Сердцебиение (ЛП) - Сайдботтом Д.Х.. Страница 26

— Дыши, Фэй. — Руки Малика заботливо потирали мою спину, и его голос успокаивал меня, увещевая глубоко дышать.

— Черт, я... я…

— Как ты мог? — прокричала я, держась за свой живот. — О, Господи. Ребенок.

— Прекрати давить на это, маленькая сучка! — прорычала Делия.

Малик поднял меня с пола и отнес ко мне в комнату.

— Я принесу тебе воды, — сказал он, прежде чем опустить меня на кровать.

Я приподнялась, когда Делия вошла в комнату.

— Он хочет, чтобы я осмотрела тебя сейчас вместо того, чтобы дать ему «лекарство», в котором он нуждается.

Я задохнулась от смеха, хватаясь за живот от пульсации в нем.

— «Лекарство»? Как ты можешь вводить ему эту дрянь с чистой совестью?

Она положила свой кейс на край кровати, вводя код и затем открывая его.

— Он нуждается в этом. Ты разбила ему сердце, и он начал вводить себе смеси наркотиков, которые сам производил, чтобы получить небольшую передышку от боли, что ты причинила ему, но при этом не уничтожить клетки мозга и не страдать от ломки.

Она что была тупицей? Как она вообще могла называть себя доктором?

— Ты видела его? У него ломка. Это никак не связано с гребаным желанием получить передышку, ты чертова психичка.

— Пошла в задницу, эгоистичная мразь. Ты заставляешь его чувствовать себя виноватым, когда на самом деле заслуживаешь всего, что произошло с тобой. — Она достала маленькую ампулу и ввела в нее иглу, втягивая в шприц содержимое.

— Дай мне свою руку. Я должна ввести тебе витамины для беременных.

— Вы на самом деле тут все психи! — Я вскочила с кровати и схватила ее за руку.

— Отцепись от меня, что ты творишь?

Приложив все усилия, я подняла ее руку вверх, направляя иголку в ее же шею, потом отталкивая от себя.

— Ты больше никогда не введешь мне ничего, сумасшедшая. — Мой живот заболел от синяка, который проявлялся на коже, но адреналин, что пульсировал в моих венах, притупил всю боль.

— Я сумасшедшая? Ты могла убить меня! — прокричала она.

— Какая жалость, что не убила. Почему, бл*дь, ты просто не можешь дать ребенка, которого он так хочет? Какого хрена ты играешь с человеческими жизнями?

Ее глаза впились в меня, на ее губах появилась кривая усмешка.

— Ты думаешь, я этого не хочу? Но он не видит никого, кроме тебя. Он не заинтересован ни в ком, кроме своей милой Стар, и не потому, что он любит тебя. Нет. Он не может любить, Стар. Это все потому, что ты предала его, и все, чем он ведом, это жажда мести. Он привык искать ее, и он даже не понимает, что уже достиг, чего хотел, он сломил тебя. — Она рассмеялась, и ее смех слышался так же горько, как я ощущала себя. — И, Кейд тоже не хочет тебя. Он был замечен покидающим комнату его милой крошки-ассистента. — Она упивалась болью, которая разрывала мою грудь, ее слова были подобны кислоте, прожигающей меня до основания. — Ты порченый товар, и скоро Данте заметит это и тоже избавится от тебя.

— Я ношу его ребенка, Делия. Он никогда не позволит мне оставить его, — я наблюдала за ней, ожидая признает ли она, что лгала мне. Для пущего эффекта, я потерла живот. — Все, чего больше всего ты желаешь, — это он, но он даже не может терпеть тебя, он только использует твой рот, представляя, что это я ублажаю его. — Я медленно склонила голову к плечу, предоставляя ей поддельное чувство сожаления.

— На хрен тебя!

— На который он меня насаживает каждый раз.

Ее худое тело бросилось через комнату на меня, ее пальцы вцепились в мои волосы, она закричала громко и пронзительно. Я не боролась с ней; она вела себя, как послушная игрушка в моих руках. Мгновение спустя голос Данте раздался в комнате, его сильные руки обернулись вокруг тела Делии, и он отбросил ее на пол.

— Какого х*я ты творишь, Делия? Она же, мать твою, беременна.

О, Господи сколько это будет еще продолжаться?

— Она мне сказала, что я не беременна, Данте. — Я бросила сердитый взгляд в его сторону.

