Гавр – сладость мести (СИ) - "Ка Lip". Страница 1

Ка Liр

Платформа Беговая

Книга II. Гавр — сладость мести

ГЛАВА 1

Москва, 1998 года.

Любовь, в которую он не верил или не знал, что такая бывает, разъедала его изнутри и терзала так, что он уже и не знал, что с этим делать. Назар, как и все в такой ситуации, решил, что время лечит. Но только вот странно, оно не лечило, а чувства, которые он в себе и не подозревал обнаружить, захватывали его с новой силой, и он захлебывался в них и, как утопающий, хватался за соломинку.

Приняв в своей жизни решение, что его неправильная любовь не должна сломать жизнь того, кого он любит, он боролся с собой, с тем, что не хотело умирать у него внутри. Когда по прошествии столького времени, а изводил он себя этой неправильной любовью уже четыре с лишним года, он понял, что вот это самое время ни хрена не лечит, он решил прибегнуть ко второму народному методу: "Клин клином вышибают". Поставив такую цель, Назар двинулся к ее исполнению. Понимая, что проститутки, с которыми он все это время спал, следуя потребностям своей физиологии, не вылечат его душу, он стал искать себе ту единственную, с которой он захочет построить семью и иметь от нее детей. Такую девушку он вскоре нашел. Катя была из хорошей семьи. Ее отец преподавал в МГУ, а мама работала воспитательницей в детском саду. Сама Катя училась в МГУ на юридическом отделении, но при этом хотела после университета работать, так же как ее мама — воспитательницей. Катя была скромной и интеллигентной девушкой со светлыми голубыми глазами и светло-русыми волосами. Она одевалась неброско и не соответствовала образу современных девушек и, тем более таких, с которыми спал Назар. С Катей было все романтично и по-правильному. Месяц у них длился цветочно-конфетный период, потом произошло официальное знакомство с родителями. Затем в его жизнь вошли совместные ужины, семейные праздники и даже поездка на их дачу. К постели они пришли лишь на четвертый месяц знакомства, что для Назара было на грани фантастики, но он решил, что все должно быть по-другому, как положено у нормальных людей. И вот так все правильно у них и было. Правда, через полгода Назар стал лезть на стену от этой правильной жизни. Он опять пытался разобраться в себе — что не так? Катя была умной, начитанной девушкой, не занудой. С ней он мог и о любимых книгах поговорить, и фильмы, совместно просмотренные, обсудить, да и вообще, она могла поддержать любую беседу и на любые темы. Только вот странно, ему было с ней неинтересно говорить ни о чем и неинтересно ее слушать — он это ощущал в себе. Но вот только почему? Возможно, ему было вообще неинтересно ее мнение, ее мысли, ее мечты, ее планы…

Назар честно держался, пытаясь найти хоть какие-то плюсы в таких правильных отношениях. Плюсы были — это постель. Ему было хорошо с ней. Именно о такой девушке он мечтал: в меру скромная и, в то же время, ответная на его ласки. Сдержанная, но горячая, неопытная, но готовая верить ему и выполнять то, что он просит. Все было хорошо, только вот на душе было противно так, что, продержавшись полгода, он больше не мог притворяться. Да, именно так он и хотел все это назвать. Он притворялся перед ее родителями, став таким, каким должен быть. Притворялся перед ней, играя роль человека, готового создать семью. И самое страшное, он притворялся перед собой, а вот этого он и не хотел.

Когда они расстались, и он, вспоминая ее слезы и боль в глазах, долго сидел в машине и думал о произошедшем, в его сознание пришло понимание, почему все, что происходило — было не так. Он еще раз вспомнил Катю, а потом Алешу — те же светлые глаза, темные ресницы и брови, и светло-русые волосы, и ростом похожи, да и Катя щуплая, худенькая, похожая фигуркой на Лешу. Назар горько усмехнулся — он просто нашел для себя замену того, с кем хотел быть. Да вот только душу не обманешь, подделка никогда не станет оригиналом. Ему было горько от осознания этого, ему было жалко Катю, которая искренне влюбилась в него и теперь страдает. Одно он знал точно: пусть лучше так, чем обречь ее и себя на пожизненные страдания.

