Альма (СИ) - Бермешев Тимофей Владимирович. Страница 145

Не сказать, что подобный случай не был предусмотрен. Серьезность организации и возложенная на нее ответственность заставляла рассматривать все возможные варианты развития событий. Были предусмотрены даже специальные ходы эвакуации для важных персон, а он без ложной скромности, именно к таким и относился. Отдел не мог остаться без своего главы.

Митров открыл дверь и осторожно вышел в приемную. Настенька, его подруга и секретарша по совместительству, красовалась в армейском жилете с многочисленными подсумками поверх белой блузки. Нежные руки с маникюром, крепко сжимали автомат АШ-12. По бокам с виду декоративного пояса с широкими кольцами свисали две небольшие, но очень хищные на вид… секиры.

— Настя?! — шокировано выдохнул полковник, ошарашено глядя на свою обычно веселую, но донельзя изнеженную подчиненную. Девочка с самых первых дней своей работы в отделе, вела себя как самая настоящая блондинка, хоть и имела при этом рыжие, а не светлые волосы. Ее поведение вызывало множество шуток и толков, но всегда разбивалось о несокрушимую броню шарма и женственности. Тем более, что и человеком она была, довольно-таки неплохим. Поэтому все со временем к этому привыкли, относясь к ней как к маленькому островку нежных мягких игрушек в мире из железа и пороха. Даже сам Митров, который знал ее намного ближе, чем все остальные и даже подумывал над тем, чтобы сделать ей предложение (все-таки пора уже было остепеняться в жизни, а не только мотаться по командировкам) не ожидал подобного поворота. Да и где она все это взяла?!

— У меня приоритетный приказ твоего непосредственного начальства, — обескураживающее улыбнулась она, — так что не дуйся милый и следуй за мной.

— Так ты… — выдохнул он.

Договорить шокированный полковник не успел. Дверь распахнулась от мощного пинка и события понеслись как на ускоренной ленте. Свист пуль, грохот автоматных очередей и сдавленные проклятия. Самого Митрова, не успевшего даже вскинуть пистолет откинуло ударом куда-то в угол, где он, ударившись о стенку и откатившись за диван, пытался придти в себя.

Спустя пару секунд у него над головой послышался щелчок перезаряжаемого магазина, лязг затвора и мягкий, слегка насмешливый голос любовницы произнес:

— Вставай, ты в порядке?

— Да, — прохрипел Сергей поднимаясь на ноги и осматривая приемную. Четыре тела в лужах крови. У одного свернута шея, остальные застрелены в упор. Тяжелые пули штурмового автомата пробили шлемы, не оставив бойцам ни единого шанса.

— Как… как ты смогла?

— Ну не все же вам мужикам нас спасать, — усмехнулась она, — развлечениями делиться надо, — и уже более серьезно добавила, — пойдем, у нас мало времени. Это была только первая группа, остальные застряли ниже.

Полковник кивнул, признавая ее правоту, и они выбежали в коридор. Где-то внизу вовсю шел бой с остатками охраны, судя по всему оказавшей яростное сопротивление. Секунда и со стороны лестницы ведущий на этаж послышались хлопки. Близко. Неужели он ошибся и пришли не за ним?

Поворот. Снова поворот. Длинный коридор и спуск на этаж ниже. Снова коридор и очередная лестница. Бой, казалось, шел уже по всему зданию. Подключились офицеры, любящие как и он допоздна засиживаться на работе? Возможно. Сердце тоскливо и болезненно сжалось. Простите мужики. Простите если сможете… ваши семьи меня никогда не простят…

Очередной поворот, за которым находится небольшое подсобное помещение с замаскированным под шкаф входом в эвакуационный коридор, и они нос к носу столкнулись с очередной штурмовой группой. Встречный бой. Кровавый и страшный в своей непредсказуемости.

Грохот автоматных стволов практически в упор. Митров резко присел, открывая стрельбу, и за пару секунд расстрелявшая свой магазин. Настя же буквально размывается в движении, выхватывая из напоясных петель топоры. Танец стали и бесполезные в ближнем бою автоматы играют со штурмовиками злую шутку. Времени для того, чтобы достать ножи ем никто не дает. Взмах руками. Один из нападавших теряет голову, а второй руку, сжимающую оружие. Уход винтом вниз, пируэт и еще один лишается ноги, а другой с разрубленным горлом сползает вниз по стене. Секунда на то чтобы добить подранков и последний получает топором прямо в лицо. С треском пробившее бронированное стекло шлема лезвие, глубоко погружается в плоть. Все. Минус девять за четыре секунды.

