Мистер Дориан Грей (СИ) - Янис Каролина. Страница 61

— Подожди, — я часто заморгала, — Какое рандеву? — я вспомнила, что он тоже собирался к своим «подругам» и паззл сложился. — О-о, Софи… Теперь, я понимаю, насколько ситуация тяжела и как ты меня ненавидишь, — ухмыльнулась я, — Девочка, я была с Дорианом и рандеву у меня было с Дорианом. А с Марселем мы буквально вчера рассорились в пух и прах. У обоих можешь спросить, и они оба подтвердят, что сказала я, а не то, что надумала ты.

— Тогда почему ты…? — она от негодования опять открыла свой гадкий рот, однако я её перебила:

— Потому что думала, что все ещё спят, Софи. Кто же знал, что здесь сидит великий сторож и разоблачитель? — рассмеялась я, — В следующей раз, милочка, прежде чем предъявлять мне обвинения, накорми тараканов в своей голове и вытрави сомнения. Чао, миссис Марпл.

Я хотела исколотить всё вокруг от злости, однако лишь широкими шагами мерила землю. Плюхнувшись на сидение рядом с Дорианом, я шумно выдохнула и сказала: «Поехали». На его вопрос, почему я так долго, я не постеснялась и выложила историю с Софи.

— Она на дух меня не переносит. Нужно постоянно фильтровать, что она говорит, иначе по собственной же рассеянности можно ошибиться.

— Не понимаю, почему она настолько обозлена на тебя.

— Такое чувство, что ей нечем заняться или она… чему-то завидует. Я понятия не имею, что я сделала ей, почему торчу поперёк горла, в буквальном смысле. Квартира, правда, будет готова только к выходным? — с досадой спросила я.

— Ты можешь… переехать пораньше ко мне, — чуть слышно предложил он, — Ну, пока с квартирой не будет закончено, если хочешь, — он с улыбкой посмотрел на меня. Я укусила губу, пытаясь сдержать улыбку, но не получилось.

— Ты понимаешь логику своих действий? — широко улыбнулась я.

— В каком смысле?

— В том смысле, что… в каждом разговоре о наших отношениях ты вставляешь «но», однако когда я оказываюсь в неловком положении, ты пользуешься моим замешательством и предлагаешь то, чего я и вовсе не ждала от тебя услышать, ещё больше запутывая меня, — он остановил машину, когда мы подъехали на парковку, расположенную в нескольких шагах от академии.

— Лили, признаться честно, я сам не понимаю, что ты со мной делаешь, — абсолютно серьёзно произнёс он, — Просто, я подумал, что… это «но» может исчезнуть, если мы попытаемся…

Я накрыла его губы своими, нежно обнимая за шею, притянув близко-близко к себе. Он влажно, сладко отвечал на мои поцелуи, заставляя трепет бежать по сердцу. Уткнувшись лбом в его, я прошептала:

— Мы попытаемся, Дориан. Попытаемся. И не поверишь, но у нас получится.

========== mind and feelings ==========

Лили

Мягкая россыпь поцелуев обрушивается на мою щёку, и я открываю глаза, отходя от лёгкой дремоты. Буквально пару часов назад мне хотелось спать вечность, а когда наконец меня накрыл желаемый сон, — хватило всего сто двадцать с лишним минут, чтобы ощутить прилив бодрости… За это я порой обожаю свой организм. И обожаю этот день. Потому что чувствую это. Чувствую губы Дориана. Это он. Он со мной. Боже, это как анестезия после ядрёного денька. Или, если брать глубже, то…

Неделя после нашей с ним ночи проскакала в сумасшедшем ритме. Я буквально жила в академии, так что с Дорианом мы выходили на связь только по телефону. По его голосу, я с трепетом понимала, что он скучает, что он устал, встревожен. Говорили мы о трёх вещах: о его отце, о моих экзаменах, коих было двенадцать, и о вопросе моего переезда. Он всё настойчивее предлагал мне переехать к нему — это меня несколько смущало и, в то же время, радовало. Я чувствовала себя нужной. Я слышала этот его полный тоски, тревоги и усталости голос. Мне было очевидно, что если бы на горизонте мелькнула хоть одна возможность, — он бы приехал. Хотя бы на капельку. Так что ему объяснять не пришлось, я догадывалась, что в данный период у него на работе не гладко. Он путается один, часто остаётся наедине сам с собой. Ему нужен человек, обычный, слушающий человек — я понимала это, как ничто иное.

