История одного пета. Часть 1 - Калинин Алексей. Страница 13

Да-а-а, пса такого размера я никогда не видел, а повидал на своем недолгом веку их немало. Он стоял на задних лапах, прислонясь плечом к дереву.

Стоял?

Да, стоял, причем не особо напрягался по поводу нетрадиционной позы, так простой деревенский зевака таращится на приехавший балаган. Большое сходство с вышеупомянутым зевакой ему придавали рваные желтые штаны.

При более детальном рассмотрении это оказался не просто пес, по фигуре он напоминал человека. Колени под штанами выгнуты вперед, верхние волосатые лапы заканчивались ладонями с развитыми пальцами. Сразу же вспомнились фильмы об оборотнях, не о тех, которые в погонах, а о тех, которые обвешаны когтями и зубами. И луна подходящая, круглая и полная, даже не собирается заходить за какую-либо тучку.

«Павел, ты видишь то же что и я? Может я слегка переутомился на фоне предыдущих переживаний?» – как можно тише подумал я.

Нет, в принципе должен привыкнуть к чудесам и всяким разным фокусам, но зрелище человекопса в штанах заставило меня пересмотреть свою шкалу удивления. Сейчас она на самой высшей отметке и собралась ползти дальше вверх… до невозможности… в бесконечность...

«Давай спугнем его? Я закричу, а ты зашипишь что есть мочи, может хотя бы как-нибудь отреагирует. Странно, что Бегунок его не чувствует и не пугается», – так же тихо подумал Павел, дождался моего кивка и досчитал до трех.

Затем схватив головню, закричал что есть силы и метнул в красноглазое чудо. Я поддержал его в этом, и от громогласного воя пригнулись верхушки вековых деревьев. По крайней мере, три травинки перед носом точно шелохнулись, и удивленный муравей плюхнулся с верхушки василька в прелую листву.

Головня пролетела сквозь человеко-пса и шлепнулась позади. Осветилась размытая и зыбкая, бесплотная туша. Наш дуэт от удивления замолчал, фигура так и не двинулась с места, а у Бегунка по глазам видно, что он хочет повертеть копытом у виска, оценивая наши крики. На несуразность поведения пса, носящего немодные желтые штаны, четырехногий соратник не обращал абсолютно никакого внимания. Человеко-пес также злобно продолжал смотреть на нас.

«Павел, может, сходишь и проверишь, что этой псине нужно? Ты все равно пожил, и многое повидал, а мне еще жить и жить, к тому же Занисса глазки строила», – спросил я, особо не надеясь на его сознательность и храбрость.

«Нет, так дело не пойдет! Не хочется мне почему-то к чудику прозрачному в лапы переться, тем более я еще нецелованный, а с Маринкой из соседнего подъезда не в счет, мы в бутылочку играли. Давай лучше ты, если что – на дерево запрыгнешь, и нет тебя!» – возразил Павел.

Мы еще пять минут препирались, так и не придя к общему соглашению. А так как мы препирались мысленно, то, оглядываясь назад, представляю эту картину – смотрят друг на друга человек и кот, изредка кидают взгляды в лесной мрак, откуда проступают светящиеся адским пламенем глаза. Чем не заставка к фильму ужасов?

«Тихо, Павел, не шебурши, к нам кто-то скачет, я слышу топот. Не было печали с оборотнем размытым, так еще кого-то принесло, доставай другую головню, мало ли кого там ветер гонит!» – сказал я, и мы тут же затаились. Слева кто-то скачет, справа щерится чучело в желтых штанах, вот как хочешь, так и живи.

Бегунок громко заржал и развернулся в сторону скачущего всадника. Все громче слышен топот, я не выдержал и вскочил на плечо Павла. Темная фигура приближалась ближе, я прижался к Павлу, а тот ощутимо напрягся, готовый вскочить и драпать.

К костерку подскакала и легко спрыгнула на примятую траву наша давняя знакомая. Одета в коричневый камзол, домотканые штаны непонятной серой расцветки, на голове яркий аляповатый платок. На вид она само воплощение разбойницы с большой дороги. Раздолбанные сапоги, видавшие не одну дорогу, дополняли антураж.

– Уф, еле тебя нашла, если бы не крики, то так и проехала бы мимо. Ну, чего рот раскрыл, смотри – комаров нахватаешь. Меня Зара послала в помощь, сказала, что ты в нашем мире можешь заблудиться и сгинуть ни за медный грош, – проворчала разбойница и уселась возле костра.

