Золотая месть - Гандольфи Саймон. Страница 52

Сэр Филип сидел за столом. Перед ним стояло блюдо с очищенными и тщательно нарезанными фруктами – манго, ананас, дыня, папайя. Он переоделся – сменил обычный серый костюм на темно-синий из легкой шерстяной ткани с подкладкой из натурального шелка. Белая хлопчатобумажная сорочка, галстук в стиле «старый Итон», голубые носки, черные, хорошо вычищенные, но не слишком блестящие ботинки. Все самое дорогое, но не бросающееся в глаза…

Его телохранитель стоял поодаль, так, чтобы видеть одновременно дверь и окна, выходившие на частный пляж курорта.

Это был стиль жизни, к которому так стремился Ортега. Когда он получит свое вознаграждение, этот мир привилегированных станет его миром.

– Ну, мы их поймали, – сказал Ортега и, разложив на столе карту, указал на узкий коридор, зажатый между горой с запада и обрывающийся в море скалой с востока. – Самолет провел аэрофотосъемку этой местности. Вот здесь – брешь в вулкане, – Ортега указал на склон горы. Он объяснил финансисту, что лава идет шестью потоками и что к югу расположена долина с крутыми склонами, которая теперь оказалась загорожена оползнем. – Они дошли сюда, но выбраться обратно уже не смогут.

Теперь, когда Тренту с девушкой закрыт путь отступления, Ортега мог приказать всем своим людям начать преследование на юге острова. А еще сотня людей высадится на севере – они заблокируют коридор с другого конца.

– Мы зажали их в клещи, – заверил Ортега. – На горе они зажарятся, а спуститься со скалы невозможно, разве только прыгнуть с высоты тридцать метров.

Угол карты попал в блюдо с фруктами. Сворачивая карту, Ортега заметил, что сэр Филип брезгливо отодвинул блюдо к краю стола. Ортега представил себе беженцев и Трента с девушкой на склоне горы. «До сих пор Трент действовал хорошо, даже очень хорошо», – подумал он.

– Нередко репутация человека бывает дутой, но этот Трент – настоящий мужчина. – Ортега не собирался оправдываться за то, что не сумел поймать его, он просто хотел, чтобы сэр Филип понял: это все равно как охота на тигра. Иной раз поймать тигра – пустяковое дело, но некоторые из них вызывают у охотника восхищение своей отвагой и хитростью. – Мы наконец загнали его в ловушку, но он убил трех моих людей, а четвертый не дает о себе знать. – Ортега смотрел, как финансист вынимает из кармана свою маленькую записную книжку и золотой карандашик.

Он назвал финансисту имена погибших солдат и наблюдал, как тот записывает их своим аккуратным почерком. Сэр Филип положил записную книжку и карандаш обратно в карман.

– Надеюсь, на этот раз вы окажетесь правы, командор, – сказал он.

Ортега густо покраснел и взглянул в окно – поверх лужаек на берег моря. Ему вдруг представилось, что его солдаты штурмуют этот курорт, и он подумал, что они, наверное, делали бы это с большей охотой, чем сейчас гоняются за Трентом.

Раненый солдат лежал там, где его оставил Трент. Его звали Родригес, а в просторечии Рокко. Вначале он ощущал сильную боль, но теперь все в животе онемело. Он понимал, что его брюшная полость полна крови. Рокко думал о своем товарище – Кипе, с которым вместе был в учебных лагерях и проходил специальную подготовку. Кип прыгнул через ручей лавы и сорвался. Он закричал, стал падать назад, и в этот момент Рокко выстрелил ему в лоб.

Итак, сначала двое погибли в джунглях, затем часовой у подножия скалы. Следующего они нашли наверху с ножевой раной в горле. Затем Кип. И вот теперь наступил его черед.

Он вспомнил о девушке-китаянке. Рокко видел, как чужеземец перевязывал ей руку и как потом она направила на него винтовку, а чужеземец отнял у нее оружие и отбросил прочь. Он пытался догадаться, что же такого могла натворить эта пара, что стоило стольких жертв и такого большого вознаграждения. Вот умрет он, Рокко, и еще одним участником в дележе станет меньше. Но командор говорил, что тот китаец будет помогать семьям погибших. Тогда его сестра сможет посещать колледж.