Чуть уставшая девушка с улыбкой поворачивается к нему и делает шаг навстречу. Спасительная дверь уже рядом. Серая тень, на чудовищной скорости метается из-за угла в их сторону, когда полковник уже берется за ручку.

Настя сбивается с шага, в удивлении распахнув прекрасные большие глаза, и начинает медленно оседать на пол. Эхом гремит одинокий выстрел и разом потерявшая ускорение тень, мешком валится на пол, сотрясаясь в конвульсиях. За ее спиной стоит удивленный Кондратич, с почему-то светящимся «Макаровым» в руках и истово крестится.

Метнувшись вперед, полковник успевает подхватить девушку на руки. Шея сзади напрочь разрублена вместе с позвоночникам. Она что-то шепчет губами, скупые слезы стекают по его щекам. Ну, почему, почему он не умеет лечить?! И кто она такая, приставленная без его ведома защищать его от всего на свете?! Если одаренная, то почему не зарастает рана, если человек… то почему все еще жива…

По губам. Он же умеет читать по губам! Как же выбивает эта проклятая ситуация из себя. Что она говорит?

«Обними».

Подхватив девушку, он прижимает ее к себе. Ты будешь жить, кем бы ты ни была. Ее губы снова шепчут. Штурм. Выстрелы гремят где-то в стороне, но пока еще далеко. Что она говорит? Как же не вовремя… Да пошло оно все! Нагнувшись, он целует ее в губы. Проходит секунда, и ее тело рассыпается у него прямо в руках ровным серым прахом… Еще одна кучка пепла, осталась лежать на ковре, рядом с отливающим серебром кинжалом…

Полковник, пошатываясь, шел по длинному подземному туннелю. Шок от увиденного и потеря любимой, свинцом давили на сознание, но он усилием воли старался отогнать эти мысли. Сейчас главное выбраться из этого места. Выбраться и выжить, а подумать можно и потом, для этого еще будет время…

Верный Кондратич шел за ним по пятам. Оставлять старика, спасшего ему жизнь, в столь опасном месте было нельзя. Кто его знает, чем закончится вся эта заварушка. Дедок бодро трусил по туннелю, что-то гневно твердя о диверсантах и бдительно посматривая по сторонам. Как мог выстрелить пистолет со сточенным бойком, да еще и светиться с чего-то — было непонятно. Однако именно это и спасло его от второй… нет. Полковник тряхнул головой, отказываясь называть ту, что отдала за него жизнь тварью. Кем бы она не была, такой долг ему уже теперь не отплатить никогда… Настя… Слезы против воли стекали по щекам, а память услужливо подбрасывала воспоминания. Среди них была и весенняя Прага семьдесят первого года… Эх, Иван Андреич, прав был все-таки старый фронтовик. Не померещилось ему тогда, закаленному в горниле войны, ветерану.

Туннель заканчивался в подвале одного из домов на улице Ленина. Выйти и затеряться в узких улочках, попутно переодевшись в заранее приготовленную сменную одежду на выходе, не составляло труда. Справившись с этой задачей, за привычные сорок пять секунд, он попросил старика обождать, а сам аккуратно приоткрыл дверь подвального помещения. Вроде чисто. Обшарив прилегающие окрестности астральным зрением, полковник убедился в своей правоте и сделал шаг наружу. В ту же секунду, прилетевший издалека кусок свинца, пробил ему сердце и развернул почти на сто восемьдесят градусов. Дыхание прервалось, в глазах резко потемнело. Как плохо быть недоодаренным, с куцым набором способностей, когда нет даже регенерации. Затухающее сознание из последних сил цеплялось за жизнь. Нужно укрыться. Всего один шаг отделял его от спасения — темного зева подвала, из которого он только что вышел. Напрягая все силы, он попытался его сделать, но ноги заплелись и он упал на бетонное крыльцо. Следующая пуля, пронеслась мимо, больно царапая и обжигая жаром щеку. Темнота.