12 великих трагедий - Шекспир Уильям. Страница 50

Не удалась торжественная встреча

Высокой гостьи. Он не должен жить —

И, без сомненья, смерти он достоин.

Уж он в крови лежал бы; но суди

Его сама: казни его иль милуй.

Елена

Высокий сан ты ныне мне даешь

Царицы и судьи, хотя, быть может,

Меня ты лишь желаешь испытать.

Исполню первый долг судьи: спрошу я,

Что скажет обвиненный. Говори!

Дозорный Линцей [111]

Преклоняюсь, созерцая!

Жизнь ли, смерть ли жребий мой —

Очарован навсегда я,

Небом данная, тобой!

Вечно солнца пред зарею

Я с востока ожидал,

Вдруг – о чудо! – пред собою

Солнце с юга увидал.

Вместо дали поднебесной,

Вместо всех полей и гор

Я на лик его чудесный

Устремил свой жадный взор.

Зренье чудное имея,

Ока рысьего быстрей,

Все ж не верил, как во сне, я

Дальновидности очей.

Предо мною все кружилось —

Башни, стены, вал крутой:

Туча мчится, туча скрылась —

И богиня предо мной!

К ней и взором и душою

Я стремился, восхищен:

Ослепительной красою

Был я, бедный, ослеплен.

Позабыв, что я на страже,

Я в свой рог не затрубил…

Осуди меня! Мне даже

Самый гнев твой будет мил.

Елена

За вред, который мною нанесен,

Я ль накажу? Зачем ты, рок суровый,

Судил мне так смущать сердца

Что не щадят себя они самих

И ничего высокого! Враждуя,

Сражаяся, водили за собой

Меня герои, демоны и боги —

И с ними я блуждала по земле,

Смущала мир, потом смущала вдвое,

И ныне – втрое, вчетверо несу

Я бедствий ряд. Пускай идет бедняк!

Кто ослеплен богами – невиновен.

Линцей уходит. Фауст

Владычица, я вижу, изумлен,

Что он твоею поражен стрелою;

Я вижу, как, напрягшись, дивный лук

Пускает метко стрелы за стрелами

Мне в грудь. И вот пернатые снуют,

Свистя, под сводом замка моего.

И что я сам? Ты можешь сделать мне

Всех верных слуг – врагами, эти стены —

Неверными: все царство перейдет

К победоносной и непобедимой.

И что ж осталось мне, как не предать

Во власть твою себя и все именье?

Дозволь тебя у ног твоих признать

Владеющий отныне всеми нами —

Царицею, вступившею на трон!

Елена

С тобой хочу я говорить. Садись

Со мною рядом. Место есть тебе,

И этим мне ты место обеспечишь.

Фауст

Сперва позволь, царица, принести

Тебе присягу и поцеловать

Позволь меня подъемлющую руку.

Пускай в твоих владеньях безграничных

Я буду соправителем тебе,

Поклонником, защитником, слугою!

Елена

И вижу я и слышу чудеса!

Изумлена, хотела б я о многом

Спросить тебя. Скажи мне: почему

Так странно и приятно речь раба

Звучала? Звук ко звуку подходил;

За словом слово, ухо мне лаская,

Неслось, одно согласное с другим.

Фауст

Коль самый говор нашего народа

Уж мил тебе, тогда – сомненья нет —

Ты от души полюбишь наши песни.

Мы сами будем в этом упражняться:

Наш говор ты, беседуя, поймешь.

Елена

Как мне столь дивной речи научиться?

Фауст

Легко: должна лишь речь от сердца литься.

Кто счастья полн, желанием томим,

Тот ищет лишь…

Елена

Кто счастлив вместе с ним.

Фауст

Смотреть ни в даль, ни в прошлое не надо;

Лишь в настоящем…

Елена

Счастье и отрада.

Фауст

В нем наше благо, власть, залог святой;

Чем утвердить его?

Елена

Моей рукой.

Так далеко – и все ж так близко я!

Мне так легко: я здесь, я у тебя!

Фауст

Я восхищен: чуть дышит грудь моя.

Иль это сон? Не помню я себя!

Елена

Я отжила – и вновь обновлена;

Я жизнь нашла в любви, тебе верна.

Фауст

Средь моря, крепко защищенный,

Пусть процветает с этих пор

Твой полуостров, прикрепленный

К Европе узкой цепью гор.

Нет лучше края в поднебесной:

Пусть все цветут там племена!

То край владычицы прелестной,

Где родилась сама она,

Где в камышах она восстала

Из лебединого яйца

И мать и братьев побеждала

Красою чудного лица.

Перед тобою в пышном цвете

Земля раскинулась твоя;

О, предпочти всему на свете

Свой край родной, краса моя!

Хоть солнца хладный луч почти не греет

Высоких гор скалистую главу,

Но все ж скала местами зеленеет

И козы щиплют скудную траву.

Вот бьют ключи, ручьи бегут сливаясь;

Зазеленели каждый склон и скат;

Дол тянется, холмами прерываясь,

И кормит сотни тонкорунных стад;

Поодиночке осторожно бродит

Рогатый скот над пропастью крутой,

Но в сотнях гротов он себе находит

Убежище, и отдых, и покой.

Их Пан [112] хранит, ущелья населяют

Там нимфы жизни в свежести кустов,

И к горным сферам ветви устремляют,

Теснясь, деревья сотнями стволов.

То древние леса! В стволе высоком

Дуб копит силу, крепко ввысь растет,

А кроткий клен пропитан сладким соком,

Весь груз ветвей он весело несет.

Там молоко, струясь в тени жилища,

И для детей и для ягнят течет;

Есть и плоды, долин цветущих пища,

А из стволов дуплистых каплет мед.

Блаженство здесь наследственное длится,

Уста румяны, ярок цвет ланит,

Бессмертен каждый там, где он селится,

Здоровы все, довольство вкруг царит.

В сиянье дня там жизнь привольно льется

От детских лет до зрелости мужской;

Дивясь на них, спросить лишь остается:

Кто это – боги или род людской?

Красивейшим из пастухов их рода

Уподоблялся даже Аполлон;

Где в чистой сфере царствует природа

Там всех миров союз осуществлен.

(Садится рядом с Еленой.)

Так ты и я – мы счастием богаты:

Забудем же былое бытие!

Сознай, что высшим богом рождена ты,

И первый мир – отечество твое!

Но жить не будем в крепости мы тесной.

В соседстве Спарты нас с тобою ждет

Аркадия [113] ; она в красе прелестной

И в вечной силе юности цветет.

Туда, в блаженный край, мы путь направим,

Там радостно укроемся вдвоем!

Мы для беседки пышный трон оставим,

Аркадским вольным счастьем заживем!

Место действия совершенно меняется.

К ряду горных пещер примыкают закрытые беседки.

Тенистая роща простирается до окружающих ее крутых утесов.

Фауста и Елены не видно. Хор стоит группами.

Форкиада

Как долго девы спят здесь, неизвестно мне.

Не то ли им пригрезилось, что видела

Я наяву? Но лучше разбужу я их.

Сомненья нет: дивиться будет юный хор…

(Обращаясь к зрителям.)

А с ним и вы, брадатые, что, сидя там,

Разгадки ждете чуда вероятного.

(К хору.)

Вставайте же и кудри отряхните вы!

Довольно спать: послушайте, что я скажу!

Хор

О, скажи, скажи, поведай, что чудесного случилось?