Путь небес. Преодолевая бурю - Райт Крис. Страница 11

Так бездна вновь узрела свирепую гибель древних машин, в которых лучшие воины человечества истребляли друг друга с величайшей в истории эффективностью, пылая гневом, честолюбием и жаждой отмщения.

Шагнув в страховочную клеть абордажной торпеды, Карио убрал меч в отдельный стальной кожух. Опустившиеся скобы зафиксировали доспех легионера. Другие четверо бойцов его отряда уже заняли места, но Раваш видел только их темные силуэты на фоне тусклых люмен-полос. Перед тем как гидравлика опустила входной люк, будто крышку гроба, воин заметил снаружи рабов с зашитыми веками — их движениями управляли импульсы пространственных когитаторов. Также он отметил, как идет загрузка других аппаратов на платформе, и пересчитал всех боевых братьев, заходящих внутрь.

Почти все они напоминали самого Карио. До сих пор носили старые доспехи с Кемоса, которые мало изменились за долгие годы, сохраняли былые эмблемы и прямые клинки, начищали золотую отделку. Но даже братьев Раваша не обходили стороной искажения. Керамитовая пластина там, смотровая линза здесь, застывший крик в канале связи, блеск невысыхающего пятна крови на нагруднике…

Выхода нет. Мутация их генетического отца расползется, словно яд из раны, и все они станут полукровками, застрявшими между реальным и демоническим мирами.

Но это еще впереди. Карио пока не достиг идеала, доступного смертному телу, — не совершил чистейшего убийства, не испытал безупречнейшей муки.

Крышка захлопнулась, и легионер закрыл глаза.

— За возлюбленного примарха, — тихо проговорил он, обращаясь на закрытой частоте к неясным силуэтам внутри своей торпеды и всех остальных. — Да останемся мы достойными его бессмертного доверия.

Снаружи с лязгом закрылись взрывозащитные двери и раздвинулись лапы подъемных кранов. Хлопок и свист улетучивающегося воздуха сменились безмолвием, звуки остались только внутри его доспеха — двойной стук сердец и низкий шум дыхания.

— В бою, как и во всех делах, будьте искусными.

Десантный отсек торпеды поглотил непроглядный мрак. Она вздрагивала, громыхая по направляющим к пусковому механизму в борту «Сюзерена».

— Кузены-дикари ждут нас. Отворите им кровь, как в прошлые эпохи мы отворяли кровь мертвым, чтобы спасти живых.

Раваш почувствовал, как торпеда встала на стартовый рельс, и приготовился к резкому ускорению. Тут же воин услышал давно знакомый шепот, мечущийся внутри шлема. Мускулы левого плеча дернулись, перед глазами на миг промелькнул все тот же образ — огромное рогатое существо, обольстительное, манящее к себе. Длинный черный язык создания завивался, облизывая пухлые губы беспримесно розового цвета.

Но это еще впереди.

— И сейчас мы остаемся теми, кем были всегда, — продолжил Карио, усилием воли изгнав призраков. — Истинными и единственными Детьми Императора.

Сработало зажигание, двигатели стремительно бросили торпеду вперед по прямой. Прижатый к страховочной клети воин расслабил мышцы и предоставил силовой броне справляться с перегрузками. Он ощутил мгновенную смену траектории: вылетев из корпуса, судно устремилось вниз, к плоскости сражения. Какой-то мощный взрыв швырнул торпеду в сторону, но она заложила крутой вираж и вернулась на курс атаки.

По визору шлема Раваша побежали строчки данных о положении всех бойцов его братства. Он одинаково бесстрастно пронаблюдал за тем, как судно с отделением брата Рамарды сбил из тяжелых болтеров десантно-штурмовой корабль Пятого легиона, и за тем, как убийцу его товарищей растерзал свирепый залп оборонительных турелей «Сюзерена». Карио получал информацию о ходе всего сражения: неповоротливые транспорты пытались выйти из боя для перехода в варп, два фрегата Белых Шрамов обстреливали атакующий флот, девять космолетов его легиона неумолимо приближались к конвою, отрезая путь к бегству.

Миг спустя торпеда врезалась в цель, и строчки превратились в дрожащее месиво помех.

Раваша бросило вперед, затем назад — десантное судно пробило броню толщиной в человеческую руку и ринулось дальше сквозь расплавленную массу палубной обшивки.

