Эволюционирующая бездна - Гамильтон Питер. Страница 38

Он подключился к секретному каналу связи с «администратором».

— Я на месте.

«Я знаю. И ты не один. За тобой прилетел кто–то еще».

— Что?

«Еще один корабль, и тоже с ультрадвигателем. У вас обоих великолепная маскировка, но мои сенсоры лучше».

— Ох, прокляни меня Оззи.

«Не беспокойся об этом. Держись, сейчас я втащу тебя внутрь».

От странного астероида протянулась т-сфера, и корабль телепортировался внутрь. Экспедитор спустился из шлюза и вышел из–под корабля. Он сделал полный оборот, осматриваясь по сторонам, поднял голову и восхищенно свистнул. Пространство внутри астероида тянулось примерно на восемьдесят миль. В семи милях над ним вдоль всей оси проходила какая–то опорная система, почти невидимая из–за сияния, излучаемого кольцевыми источниками солнечного света. Еще в семи милях выше картина завершалась дымчатой панорамой лугов и озер и величественных горных вершин со снежными шапками и великолепными водопадами. Именно эта картина была видна за окном детской комнаты Джастины и вызывала странное ощущение полной дезориентации. Он тряхнул головой, словно вышедшая из воды собака, и крепко зажмурился.

— Не беспокойся, так чувствует себя каждый, кто здесь оказался.

Экспедитор открыл глаза. Перед ним стоял человек в черной рубашке и брюках. Его кожа отливала полированным золотом.

— Гор Бурнелли, — произнес Экспедитор. — Мне надо было сразу догадаться. Но я не ожидал, что ты еще используешь физическое тело.

Гор пожал плечами.

— Будь мои действия предсказуемыми, мы бы оказались глубоко в дерьме.

— А ты считаешь, этого еще не произошло?

— Глубина погружения может быть разной. Мы еще не утонули окончательно, есть время выбраться.

— Как?

— Пойдем, сынок, нам надо поговорить.

Гор повернулся и зашагал прочь, так что Экспедитору ничего не оставалось, как последовать за ним. Неподалеку от корабля показалось скромное бунгало из белого сухого коралла, почти скрытое в складках равнинного рельефа. Его крыша была покрыта серой шиферной плиткой, какую применяли в строительстве еще до первой эпохи Содружества; ее выступающие далеко за стены края образовывали открытую веранду вокруг всего дома. На широкой лужайке возвышались древние кедры. Таких больших деревьев Экспедитору видеть еще не приходилось: их стволы у основания были едва ли не такого же размера, как сам дом.

— Это твой дом? — спросил Экспедитор.

Он слышал о феноменальном богатстве семьи Бурнелли, но цену подобного искусственного мира трудно было даже представить, тем более что астероид, как он подозревал, создавался в первую эпоху Содружества, задолго до образования АНС и появления технологий репликаторов.

— Нет, что ты, — проворчал Гор. — Я просто присматриваю за домом своего старинного друга.

— А ты разве не состоишь в АНС?

— Состою. — Гор опустился в большое деревянное кресло с белыми подушками и жестом предложил Экспедитору занять место напротив. — Я просто несколько дней отсутствовал. Я уже забыл, насколько бесполезны эти проклятые тела из плоти. Их нервной системы едва хватает на то, чтобы передвигать ноги, не говоря уж о таких сложностях, как завязывание шнурков. Чтобы как–то продолжить мыслительный процесс, пришлось подключиться к связи между домом и РИ, а его программы уже не такие современные и резвые, какими казались раньше.

Экспедитор осторожно присел в кресло.

— Это ради Джастины, да?

Гор провел рукой по светлым вьющимся волосам.

— Никак не можешь освоиться? Конечно, ради Джастины. Как еще мне ощущать ее сны? В миллионе километров над астероидом я запустил на орбиту пять гигантских узлов восприятия. Образованная ими Гея–сфера действует как огромный улавливатель снов. Образно говоря.

— Но как ты можешь быть уверен, что даже с таким оборудованием видишь именно ее сны?

— Мы же одна семья. Это единственно приемлемая теория, объясняющая связь.

— Значит, ты просто попробовал?

Экспедитор сознавал, что вопрос довольно рискованный и что в его голосе прозвучала изрядная доля скептицизма.

Золотое лицо Гора нахмурилось.

