Алеша – путь к мечте (СИ) - "Ка Lip". Страница 58

Тот так же продолжал на него смотреть. Назар видел, что парень еще пребывает в прострации.

— Я заплатил за коня Мальковичу сколько он хотел. Теперь по документам конь твой. Документы у Петровича, приедешь, заберешь их у него. И Петровичу оплатил постой коня до конца года. Дальше разберемся, ты не переживай с этим. И еще, Малькович тебя обратно к себе на работу берет. Он и сам пожалел, что выгнал тебя, из-под тебя кони хорошо продаются. Поэтому он ждет тебя на работе.

— Зачем тогда ты все это говорил про расстрел… — Алеша еще до конца не осознал всю суть сказанного Назаром, он лишь понял, что убивать его не будут.

— Ты должен пообещать мне, что будешь слушаться меня. Слышишь, обещай мне это. И если что-то происходит, ты должен мне это рассказать. Тогда я смогу защитить тебя. Пообещай, что будешь слушаться.

— Да. Обещаю.

— Ну вот и хорошо, а сейчас поехали.

— Куда?

Как только Назар повернул ключ зажигания, Алеша как очнулся от всего происходящего и испуганно посмотрел на него.

— Помнишь, я тебе рассказывал о доме в деревне под Смоленском, где я в детстве летом жил? Мне туда съездить нужно. Составишь мне компанию?

— Да…

— Я этот дом не стал продавать после смерти бабушки, оставил, пусть стоит. Вот, изредка туда езжу. За домом соседка следит, траву косит, ну и за тем, чтобы не разворовали, смотрит. Я ей за это денег привожу. Вот сейчас решил туда доехать, денег отдать, а то когда потом еще время будет. И тебе покажу дом… как я там жил, — Назар мельком бросил взгляд на лицо парня с припухшими от слез глазами и покрасневшим носом. — Я Петровича предупредил, что ты сегодня не придешь, а Малькович тебя завтра ждет на работу.

Назар замолчал и переключил взгляд на дорогу. Ехать им нужно было еще около четырехсот километров. Это пять-шесть часов дороги, так как потом от основной трассы придется ехать по дорогам, где особо не разгонишься. Он корил себя за то, что так не рассчитал свое запугивание с этим Алешкой. Он все-таки привык так воздействовать на более сильные личности, хотя Алешку слабым тоже не назовешь. Но вот где-то он сильный и стойкий, а где-то такой слабый и уязвимый. Назару было жалко его, хотя мужчина опять разозлился на себя за явно лишние в его жизни чувства к этому Леше. Запугать он его решил из чисто воспитательных соображений. В то время, в котором они жили, нельзя быть таким наивным и бесхитростным как Леша. А уж если он такой, то Назару нужно было, чтобы любые дальнейшие действия тот делал только под его контролем и больше не творил самодеятельности.

То, что он сейчас во все это вмешался, Назар оправдал для себя тем, что он тоже любит лошадей и его сильно покоробило известие, что этого красивого рыжего жеребца сдают на колбасу. Но сам он бы ничего не стал делать. Когда же Петрович в очередном отчете о событиях, происходящих на конюшне, рассказал ему все как на духу, вот тогда Назар понял, что пора вмешиваться. Его разозлило то, что Лешка не послушал его и влез во все это. Такого Назар не позволял никому — ослушаться себя — и поэтому решил провести воспитательное мероприятие. Решив все с Мальковичем, который был рад деньгам за коня и тому, что вернет этого спортсмена, которого выгнал чисто из принципа, а теперь жалел об этом. Но сам бы он никогда не пошел на попятную, другое дело, когда Назар попросил. Услуга за услугу. Потом Назар поговорил с Петровичем, оплатив содержание рыжего, и даже покормил того сухариком. Как поступить с Алешкой, чтобы тот понял серьезность всего, он тоже решил. И вот, в процессе этого воспитательного мероприятия, он увидел эти глаза, полные слез, и внутри опять все ухнуло и оборвалось. Конечно, он обнимал его лишь с целью удержать и не дать выбежать из машины, но вот только внутри его сердце так странно стучало, когда к нему через куртку прижимался Алешка и так по-детски всхлипывал. И Назар не удержался, став гладить его рукой по коротким волосенкам, опять жалея, что они отстрижены.