Рокко видел этого китайца дважды. В день атаки Рокко помогал переворачивать тела убитых, чтобы финансист мог осмотреть их, а на другой день сэр Ли стоял на посту на берегу реки. Этот китаец – такой аккуратный, чистенький.., словом, человек совсем другой породы.

Чужестранец казался Рокко гораздо более понятным и близким. Он просто делает свое дело и обращался с Рокко так, будто они давние приятели. Рокко подумал, что они, наверное, и были бы приятелями, и оказались в противоположных лагерях не по собственному желанию, а по воле судьбы.

Он подумал: каковы отношения чужестранца с этой девушкой? Сейчас, когда он сам вышел из игры и больше не участвовал в погоне за сокровищем, Рокко проникался все большей симпатией к этой паре. Теперь ему оставалось только ждать. Солдаты приближались. Он слышал, как, осыпаясь, шуршит под их сапогами вулканическая пыль. Их было много – наверное, целый взвод. Командор всегда учил их докладывать со всей точностью.

С трудом приподнявшись, он вытащил из гранаты чеку. Слабость не давала ему повернуться, но в этом и не было необходимости. Он перекрестился н стал читать молитву: «Святая Мария, матерь Божия…»

Не переставая бормотать слова молитвы, он бросил гранату через голову, бросил в своих товарищей – солдат морской пехоты. Сидя там, на земле, он представлял собой отличную мишень. Все свершилось мгновенно – он даже не почувствовал боли.

Разрыв гранаты и ответный огонь из винтовок – все это могло задержать преследование самое большее на полчаса – сорок пять минут. Задержка слишком незначительная – она не стоила тех страданий, которые перенес солдат, ожидая своего часа. Но Трент знал, что так случится. Он волочил за собой девушку и молился. Они миновали второй и третий потоки лавы и дошли уже до середины коридора. Горные склоны становились все круче. Спустившийся недавно оползень завалил участок дороги в двести метров, потом смел верхний слой почвы с тщательно возделанных полей и сбросил землю в море.

На краю глубокой рытвины, оставшейся от оползня, стояла половина крестьянской хижины – все остальное унесло и сбросило со скалы, вместе с деревьями, землей с урожаем, козами и курами, а возможно, – с коровой и с людьми. Впрочем, может, это было и лучше, чем умирать голодной смертью в лагере для беженцев, где людей лишают не только надежд, но и элементарного питания, где не хватает воды, где свирепствуют дизентерия, малярия, лихорадка.

Трент соскользнул вниз по склону и подхватил девушку. Она оперлась здоровой рукой о его плечо и с удивлением посмотрела на свою окровавленную руку.

Он осторожно поставил Джей на ноги. Они оказались метрах в пятидесяти от наступающего потока лавы. От страшной жары пот мгновенно испарился и пыль, набившаяся в глаза и в ноздри, превратила их лица в гипсовые маски. Даже моргать было больно – острые частицы вулканической пыли царапали глазное яблоко.

Лава была багровой там, где соприкасалась с землей, ослепительно белой в середине потока и красной на поверхности. Белая середина потока текла немного быстрее, так как лава была здесь горячее и жиже. Это походило на гигантского червя с красными полосами по бокам. А вулкан тем временем затих.

Трент тащил девушку вперед – по дну огромной борозды, пропаханной оползнем, глубиной в метр-полтора, с вертикальными стенками. Им приходилось очень осторожно пробираться по неровному дну. Трент похвалил Джей за стойкость и сказал, что они уже почти добрались до цели.

Глава 23

На глубине сотни метров под поверхностью земли из недр через брешь хлынула лава. После первого выброса давление в чреве вулкана настолько уменьшилось, что образовался вакуум, и благодаря этому начался новый прорыв лавы. Магма поднималась, как вода в артезианской скважине, пока не слилась с лавой, вытекшей раньше.

Трент с девушкой уже прошли середину оврага, прорытого оползнем, – им оставалась всего сотня метров. Это было совсем недалеко, и Трента больше беспокоило преследование, чем лава. Новый выброс произошел внезапно, без всякого предупреждения.