Бесценный приз - Милн Нина. Страница 9

Он ни за что бы не пожелал другому ребенку такое пережить. Пережить то, что пережила и Оливия. При этой мысли он внезапно почувствовал связь между ними. Если, конечно, она говорит правду обо всем этом.

— Что случилось с твоим отцом? — спросил он.

Ее веки несколько раз опустились и поднялись, пока она пристально изучала его. Морщинка, залегшая у нее между бровей, показывала, что она раздумывает над тем, как ей ответить и отвечать ли вообще.

— Ты начала этот разговор, — напомнил он.

— Я никогда не видела его. Моя мать была очень молода, когда забеременела, — мне очень повезло, что она решила родить.

В душе Адама снова начали тесниться подозрения; он бросил еще один взгляд на фото.

— Джоди, должно быть, была очень молода. — Женщина на фотографии была вряд ли намного старше сорока лет.

— Так и есть.

— Подростковый роман, зашедший слишком далеко?

— Разве сейчас это имеет значение? — Тщательно изучив его лицо, она вздохнула и со звоном опустила свой бокал на стол. — Ты думаешь, что я все это выдумала, так?

— Я действительно не упускаю такой возможности.

— Замечательно. Если хочешь знать, мой отец заплатил моей матери за то, чтобы она держала его имя в секрете. Они заключили сделку. Он заплатил ей кругленькую сумму, и она поклялась, что никогда никому не раскроет его имени. Даже мне. — Она подвинулась в глубь дивана, сложив руки на коленях в защитной позе.

— Значит, это его проблемы, — сказал он. — Не твои. Человека, который способен на такое, лучше и не знать.

Оливия заморгала, и на мгновение ее губы расплылись в улыбке.

— Спасибо. Такие слова определенно лучше притворного выражения сочувствия.

— Пожалуйста.

Атмосфера в комнате сгустилась. Он смотрел на ее губы, и от воспоминаний о том, каковы они на вкус, его пульс участился. Она снова прикрыла глаза.

— К тому же приятно знать, что ты вообще-то можешь быть добрым. Итак, мистер Хороший парень… — Тонкий каблук ее босоножек стукнулся об пол. — Ты поможешь мне?

Адам взглянул в эти наполненные решимостью ореховые глаза, то ли просящие, то ли настаивающие на своем.

Затем он отвел взгляд и поднялся; он должен был разрушить ее колдовство. Чутье подсказывало ему, что она говорила правду; но другой инстинкт говорил ему, что на его чутье в подобном случае полагаться опасно — оно было взволновано и отравлено вожделением и странным ощущением тонкой нити, связывающей обоих.

Подойдя к окну, он выглянул наружу, пытаясь осмыслить то, что он услышал. Оливия Эванс вполне могла оказаться превосходной артисткой. Но возможно, она говорила правду. В любом случае он не мог рисковать. Если она останется здесь, он ее разговорит, она сболтнет что-нибудь, благодаря чему он разоблачит ее ложь; в любом случае ситуация будет у него под контролем.

Насколько же проще было думать, глядя на освещенную ночную панораму огромного Лондона. Даже если результат размышлений был весьма сомнительным. Он повернулся к ней лицом.

— Хорошо, — сказал он. — Я свяжусь с Зебом.

— Правда? — Она вздохнула с облегчением, плечи опустились — камень, упавший с ее души был так тяжел, что девушке казалось, его можно увидеть. Она встала и медленно подошла к нему, с бессознательной женственностью покачивая бедрами. — Спасибо. — Она положила ладонь ему на руку, у него по телу пробежала дрожь. — Если бы ты дал мне его телефонный номер, я бы…

— Не так быстро. Я с ним свяжусь, Оливия. Я поговорю с ним, и тогда мы во всем разберемся.

Она снова отступила от него на шаг.

— Нет, нет, нет. Это мне не подходит, Адам. Я хочу сказать ему о ребенке; мне нужно видеть его реакцию. Я не знаю, чем все это закончится, и я не знаю, что твой отец скажет или сделает. Но я знаю, что мне нужно присутствовать при том, что он скажет или сделает.

— Нет. — Теперь была его очередь встать в позу, освободиться от ее чар и поступить так, как он считал правильным. — Это не обсуждается, Оливия. Тебе ничего не остается, как принять все как есть.

