Отравленные корни (СИ) - Грей Дайре. Страница 25
- Дать закурить? - прохладно осведомился Олеж, и светлый неожиданно кивнул. Сигарета из предложенной пачки перекочевала к нему, и через минуту они дымили уже вдвоем. От дороги доносился шум проезжающих мимо маг-мобилей, короткие фразы из разговоров прохожих, спешащих по домам. Если начнется дождь, останавливать его не станут. Глобальные влияния на погоду запрещены, только локальные изменения для ухода за садом. Поэтому в плохую погоду многие стремятся просто пересидеть дома. Магия магией, но насморк она почему-то не лечит.
- Почему она? - вдруг спросил светлый, про которого боевик уже успел забыть.
- Что?
- Почему она? - повторил Пьетр. Он выглядел каким-то чересчур бледным, словно больным, побитым псом, которого выставили из дома. - Почему ты выбрал именно ее?
Олеж моргнул, пытаясь понять, о чем идет речь. Затянулся снова и отбросил окурок в урну.
- Я не выбирал. Точнее...- он никогда и никому не пытался объяснить, почему в его жизни появилась... она. - Это не совсем выбор. В центре, когда мы учились, все мной восхищались. Я был самым старшим на курсе, имел опыт боевых стычек, пусть и с монстрами, но все же. Умел убивать и мог противостоять длительному воздействию на сознание. У меня действительно были хорошие показатели. И все хотели узнать, каково это - увидеть Юту так близко. Я рассказывал, хотел, чтобы они поняли, что катастрофа - не шутки. Что равновесие действительно важно. Но они только восхищались. Вздыхали. Даже завидовали. Хотели оказаться на моем месте. Мечтали. А она спросила, как я преодолел страх. Там ведь действительно страшно. Ты видел. Мы живем, пока страх не умирает. А потом только сходим с ума. И она поняла. Просто поняла. Никто не понимал, а она смогла...
Дождь действительно начался. Мелкий, противный, моросящий. Маг развернулся к выходу, выглядывая из-за угла здания. На лестнице стояла женщина в графитном костюме. Одна. Снова одна.
- Но ведь она убивала. Она стольких убила. Прокляла. Темные расширили свою область во многом благодаря ей. Да она же родила ребенка от князя Тьмы! Как можно после такого...
Пьетр поперхнулся собственными словами, задохнулся и отвернулся. Отошел на два шага, затем резко развернулся и подошел к нему. Выглядел он паршиво. Маниакально горящие глаза, темные круги под ними, лихорадочный румянец.
- Ты! Ты не имеешь права за нее заступаться! - светлый ткнул пальцем ему в грудь. И сейчас более всего походил на мальчишку, мир которого рассыпался на части.
В душе шевельнулось что-то похожее на жалость. У каждого свои тайны, и состояние истинного говорило о том, что он подошел к краю своей личной пропасти. Олеж спокойно стиснул его запястье, отвел в сторону, свободной рукой обхватил его за плечо и встряхнул.
- Имею. Тьму можно либо принять, либо истребить. Если не сделаешь ни того, ни другого, она сама тебя уничтожит.
Светлый отвернулся, глядя себе под ноги. Его колотило как в ознобе. А ведь ему больше двухсот. Так почему же кажется, что перед ним всего лишь подросток? Хотя...
- Во сколько лет ты прошел посвящение?
- В семнадцать, - глухо ответил Пьетр. - Особые обстоятельства. Совету пришлось ввести меня в игру.
И после он занимался только своими изобретениями, почти не вылезал из лаборатории. Неудивительно, что маг все еще кажется ребенком. Вот только растить его вовсе не задача Олежа.
- Обратись к Гипносу, - произнес он, отпуская собеседника и отступая в сторону, - он поможет.
Направился к лестнице и подошел как раз в тот момент, когда Марикетта уже уводила подругу. Она украдкой обернулась, и их взгляды встретились. Волшебница едва заметно кивнула, и он ответил тем же. Его вчерашнее сообщение, отправленное после встречи с Брасияном, все же нашло своего адресата. Хотя Мари вполне могла проигнорировать просьбу. Впрочем, нет, ведь он просил не для себя, а для...
- Тэль...
Такое забытое и знакомое имя. Она знала, что он здесь. Знала. И все же обернулась, прежде чем сесть в мобиль. Посмотрела прямо на него. Темно-карие глаза. Затягивающие как омуты. Когда-то они были янтарными. Яркими и теплыми, как и полудрагоценный камень. А теперь в них остался только холод и Тьма.