— Что? — задыхаясь произнесла Делия, сжавшись на полу.

Его рот открылся и закрылся, его лицо исказилось, когда многочисленные морщинки появились на лбу.

— Что? Я же видел, как ты делала тест. — Он перевел взгляд с меня на нее.

Делия покачала головой.

— Она ввела мне человеческий хорионический гонадотропин, гормон, поэтому мой тест показал положительный результат, а также, чтобы заставить мой организм поверить в то, что я беременна! — Я обвинительно выдавила слова. — А что бы ты делала, когда у меня бы так и не появился живот, или же когда мне было бы некого рожать?

— Ты все лжешь. — Он указал на меня пальцем. Ярость все еще плескалась в его потемневшем взгляде. О господи, неужели все так далеко зашло?

— Твой доктор что-то сделал с ребенком! — проговорил он.

Я совершенно растерялась.

— Какой доктор? Она твой долбаный поставщик наркотиков, Данте! У нее хоть есть разрешение на медицинскую практику?

Он стремительно направился в мою сторону, хватая меня за предплечья.

— Ты что считаешь, что я позволил бы какой-то твари вводить тебе что-то, если бы у нее его не было?

— Данте, — едва слышно прошептала я, пребывая в состоянии неподдельного ужаса от представшего передо мной животного. Он был наркоманом, непредсказуемым, пребывающим в состоянии ломки и отчаянно жаждущим дозы.

— Алекс, этот мелкий лживый ублюдок!

Я задохнулась. Откуда он мог знать Алекса? Стремительно разворачиваясь, он схватил меня за предплечья, таща за собой по коридорам, проходя через черный ход. Он был лишь в одном полотенце, обернутом вокруг его талии. Он провел нас по зданию, где я обнаружила свой чемодан, и где разбитые окна были в данный момент вставлены.

Он ввел код: я смотрела и запоминала. 10-11, мой день рождения. Такой простой код. Мы вошли в комнату, в которой я находилась, когда поняла, кто я, но мы не задержались там надолго. Прошли еще пару дверей и затем спустились вниз, минуя лестничный пролет и останавливаясь, наконец, перед еще одной дверью. Место напоминало медицинскую палату, мрачную с холодной обстановкой и плиточными полами. Это было то самое место, где он удерживал меня в самом начале, когда он доставил меня сюда с полной потерей памяти.

Он открыл дверь и толкнул меня вовнутрь. С глухим звуком я упала на колени на холодный пол. Мои инстинкты вопили, чтобы я бросилась к двери, потому что не было ни единого шанса, что я смогу пережить заключение вновь. Но хныканье, которое раздалось из угла комнаты, вмиг заставило мои мысли рассеяться. Лицо мужчины скрывали волосы, находящиеся в беспорядке. Обнаженный, и вжавшийся в угол, с руками, что были крепко обернуты вокруг его тела. Он был грязным и покрытым кровью, и совершенно точно подвергся пыткам.

— Кто это, Данте? — Из меня вырвалось крошечное рыдание. Мог ли он быть на самом деле таким ненормальным?

Мужчина резко втянул вдох, поднимая голову. Моя кровь прекратила свое движение, застывая в жилах. Глаза жгло от непролитых слез. Это был Алекс.

— Что ты натворил? — Я склонилась над ним, протягивая к нему руку, но была очень напугана, чтобы дотронуться. Он выглядел слишком избитым, чтобы даже прикасаться к нему. — Алекс?..

— Скажи мне, что ты сделала, Стар, или я убью его!

— Ничего я не сделала, ты ненормальный придурок!

Я подняла руки в знаке капитуляции, пытаясь, тем самым, закрыть избитое тело Алекса своим. Я лучше приму всю мощь ярости Данте на себя, чем позволю ему причинить боль другому человеку из-за меня.

— Данте, я попросила Алекса сделать ультразвук, потому что я заметила на простыни крошечное пятнышко крови. Но, Данте, я никогда и не была беременна. — Я покачала головой. — Я думала, ты знаешь, ведь ты играл во все эти игры. Делия ввела мне гормоны. Я не знаю, почему она сделала это, если это не было какой-то заранее спланированной игрой.

Он покачал головой.

— Поднимайся.

— Данте, Алексу нужен доктор!

Он разразился смехом.

— Я позабочусь об этом. Поднимайся нахрен на ноги, Стар.