Она проглотила слова протеста, готовые сорваться с ее губ, хотя ее зеленые глаза метали молнии.

— Что же случилось с мистером Хорошим парнем?

— Пока еще ничего. Ты хотела бы видеть мистера Не такого хорошего парня? Он уже давно бы отправил тебя отсюда. Так что предлагаю тебе принять мои условия.

— Ладно. Пока что я принимаю их. Но только потому, что проиграла. Я спущусь вниз и попрошу себе комнату.

— У меня есть идея получше.

— Какая же?

— Оставайся здесь.

— Что-что? — Усталость мгновенно испарилась. — Ты сошел с ума? Я уже сказала, то, что произошло, было ошибкой. Недоразумением…

— Успокойся. Большинство моих гостей, включая Хелен Кендерсон, остаются здесь на ночь. Это включено в цену билета. Все они верят в то, что ты — моя девушка, будет лучше, если сегодня ты останешься здесь. В пустой комнате.

— Ох. — Теперь она чувствовала себя полной идиоткой. Хуже того, она боялась, что в ее восклицании ему могло послышаться разочарование.

Он поднял брови.

— Если, конечно, ты не изменила свое мнение и не хочешь продолжить то, что мы недавно начали.

Его слова с легким налетом издевки напомнили ей о том, что Адам до сих пор не вполне верил в ее историю. Но даже несмотря на это переспать с Адамом значило бы полностью уничтожить его уважение к ней. Не говоря уже о самоуважении.

— Нет, но спасибо за предложение. И предложение пустой комнаты. Согласна, будет разумнее, если я останусь здесь на ночь.

— Значит, об этом договорились. Нэйт в любом случае отправил сюда твою сумку. Тебе нужно что-нибудь еще?

«Твое тело». Эта мысль так и вспыхнула у нее в мозгу.

— Если у тебя есть лишняя зубная щетка, мне бы она не помешала. — В зубной щетке нет ничего сексуального. Так что надо сосредоточиться на ней. Щетина, пластиковая ручка, зубная нить… Ничего привлекательного. — Так у тебя есть?

— Это отель, Оливия. Мы предоставляем гостям множество зубных щеток.

Зубных щеток. Он говорил о множестве зубных щеток, а она думала об оргазмах.

— В пустой комнате уже есть одна.

— Великолепно. Замечательно. Отведи меня туда. Я имею в виду, к зубной щетке.

Пять часов спустя Оливия открыла отяжелевшие веки. Невозможно было спать, когда их с Адамом разделяли всего несколько стен. Даже в такой кровати, при виде которой у нее буквально перехватило дыхание. Она даже приблизительно не представляла, сколько могла стоить одна ночь в подобном номере люкс с такой кроватью, роскошной, удобной и словно сделанной для греха… Неудивительно, что она всю ночь проворочалась. Оливия глубоко вздохнула.

Кофе. Ей нужен кофе. Она отправится на поиски кофе.

Взгляд в зеркало, брошенный на бегу, заставил ее содрогнуться от неподдельного ужаса. В результате того, что она проворочалась всю ночь, ее волосы стали похожи на воронье гнездо, а мешки под глазами можно было бы смело сдавать в багаж, вздумай она полететь куда-нибудь на самолете.

Хорошо. Ей нужно десять минут, чтобы придать себе более-менее презентабельный вид. Разумеется, ради себя. Это намерение не имеет никакого отношения к тому, что Адам может оказаться ранней пташкой.

Оливия открыла дверь и проследовала по коридору на кухню. Она наполнила чайник водой и открыла шкафчик, надеясь обнаружить там кофе. Наверняка ведь в отеле такого уровня найдется банка шикарного кофе?

Поиски оказались бесплодными: она обнаружила лишь несколько пакетиков дорогого чая, который, судя по запаху, был абсолютно без кофеина и вообще больше напоминал травяной сбор, чем чай. Она огляделась и увидела…

Огромную кофемашину, рядом с которой стояла банка с кофейными зернами.

Может быть, легче будет просто съесть парочку.

Только лишь идея забрезжила у нее в мозгу, как в дверь постучали. В голове появились кое-какие надежды. Может быть, это уборка комнат? Или Адам заказал английский завтрак и кофейник с дымящимся ароматным кофе и все это ожидает ее сейчас за дверью? Хорошо бы! Оливия вышла в коридор.