Афистелия его узнала, но даже не вздрогнула. Только по ауре прошла легкая дрожь, и все снова успокоилось, будто ему померещилось. Она заняла место в салоне, Деметрий отрывисто кивнул ему в знак приветствия и поспешил за руль. А он все смотрел на заднее окно, и в ушах стоял надрывный голос Пьетра: «Ты не имеешь права за нее заступаться!».
- А кто еще, кроме меня?
Ведь ничего еще не закончилось. Впереди ждал второй раунд...
Часть 2. Сын. Афистелия
Глава 1
Мне снова снится сон. Воспоминание. Самый радостный миг в жизни любой матери и самый ужасный в моей. Момент, после которого уже не было пути назад. Роды...
Анджей родился в начале весны, за неделю до весеннего равноденствия. Первые боли начались ночью, и почти сразу же вокруг завертелись приготовления. Перестелили постельное белье на супружеской кровати, нагрели воды, Эвелин выставила на столик с десяток пузырьков с зельями. Ивар развернул вокруг комнаты защитный полог - всего лишь мера предосторожности, вряд ли кому-то пришло бы в голову действительно покушаться на жизнь и здоровье жены и наследника князя Тьмы. А мне оставалось только лежать, как на заклании, сжимать зубы и стараться не терять сознание. Именно тот момент мне и снится...
...Темные пятна перед глазами. Боль, скручивающая тело. Треск простыней под пальцами. Чьи-то голоса. Обрывки фраз...
Мой ребенок, с момента зачатия подпитываемый зельями, имел изначальную склонность к Тьме, и, как любой темный, тянул силы из окружающего пространства. Из меня в первую очередь. Он не мог контролировать себя, не мог сдерживать энергетический голод, искусственно разжигаемый моей обожаемой свекровью... Анджей убивал меня. Медленно, постепенно, неотвратимо... А я не могла от него защититься.
...Момент, когда изматывающая боль сменяется неожиданным облегчением, я ощущаю не сразу, все еще продолжая изгибаться и цепляться за ткань под собой. И слышу обиженный крик. Плач, постепенно нарастающий и переходящий в громоподобный рев. С огромным трудом поворачиваю голову и вижу на руках у мужа маленький комочек жизни. Глаза заволакивает пеленой. Темной, мутно-голубой, серой, болотно-зеленой... Я не сразу понимаю, что вижу ауру Анджея. Мой сын, рожденный со склонностью к Тьме. Потенциальный истинный маг.
На улыбку и радость сил не остается. Да, я люблю своего малыша, но будущее, которое ему уготовано и которому сегодня я сама дала начало - ужасно. Я не хочу, чтобы он стал похожим на отца. Чтобы кто-то и когда-то также оказался подослан к нему, или убил его где-то в другом мире. Он должен быть в безопасности. Подальше от Тьмы его семьи. Все остальное больше не имеет значения.
На некоторое время я теряю сознание, а прихожу в себя от звуков голосов над головой.
- Она умирает...- в тоне князя слышится настороженность.
- ...больше не нужна. Пусть...- пренебрежительный отклик свекрови.
- ...не закончен. Она еще пригодится...
- ...не обязательно. Найдем другую...
- Нет, - Ивар склоняется надо мной, заглядывая в глаза. Его лицо заслоняет всю комнату, а я понимаю, что возможно, он - последнее, что мне суждено увидеть. Мое неисполненное задание, о смысле которого я успела забыть. - Ты ведь хочешь жить, Афия? Ради своего сына. Ты будешь жить, ради него? Ты же не хочешь бросить его один на один с этим жестоким миром, который отрекся от тебя?
Его вкрадчивый голос проникает в сознание, обволакивает его туманом. Боли больше нет. Только смутное ощущение беспокойства.
- Ты хочешь жить? - снова спрашивает князь.
- Да, - с трудом выдыхаю я.
Я не могу бросить сына. Отдать его Тьме, сдаться. Не могу. И муж прав, ради него я буду жить. Прохладная ладонь ложится на лоб, и в меня льется чужая сила, у губ оказывается какая-то склянка, содержимое которой я выпиваю залпом. Мне все равно, что в ней. Яд, лекарство, наркотик... Что угодно, лишь бы суметь выжить.