— Прежде чем делать предположения, надо хорошенько подумать, мой мальчик, — проворчал он. — Проклятье, что мы натворили с этим обществом Высших? Вам же не к чему стремиться, просто жалко смотреть.

— Ну, об Иланте я бы такого не сказал, — заметил Экспедитор. — Не правда ли?

— А, так у тебя еще есть кое–какой запал. Хорошо. А я боялся, что придется иметь дело с бесхарактерным оболтусом, которому без заполненных протоколов даже на горшок не сходить.

— Благодарю. Значит, ты тоже сторонник фракции Консерваторов?

Гор с довольным видом усмехнулся.

— Если тебе так нравится, то да.

— А что может быть еще?

— Сынок, я не пытался тебя обманывать. Я действительно администратор фракции. И оставался им на протяжении многих веков. Знаешь, как устроены политические движения? Лидеры ведут их к какой–то цели, и если всё делают правильно, то получают послушное стадо. И кто только мог назвать это демократией?

— Но… — Экспедитора шокировали его слова. — Такой и должна быть демократия, все фракции АНС основаны на демократических принципах.

— Если это считать демократией, пусть будет по–твоему, но есть и другие мнения. А ты присутствовал на первой конференции комитета фракции Консерваторов, когда я написал хартию в соответствии с нашими основными идеалами? Нет. И знаешь почему? Потому что не было никакой конференции, и хартии тоже нет, вы все просто делаете то, что я скажу. Консервативная фракция — это просто принципы, которых ты придерживаешься. И они довольно популярны. Нам не требуется никаких дискуссий и прочей политической чепухи. Если какая–то другая фракция своими действиями противоречит принципам АНС или грозит неприятностями Содружеству, я использую нашу фракцию в качестве механизма, чтобы ее осадить. Или ты считаешь, что Протекторат появился сам по себе, чтобы защитить Внешние миры от Высших–радикалов? С чего они начинали? Кто им платил, кто оценивал степень угрозы? Да если на то пошло, откуда взялись сами радикалы? Вряд ли их можно считать естественным проявлением философии Высших, как ты думаешь?

— Ох, Оззи, — простонал Экспедитор.

— Так что можешь не беспокоиться, фракция Консерваторов жива и продолжает бороться. Точно так же, как и Ускорители под просвещенным руководством Иланты. Не думаешь же ты, что они все согласились похоронить себя, пока она слетает в Бездну ради счастливого будущего?

— Проклятье.

Простые ответы должны были бы принести облегчение, но Экспедитору только стало еще хуже. Хуже от сознания, что им манипулируют. Хуже от нагромождений лжи. И еще он чувствовал стыд за то, что все это воспринимал как должное. Как и многие другие.

— Что же теперь делать? — с досадой спросил он. — Ты говорил, что у тебя есть план.

— Как ты его назвал? — спросил Гор, поднимаясь вслед за ним в рубку корабля.

— Что? — рассеянно переспросил Экспедитор.

Интел–центр почему–то не реагировал на введенный код.

— Как ты назвал корабль?

— Никак. Я даже не думал об этом. Интел–центр неисправен.

— Никаких неисправностей, — возразил Гор.

Из пола поднялось кресло–ракушка; его поверхность быстро окрасилась в коричневато–оранжевый цвет и приобрела текстуру рыхлой джутовой мешковины. Стены рубки стали небесно–голубыми. По закругляющимся плоскостям затейливым узором протянулись черные линии. Сверху спустился хрустальный светильник, а пол приобрел вид дубового паркета.

— В конце концов, это мой корабль, спроектированный и построенный фракцией Консерваторов. В былое время я бы еще добавил, что сам за него заплатил.

— Но в таком случае… — начал Экспедитор и едва удержался, чтобы не спросить, зачем он тут нужен.

Но это было бы слишком унизительно.

— Сынок, ты по–прежнему хочешь сидеть и ждать или все же отправиться в погоню за агентами Ускорителей? Не стесняйся! Я тебя пойму. На этом астероиде имеется генератор червоточин, способный перебросить тебя в любой из Внутренних миров. Я даже могу снабдить тебя реально опасным оборудованием и контактами еще нескольких агентов, которые рвутся в драку. Но я уверен, что мой замысел сулит больше шансов для нашей расы. И потом — мне может потребоваться помощь. Решать тебе.