Приняв решение, я не стала сообщать о нём Дориану. Я была занята круглыми сутками, когда была дома, то тратила время только на сон, который длился три — четыре часа и душ. Потом опять тренировки, экзамены, я даже не помню, когда успевала есть. В театре мне пришлось взять отпуск за свой счёт, иначе я бы свалилась намертво. В мгновения, редко наступающего в моей насыщенной жизни, «свободного времени», я мысленно молилась, чтобы этот кошмар кончился, и поскорее наступила великая пятница.

Долгожданный день приобрёл свою значимость сегодня, когда ему пришла пора «настать». Экзамен по самой тяжелой для меня дисциплине, — балету, — я сдала, к своему удивлению, на «отлично». Перфекционистка во мне была довольна, однако всё мне казалось выполненным недостаточно хорошо. Роль Одетты — одна из самых сложных женских партий, но браться за лёгкое я не любила: у меня пропадал азарт, интерес и всё шло наперекосяк. Я хотела спросить у комиссии, можно ли мне повторить, чтобы всё было идеально, но моё ленивое тело протестующе ныло. И даже спорить сил не было. У меня всё болело, мышцы трясло, а ноги качало. Дошло до того, что кончив, я ещё пять минут не могла встать с паркета. Миссис Грей пришлось самой вложить между моими пальцами зачётку. Я чувствовала себя разбитой. Как выжатый лимон, не иначе. Даже погода принялась хандрить, портя мне весь настрой, благодаря чему выпускной вечер перенесли на десять дней вперёд — единственный плюс, так как иначе подготовить итоговый танец я бы не успела.

Так вот, своим втайне сдержанным решением, я и хотела сделать Дориану сюрприз. Взяв чемодан, который я набила всем самым необходимым ещё в среду, я поехала в его квартиру. Прощаться мне ни с кем не пришлось, — миссис Грей и прочее семейство в это время находилась в больнице у Теодора. Айрин я успела предупредить ещё в академии, что мы с Дорианом решили «попробовать». Она была рада. Хотя, признаться честно, я была ещё не до конца уверена в правильности своего решения, поэтому достаточное количество моих вещей остались на прежнем месте. Не потому, что я не хотела остаться с Дорианом. Наоборот, я очень этого хотела. Я была не уверена, как долго это сможет продлиться, ведь от «переезжай ко мне» Дориана, до его «но» в самый неподходящий момент — один шаг. Эта тревожность поселялась во мне с его неуверенностью, с этим лето-зима в его отношении ко мне. На моём месте любая другая девушка, наверняка, исчезла бы на несколько дней, чтобы дать мужчине всё взвесить, преодолеть резонанс и противоречия. Я же лезу в пекло. Я вхожу в неизвестность, но делаю это потому, что не могу представить и дня без него. Без его голоса, заумных фраз и тревожности, смешанной с искренностью. Потому что я чувствую к нему то, что Бонни чувствует к Клайду, а Джульетта к Ромео… Потому что при мысли о нём рядом, я улыбаюсь. Потому что, скучая по нему, мне хочется неслышно плакать и страдать наедине с собой, грызя себя и перемалывая собственные кости. Он такой сильный, страстный, загадочный и неуверенный во всём, что его окружает. Думая о нём, поднявшись на лифте в квартиру, я медленно прошлась по пустующим апартаментам, пахнущим дорогой мебелью и его терпким парфюмом. Чемодан, не разбирая, я оставила в спальне и долго стояла у стекла панорамной стены, где блики ночных фонарей и окон других высоток источали свет. Дождь бился в прозрачную поверхность, но его шума слышно не было. Проведя пальцами по стеклу, я вспоминала, как моё тело прижималось к нему, — такому холодному, — в контраст телу Грея, которое, кажется, может запросто вспыхнуть. Дрожь прошла по моему телу. Я растянулась на тёплом пушистом пледе у, сейчас зажжённого, естественного камина и прикрыла глаза, — вспомнив свою извечную мысль: «хочу спать», — и дала ей перестать терзать себя.