Её лошадь подошла к Бегунку и они, соприкоснувшись мордами в знак приветствия, зашептались о чем-то своем.

– Привет, а я уже думал… что не увижу тебя… после нашего ночного происшествия, – пролепетал Павел, даже в отблесках костра видно, как он покраснел. – А мы вот с Кешкой смотрим на чудовище из леса и гадаем – как дальше быть.

Девушка повернулась и без особого интереса осмотрела предмет наших волнений. Затем хмыкнула и повернулась обратно к Павлу:

– Нашел о чем волноваться, это обычный Брысь.

– Брысь? А что это за чудо и с чем его едят? – попытался пошутить Павел, девушка тем временем положила мешок, извлекла хлеб и кусок мяса.

Неторопливо отрезала по ломтю и принялась жевать.

– Это не чудо, это охранное существо, призванное отгонять от Вечного леса нежелательных гостей. Его не стоит бояться, пока ты не задумал сделать чего-нибудь плохого. Лес вырубать или болота осушать Брысь не позволит, но если ты идешь с миром, то не тронет, а может даже и покажет кратчайшую дорогу, – прожевав, сообщила девушка.

– А то, что я в него шарахнул горящую головню, он не примет за нападение? – мой друг спросил у жующей девушки. Та в ответ отрицательно помотала головой.

– Кстати, мы так и не познакомились, меня Павлом зовут, а моего кота Кешкой, а как называть тебя? – спросил Павел, не отрывая глаз от жующей девушки.

«Не Кешка, а Иннокентий! Я ее вижу второй раз в жизни, ни к чему нам эти фамильярности! Кешка лишь для домашних и для тех, у кого что-либо стащил!» – мысленно проворчал я.

– Меня в таборе называют Татина, но ты можешь называть Тана. Насчет головни ты погорячился, если бы дерево загорелось, то кричать бы не смог. Когда Брысь появился, многих находили разодранных пополам, пока не поняли, что лес трогать не нужно. Тут лишь часть его, как бы дух, а духам все равно, что в них метают. Остальные части Брыся сейчас в других местах леса и собираются вместе лишь для наказания лесного обидчика, – протараторила девушка и вновь вернулась к прерванной трапезе.

Павел зачарованно смотрел на ее ушко, двигающееся в такт пережевывания пищи, пока я не напомнил еще об одном вопросе: «Павел, спроси, а чем питается этот Брысь, может благородными котами? И почему он в штанах?»

– Тана, а что ест Брысь? А то мой кот слегка взволнован его присутствием и почему Брысь в штанах? – еле-еле оторвавшись от созерцательного зрелища, спросил Павел, вертя в руках амулет Железера.

– Ах да, Зара говорила, что ты с помощью своего амулета можешь читать мысли своего спутника. Только не вздумай на мне опробовать – мигом развернусь и уеду обратно! – Павел отдернул руку от луча и вновь покраснел. – Успокой своего кота, Брысь – вегетарианец и не ест ничего кроме корней и ягод. А в штанах, потому что по преданию это человек, он заколдован за какую-то страшную провинность великим колдуном Корнем и поставлен охранять Вечный лес.

– Крутяк, это значит, что он ждет, пока его поцелует прекрасная принцесса?

– Это ты сказок переслушал. Нет, Брысь заколдован навечно. Сейчас Павел, давай укладываться спать, завтра отвечу на все вопросы, нам предстоит еще долгий путь, успеем наговориться! – прожевав последний кусок, отрезала Татина. Подкинув еще дров в костер, положила под голову мешок и улеглась на траве.

«Ну что, Кешка, будем укладываться. Сам слышал, что сказала Тана. Все же я рад, что нам не придется искать этого отшельника одним. На тебя полагаться нельзя, вон ты даже безобидного Брыся испугался. Да и я в этой местности еще не освоился», – с этими мыслями Павел последовал примеру Татины и положил буйную головушку на мешок, закрылись ехидные глаза.

Ну, Павел Семенович, не ожидал я от тебя такого ехидства, ничего – при случае напомню, как над бедным котом издеваться. Однако, не оставалось ничего другого, кроме как задремать, лелея мечту о возвращении домой, в свой двор, к своим родным и таким любимым просторам.