Торпеда еще продиралась внутрь корабля, когда Карио нажал руну сброса. Мелта-ячейки на внешнем корпусе судна вспыхнули, начисто сжигая все вокруг него. Включились внутренние люмены, распахнулись фиксаторы страховочной клети. Откинулся входной люк, и в отсек с ревом ворвался поток жаркого воздуха, пахнущего горелым металлом. Придворные Клинки выпрыгнули из транспорта.

Вытащив меч, Карио прошептал благословение над его длинным стальным клинком и покинул содрогающийся труп торпеды. На визоре воина широкоугольный обзор сферы боя сменился локальной тактической картой. Система выделила позиции его братьев и пометила их маршруты движения к цели.

Оттолкнув пылающую стойку, Раваш пробрался через завалы. Позади него через внешний корпус грузового судна тянулась борозда, которая заканчивалась тлеющим кольцом вокруг дыры в пустоту. Спереди сквозь груды сломанных балок и пламя кислородного пожара в нее улетучивалась атмосфера корабля.

Отделение Придворных Клинков преодолело горящий лабиринт, прорубая себе дорогу мечами. Легионеры добрались до неповрежденного шлюза с действующими пустотными люками и запечатали их, оставив вихрь разгерметизации за спиной. Встретившись с другим отрядом из пяти бойцов, Дети Императора перешли на бег. Две истребительные команды, вооруженные полуторными силовыми мечами, пробрались в мрачное, как склеп, нутро транспорта. Энергетические всполохи расщепляющих полей сверкали во тьме громадных отсеков.

Карио пронесся мимо опорных колонн, что взмывали над штабелями контейнеров высотой больше полукилометра. Вместе с братьями он увидел шахту лифта, ведущую на самый верх. Подъемник еще действовал, но там воины оказались бы уязвимыми. Не пользуясь турбоплатформой, легионеры начали взбираться по внутренним направляющим. Они быстро перебирали руками, надеясь добраться до мостика без единого выстрела или удара.

Придворные Клинки увидели признаки недавней резни лишь у самого конца пути, когда поднялись по шахте и взорвали герметично закрытую перегородку наверху. После этого бойцы двигались осторожно, незаметно перебегали от стены к стене, держа мечи наготове. Идущий впереди префектор чувствовал, как волоски у него на руках шевелятся в предвкушении боя.

Легионеры зашли в длинный, широкий отсек, из переборок которого через каждые пять метров выходили ветвящиеся коридоры. По обеим сторонам зала на палубе лежали груды тел, небрежно сваленных под арочными проходами. Мертвецы с неестественно изогнутыми конечностями таращились слепыми глазами в сводчатый потолок. Узкие мерцающие люмены не могли разогнать глубокие тени, ползущие из уголков непроглядного мрака.

Придворные Клинки молча перестроились ромбом с Карио на вершине. За ним следовал Аванарола, суб-префектор из второго отделения, далее шел Хайман и остальные воины. С тыла их прикрывал молчаливый Юрелиас. Лучи света из смотровых линз пробегали по трупам в ячейках, выхватывая лица, застывшие в ужасе, удивлении, шоке, отвращении. Членов экипажа захваченного транспорта перебили без нужды и выбросили, как мясные обрезки.

Раваш просканировал ауспиком участок впереди. Лестница в конце зала поднималась к армированным двойным дверям с ржавым гербом — грифоном синдиката «Мемнос». Дальше сигнал размывался, но Карио засек движение, источники тепла и энергетический отклик силового оружия.

Не сбиваясь с шага, он жестами отдал приказы братьям, и ромб сменился двойной шеренгой. Первое отделение выбьет двери и откроет шквальный огонь. Эти пятеро бойцов быстро отступят, когда враги начнут стрелять в ответ, но под их прикрытием вторая группа ворвется внутрь с главным оружием братства — чарнобальскими саблями, аристократками среди клинков.

Встав у основания лестницы с болт-пистолетом в руке, Карио приготовился отдать команду о начале штурма. В последний момент он заметил чье-то лицо в тенях справа от себя. Слегка повернув голову, легионер увидел на груде мертвецов тело смертной женщины. Ее убили сильным ударом, который не обезобразил черты погибшей.