Моя война (Документальная повесть) - Бочкарев Михаил Александрович. Страница 26

Штанько был потрясен таким исходом дела. Для него уничтожить катер своими руками было равносильно самоубийству. Ведь по доносившимся звукам боя было ясно, что порт Линнахамари освобожден и нет опасности захвата катера с суши. Штанько медлил с выполнением «приговора». Посоветовавшись со мной, он собрал команду на юте и сказал: «Кто хочет, тот может покинуть катер, а я остаюсь». Весь экипаж единодушно поддержал своего командира и заявил, что остается с ним. Поскольку своя радиостанция уже не работала, Штанько через МО-429 доложил командиру дивизиона, что команда МО-428 отказывается взрывать катер и покидать его, что они полны решимости спасти катер, когда наступит прилив.

Капитан 3 ранга Зюзин разрешил «морской охотник» не взрывать, но команду все же приказал снять, что и было исполнено. Штанько, как и подобает командиру, сошел последним, поцеловал гвардейский Военно-морской флаг, реющий на флагштоке. Он был уверен, что вернется на катер вместе со своей командой. И это предвидение сбылось: Штанько был несказанно рад, когда на другой день я передал ему разрешение командующего флотом о возвращении на катер. 14 октября на полной воде катер был снят с камней и после заделки пробоин отбуксирован в базу, отремонтирован и введен в строй.

Справедливо изречение, что люди познаются в беде. Мне казалось, что я хорошо знаю Ивана Штанько. В недалеком прошлом, когда мы оба были помощниками командиров катеров и размещались в одной каюте на плавбазе «Ветер», мы подружились. Поначалу он показался мне нелюдимым, медлительным и малообщительным человеком, но за этим скрывались его высокие душевные качества, исключительная скромность и отзывчивость. А в боевой обстановке, какой бы сложной она ни была, хладнокровие и самообладание никогда не покидали его. Он всегда проявлял спокойствие и выдержку, а это благотворно влияло на команду катера. Его любили за простоту, доступность, за заботу и внимание к людям. Он был уверен в своем экипаже, а подчиненные верили в своего командира и смело шли за ним в бой.

И вот я увидел Ивана Штанько в трудную минуту его жизни. Он предстал настоящим командиром, решительным и смелым, не растерялся в поистине драматической обстановке, в которой оказался его катер, его экипаж и он сам. Штанько не искал причин для оправдания случившемуся, хотя они и были. Когда он отказывался покинуть катер, это не было бравадой или показушным геройством, это было его убежденностью в своей правоте. Я успокаивал его, как мог, убеждал, что боевая задача выполнена успешно и без потерь среди личного состава катера. Что главное сделано, и сделано блестяще, что в освобождении порта Линнахамари от немецких захватчиков есть и его заслуга. Штанько это хорошо понимал разумом, но не сердцем. Таким мне и запомнился этот скромный офицер, надежный товарищ, кристально честный и чуткий человек чести.

После завершения высадки десанта «морские охотники» еще два с половиной часа находились в бухте Девкина Заводь, ведя артиллерийский огонь по береговым огневым точкам противника. Когда успех десанта стал явным, поступило приказание возвратиться в Пумманки. На обратном пути катера подверглись обстрелу с обоих берегов залива, но он уже не был таким интенсивным, как при прорыве. И катера, уклоняясь от снарядных и пулеметных трасс, используя дымы, преодолели опасную зону без потерь.

Десант майора Тимофеева сразу после высадки повел наступление на высоту, на которой располагалась 210-мм батарея противника, и в глубь порта. Преодолевая многочисленные проволочные и минные заграждения и каменные завалы, под сильнейшим артиллерийским, минометным, пулеметным и автоматным огнем десантники упорно и настойчиво продвигались вперед. После ряда смелых рукопашных схваток они сбили противника с обороняемых позиций, захватили крупнокалиберную артиллерийскую батарею и закрепились на высотах, прилегающих к порту. Совместными усилиями катерников и десантников порт Линнахамари был освобожден.