Вот так он и продолжал жить с этой неправильной любовью, скрывая ее от всех и сходя с ума от желания избавиться от нее навсегда. В какой-то миг отчаянья он был уже готов даже пойти к народным целителям, благо их сейчас развелось как мух. По телевизору регулярно вещал Кашпировский, говоря, что заряжает воду, если ее поставить рядом с экраном телевизора. Назар решил попробовать и поставил рядом с телевизором водку. Выпив потом эту бутылку водки, он сделал вывод, что все это полнейший развод. Еще он слышал о Ванге и Джуне, и о том, что они помогают даже в безвыходных случаях. Он был уже готов броситься к ним, чтобы за любые деньги избавили его от этой любви, но, увидев себя в зеркале с крестом на шее, решил, что нельзя, веря в Бога, предавать его и идти просить помощи у других.

Назар даже думал пойти в церковь на исповедь и покаяться в своем грехе, да вот только разве мог он о таком сказать, да еще и священнику?

Так и стал он жить дальше, зная, что должен сам с этим справиться — он сильный, он сможет. Ведь недаром в том молитвеннике было написано, что если дано что-то человеку свыше, то все по силам его. Значит там, наверху, точно знают, что ему по силам побороть в себе эту любовь…

За время борьбы с собой Назар похудел и осунулся, но его братва думала, что это из-за проблем, которые у них были. И действительно, в последнее время дела шли плохо. РУБОП вышел на их банду, и теперь они уже не нападали и даже не оборонялись, а пытались выжить.

Бурно отметив девяносто восьмой год, вся его бригада сразу погрузилась в реалии суровой действительности. Да и вообще встреча этого Нового года для Назара прошла странно, но в душе у него были плохие предчувствия, и постепенно они стали сбываться.

Уже зимой он узнал, что в Россию вернулся Гавр — Гавриил Владимирович Сарычев, сын покойного Сарычева, и пока Назар был занят "прятками" от рубоповцев, Гавр вернул себе свой банк и свой клуб. Причем сделал это настолько чисто и красиво, что Назару оставалось только утереться. Теперь "Grаnd lа bаnquе еurорееnnе" и "Оr lе раrаdis" стали принадлежать Гавру. Но самое плохое было в том, что это все сын Сарычева спланировал заранее, находясь в Англии. Оттуда он копал под Назара, а Назар и не подозревал об этом. Теперь он жалел, что не убил сына Сарычева, но сейчас было уже поздно. Они практически без боя отдали ему и клуб, и банк. Назару и его банде сейчас было не до этого.

Уже через месяц Назар понимал, что Гавр не остановится на достигнутом, видно в Россию он вернулся с одной целью: отомстить за родителей. Позже под Назара стали копать менты, получив от Гавра все данные о незаконном захвате им "Grаnd lа bаnquе еurорееnnе" и "Оr lе раrаdis" и убийстве Сарычева Владимира Леонидовича.

Теперь, собираясь на съемной квартире в Кунцево, они обсуждали эти события и планировали, как бы не попасться в руки служителей закона и сохранить нажитое добро. За это время Назар уже успел приобрести себе квартиру в центре Москвы и особняк на Рублевке, правда он не жил там. Ему было некогда, да и один оставаться он не хотел, поэтому так и ночевал у Ефима.

После очередного сходняка в Кунцево они возвращались к Ефиму в квартиру. Машину вел Ефим, а Назар устало смотрел в окно, понимая, что надвигается неизбежное.

— Ты что-то совсем плохо выглядишь, похудел вон как, — Ефим бросил на него тревожный взгляд.

— Не знаю, что с этим делать…

— А ты продай коня, легче станет.

Назар напрягся. Ефим — не тот человек, чтобы, не обдумав, бросать слова. Он лишнего не скажет, а если говорит, то знает, что может за слово ответить.

— Ты думаешь, что прибыль за коня решит наши проблемы? — Назар мягко прощупывал почву, пытаясь понять, что хотел сказать Ефим.