать. Странно, но почему-то де ла Верда не ощутил в этом молчании своей победы. Наоборот, разговор оставил у него весьма неприятный осадок.

А на следующий день пришла весна! Светило яркое солнце, лед растаял и дорога превратилась в месиво, по которому с руганью пробирались всадники, зато паломники пошли быстрее. В отличие от лошадей, они легко выдирали ноги из чавкающей грязи. Вальтер тайком через Збирайду лечил ноги Стефании мазями собственного изобретения, поэтому страшные раны быстро зарубцевались и уже не приносили прежней боли. Как не парадоксально, но Стефания начинала привыкать к той жуткой ситуации, в которую попала. В конце концов, на этой дороге она была хотя бы не одна!

МОНАСТЫРЬ св. КЛАРЫ.

Жизнь в монастыре скучна, монотонна и однообразна. Молитвы, занятия, посты и послушания отнюдь не развлекали девушек, отданных на воспитание монахиням, и только ожидание счастливого будущего, когда за ними приедут родители с радостными новостями о предстоящей свадьбе, чуть-чуть оживляло их унылые будни.

Все воспитанницы спали в одном дортуаре, на отгороженных простынями друг от друга кроватях. Но в этом году для одной из них, а именно для Бланки дю Валль, все волшебным образом изменилось. Сначала, правда, пришла жуткая весть о смерти родителей, братьев и маленькой сестры, но умные монахини тут же смекнули, какая выгода сама шла к ним в руки, если удастся уговорить наследницу постричься в монахини! И сестры стали с ней предельно ласковы, всячески соблазняя прелестями монашеской жизни.

- Мужчины грубы, эгоистичны, заставляют своих жен делать всякие мерзости, а когда они отказываются, насмерть избивают бедняжек,- твердила сестра Бабетта - тучная низенькая старушка,- всячески третируют и оскорбляют их!

- Но отец никогда не бил маму!- попробовала робко возразить Бланка.

- О, несчастные женщины скрывают свои слезы,- убежденно прошамкала та,- зато у нас в монастыре благодать, любовь, тишина, покой!

Вряд ли тишиной и покоем можно соблазнить юную деву! Это как раз та жизнь, какую не желает прожить, мечтающая о любви и рыцарях резвушка. Но старые монахини давно уже забыли, как сладко волнуют кровь запахи весны, доносящиеся из монастырского сада.

- На кладбище то же тишина и покой,- после, когда они остались одни, заявила Бланке её подруга Мадлен,- а мужчины вовсе не звери и не чудовища! Глупости все это!

Послушницы обе были сиротами. И Мадлен так же монахини постоянно предлагали принять постриг. Хотя, конечно, у дочери простого рыцаря было далеко не такое приданое, как у дочери графа.

Между тем, Бланке неожиданно выделили отдельную келью.

- Привыкай, моя дорогая,- нежно поцеловала её мать-аббатиса,- к нашей жизни. Стены кельи можно украсить дорогими тебе вещами- ведь это твой дом. А когда ты вырастешь, то заменишь меня и сама станешь аббатисой. Хочешь?

Разумеется, Бланка хотела стать аббатисой. Как это здорово, всеми командовать и распоряжаться! Келья была просторная и светлая, и подружки даже попрыгали от радости, взявшись за руки, при виде такой красоты.

- Может, быть монахиней не так уж и плохо,- призадумалась тогда Бланка,- дома я все равно подчинялась бы мужу, и как знать, стала бы счастливой или нет? Здесь же все меня любят!

- Но мужчины, говорят, тоже любят женщин,- возразила Мадлен,- говорят, что это самое лучшее, что есть на свете!

- А ты откуда знаешь?

- Слышала,- уклончиво ответила подруга,- мне рассказывали об этом!

Девушки отстояли вечернюю мессу в задумчивости, а наутро к аббатисе примчался королевский гонец и поставил в известность, что для Бланки дю Валль король нашел жениха. И хотя ещё ничего окончательно не решено, он все-таки ставит достопочтимую мать-настоятельницу в известность, что предполагаемый супруг - гранд старинного каталонского рода граф Мигель де ла Верда. Жених вдовец, ему под сорок, но он здоров и полон сил, поэтому юная сирота не будет обделена в браке лаской, любовью и вниманием, а уж тем более, многочисленным потомством.

- Я знакома с графом де ла Верда,- постно поджала губы аббатиса,- это преданный нашей матери-церкви человек. Иметь такого в мужьях - великая честь!

Но голос настоятельницы прозвучал уныло - попробуй воспротивиться решению короля! Деньги и богатые земли теперь уплывали из казны монастыря в руки человека и без того состоятельного и могущественного. И где же справедливость?! Аббатиса уже строила планы возведения новой стены вокруг монастыря, строительства мыловарни и приюта для бездомных, и вот теперь все надежды обернулись прахом!

Сама же Бланка была скорее напугана, чем обрадована. Сорок лет! Это так много! Жених ей годился в деды.

- Пусть хоть такой, чем, вообще, никакого,- зато твердо заявила вездесущая Мадлен,- старик быстро отправится к праотцам, а ты останешься молодой и веселой вдовой с деньгами! Вот тогда и выберешь себе, какого пожелаешь красавца в мужья!

- Это грех!- призадумалась растерянная Бланка.

- Ясное дело, что грех, ну так что ж?! Вот состаримся, тогда и будем каяться, молиться и просить прощения! Что ещё делать никчемным старухам?

Прошло несколько дней.

За стенами монастыря уже вовсю бушевала весна, и ветер доносил даже до самых укромных келий её будоражащие кровь запахи. Бланка лежала без сна в темноте кельи, когда пришел он.

Чья-то рука нежно провела по скрытой глухой сорочкой груди. Девушка так испугалась, что мгновенно от ужаса онемела, не в силах выдавить из горла даже хрип, и только сердце настолько сильно билось, что чуть не выскочило из груди. Между тем этот кто-то вдруг крепко обнял её и завладел губами. Первый в жизни поцелуй потряс Бланку до глубины души - он был такой странный, такой волнующий! Стало сразу и страшно, и жарко, и томительно одновременно.

- Кто ты?- наконец прохрипела в волнении она.

- Сон, просто сон о твоем женихе - доне Мигеле!- тяжелое дыхание неизвестного так обожгло ухо, что екнуло холодком где-то внизу живота.

- Я же чувствую тебя, значит, не сплю!

Но разум не слушался хозяйку, реагируя только на те ощущения, которые ей дарили властные руки, ласково скользящие по зажигающимся веселыми жгучими огоньками телу.

- Завтра ты проснешься и даже не вспомнишь обо мне, как не вспоминают о ветерке, обдувшем лицо на прогулке!

Его рука скользнула в святые святых её тела, и Бланка ахнула от стыда и растерянности. Но смятенное тело уже придавила горячая тяжесть мужчины...