Сейчас он корил себя за эту слабость и опять объяснял сам себе, что все произошедшее — лишь дружеская поддержка и не более. Хотя, может, это и не так. Но ведь он решил для себя, что он будет бороться с этим и не даст неправильным чувствам вырваться наружу. Все это он утопит в себе, он сильный, он сможет перебороть себя.

Леша долго приходил в себя от произошедшего. Он нашел бутылку с водой и медленно пил из нее, ощущая, как вода приводит его в чувства. Когда стресс прошел, он восстановил в памяти все, что сказал Назар. Сидя и глядя перед собой, осознавал, что теперь он стал официальным владельцем Зацепа. Зяма стал его, и никто больше коня никуда не заберет. Все проблемы, еще час назад нависшие над ним как грозовая туча, вмиг развеялись. Содержание Зямы оплачено, а у него опять есть хорошая и любимая работа. И все это сделал Назар… Но зачем ему это нужно? Леша не мог найти ответа. Потом вспомнил слова Назара, который взял с него обещание, чтобы он слушался. Неужели все это ради того, чтобы он слушался… но для этого можно было просто припугнуть. Лешка так и ломал себе голову поиском ответа, почему Назар это сделал. Наконец устав от внутренних копаний в поисках ответа, который он не находил, Алешка задремал.

Когда машина остановилась, Леша проснулся. Назар уже вышел из нее и скрылся за дверями поселкового сельпо. Леша так и сидел в машине, дожидаясь его. Вскоре тот вышел из магазина с пакетом, который положил на заднее сиденье. Сев за руль, положил в выемку подлокотника несколько печений в красных и синих обертках.

— Угощайся, — Назар кивнул на них. — Это "Вагон Вилз". Как говорят в рекламе: "И ты победитель". Ты ел такие?

— Нет.

Лешка взял себе один красный квадратик и, шурша оберткой, открыл его, там внутри было плоское и круглое, облитое шоколадом печенье. Он откусил и зажмурился. Было вкусно, и, наверное, после нервного стресса он проголодался. Он и не заметил, как быстро съел три печеньки, а Назар дожевывал только одну, держа ее в правой руке и ведя машину левой.

— Ой, я, кажется, и твои съел.

— Мне и одного достаточно. Понравилось?

— Угу.

— Там в пакете еще шоколадки "Натс" и "Виспа" лежат, доставай, съедим, и по банке "Фанты" я попить взял.

Лешка не стал себя уговаривать. Такие вкусности он и не ел, только видел их на витрине ларьков. Он с удовольствием съел "Натс" с орехами и батончик воздушной "Виспы", запив это "Фантой" из железной банки. Так вкусно и сытно перекусив, он ожил и стал с интересом смотреть на местность за окном машины.

Свернув с трассы, они долго ехали по местным дорогам, которые были все в ямах, и, несмотря на рессоры в джипе, их трясло и подкидывало. И когда Назар свернул к показавшейся за полем деревеньке, Лешка вздохнул с облегчением, что наконец эта пытка русской дорогой закончится.

Этот день на удивление был солнечным и теплым. В полях уже лежал снег, но очень немного и лишь тонким слоем. Дороги были сухие, с застывшими на них колдобинами уже замерзшей глины и грязи.

Деревня, в которую они въехали, была достаточно большая. Но, судя по запущенным домам, которые покосились и разрушались, их хозяева уехали. Видя взгляд Алеши на такие дома, Назар пояснил:

— Когда я здесь был двенадцать лет назад, знаешь, какая это была деревня. Во всех домах жили люди, все было чисто, ухожено. Колхоз работал, народу было много. Это после перестройки колхоз продали и разворовали, и деревня стала умирать. Теперь здесь домов десять живых… все кто куда разъехались… жалко, что так произошло.

Лешка бросил на него быстрый взгляд. Странно, Назар опять стал другим, как тогда, на кухне, когда он рассказывал ему о своем детстве, и потом в ресторане, когда отмечали Лешкино окончание школы. И вот сейчас опять Назар другой, такой как тогда…

— Вот дом моей бабушки.

Они остановились у деревенского дома, окруженного невысоким забором. Назар вышел и открыл ключом навесной замок на воротах, чтобы загнать на участок свой джип.