На другой день, в ночь с 14 на 15 октября, в освобожденный порт Линнахамари были направлены два «морских охотника» и три торпедных катера, чтобы переправить в порт с мыса Крестовый отряд капитана Барченко-Емельянова, лейтенанта Леонова и бригаду морской пехоты. Я пошел на катере МО-424 старшего лейтенанта Танского. В ожидании подхода морских пехотинцев катера ошвартовались у причалов, и мы прошли по безлюдной территории порта. Мы убедились воочию, насколько сильной и насыщенной дотами и дзотами была здесь оборона. Зашли в здание портовой гостиницы, где размещалось командование немецкого гарнизона. Повсюду был хаос — последствие поспешного бегства.

На крыше гостиницы реяло красное полотнище, которое водрузили старший сержант Каторжный и краснофлотец Королев из отряда старшего лейтенанта Петербургского.

15 октября в Линнахамари на ТКА-204 старшего лейтенанта Киреева прибыл командующий флотом адмирал А. Г. Головко вместе с командиром бригады ТКА капитаном 1 ранга А. В. Кузьминым. Адмирал обошел территорию порта, осмотрел инженерные сооружения, многочисленные доты и дзоты, причалы и портовые здания, поднялся на позицию 210-мм батареи. Всюду были видны следы недавних яростных схваток, подтверждающих смелость и геройство десантников. Командующий побеседовал с бойцами бригады морской пехоты, отрядов разведчиков капитана Барченко-Емельянова и лейтенанта Виктора Леонова.

В последующем, при освобождении побережья от залива Петсамовуоно и дальше на запад, «морские охотники» участвовали в высадке трех тактических десантов. Все они прошли при незначительном противодействии со стороны противника.

18 октября был высажен батальон 12-й бригады морской пехоты в двух пунктах — в бухтах Суоловуоно и Аресвуоно. Продвигаясь на запад, десантники на другой день вышли к государственной границе с Норвегией. Жители норвежских рыбацких селений восторженно встречали освободителей, приглашали к себе в дома, предлагали рыбу и воду, показывали проходы в горах для дальнейшего продвижения вперед.

23 октября был высажен еще один батальон морской пехоты в Коббхольм-фьорде. И, наконец, 25 октября был высажен последний десант североморцев в составе двух батальонов 63-й бригады морской пехоты в Холменгро-фьорде для содействия войскам Карельского фронта в овладении норвежским портом Киркинесс. В высадке этого десанта отличились «морские охотники» МО-423, МО-426 и МО-434.

Столица нашей Родины Москва трижды салютовала доблестным освободителям Заполярья. В приказах Верховного Главнокомандующего среди других частей фронта и флота отмечался наш дивизион. Ему было присвоено почетное наименование «Печенгский», и с той поры он именовался так: «2-й гвардейский Печенгский Краснознаменный дивизион малых охотников за подводными лодками». Это было единственное соединение на Северном флоте, ратные дела которого были увенчаны тремя почетными наименованиями: гвардейский, Печенгский, Краснознаменный.

Успешные действия экипажей «морских охотников» в Петсамо-Киркинесской наступательной операции были высоко отмечены командованием. Все моряки дивизиона за проявленные мужество и отвагу были награждены орденами и медалями, а командир дивизиона гвардии капитан 3 ранга Сергей Зюзин, командиры катеров гвардии старшие лейтенанты Борис Лях, Леонид Новоспасский и Николай Танский удостоены звания Героя Советского Союза.

5 декабря 1944 года Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За оборону Советского Заполярья». В те дни газета «Правда» писала: «Героическая защита Заполярья войдет в историю нашего народа как одна из самых ярких, самых запоминающихся страниц. Здесь враг был остановлен осенью 1941 года. Здесь находится участок, где врагу в течение всей войны не удалось перешагнуть линию государственной границы». И далее: «Многие тысячи людей будут отмечены знаком высокой доблести, мужества и героизма — медалью „За оборону Советского Заполярья“. Она явится высокой наградой и будет вдохновлять наших людей на новые подвиги. Враг еще не добит. Вражеские подводные лодки еще появляются в водах Ледовитого океана. Борьба с ними должна быть беспощадной и непрерывной. Советские заполярники изгнали врага с суши, вышвырнули его из баз северной части Норвегии. Надо навсегда и бесповоротно изгнать его с моря».