Письма о духовной жизни - Игумен (Воробьев) Никон. Страница 6

Всё Господь делает для человека, для его радости, для его спасения, даже для его удовольствия. Всё делает Господь, лишь бы это было в пользу, а не во вред человеку. Поэтому нечего бояться, нечего страшиться скорбей. Всё Господь сделает, может избавить от всего. Для нашей пользы только не все делается. Поэтому нам надо преклоняться пред Господом (вот и нужны для этого свои отдельные комнаты), благодарить, славословить, молиться Ему от всей души…

Понятно? Умом понятно, а сердцем еще далеко вам понять. А чтобы понять сердцем, во-первых, обязательно надо молиться уединенной молитвой. Обязательно! А потом жить по-евангельски, каяться в грехах. Ибо человек должен не только понять, но почувствовать, что мы – мытари, что должно обращаться к Богу, как мытарь. Не просто к этому придешь. А приходит человек многократным падением, нарушением заповедей Божиих. Раз пал, встал, покаялся. Опять пал. Опять встал. И в конце концов поймет, что погибает без Господа.

К Сисою Великому пришел один брат и говорит: «Отче, я пал». – «Встань». – «Встал, опять пал». – «Еще встань». – «До каких же пор?» – «До смерти». Когда человек поймет, глубоко, сердцем, это свое падение, поймет, что сам человек ничто, весь в падении, начнет взывать к Господу: «Боже, милостив будь мне, грешному, видишь, в каком я состоянии», – тогда он может прийти в состояние начального смирения и спастись. Вот почему при искании Бога не нужно отчаиваться…»

Много различных неприятностей, откровенных угроз для жизни и прямых нападений пережил батюшка в Гжатске, много было приходской суеты. «Но эта суета, – говорил он перед смертью, – дала мне возможность увидеть: ничего не можем мы сами сделать доброго».

В связи с вопросом о духовной жизни, батюшка довольно часто в своих беседах подчеркивал, что духовность – это совсем не чудеса и явления, не исцеления и прозорливость, тем более, не духовные одеяния и слова о духовности, которыми любят иные щеголять, как модной одеждой. И многие книги, предупреждал он, написанные о духовности, пронизаны языческим, нехристианским духом. Она даже не добрые дела и не просто исполнение церковных правил и установлений, но жизнь по заповедям

Евангелия, борьба со страстями и покаяние. Такая жизнь, во-первых, открывает человеку его грехи, до того практически им невидимые, во-вторых, показывает ему его бессилие искоренить их. Это порождает искреннюю покаянную молитву, приводит человека к смирению, которое только и позволяет Богу войти в душу и очистить ее от всякого греха. Батюшка часто приводил замечательные слова святого Исаака Сирина: «Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно оскудевает, то первые будут напрасны».

Единственно духовные писания, говорил он, это творения святых отцов и подвижников Церкви, например, отцов Добротолюбия, святителя Игнатия Брянчанинова. В них действительно пребывает Дух Святой, и ими только можно и должно руководствоваться. В связи с этим как насущно звучит его мнение о Западе и о западной религиозной литературе для настоящего времени.

«Хорошо, что у нас граница закрыта. Это великая милость Божия к нашему народу. Нас бы завалили (особенно Америка) дьявольской, сатанинской и сектантской литературой, а русские люди очень падки на все заграничное и окончательно погибли бы. Возьмите Бердяева. Какие кощунственные выражения допускает он о святых отцах! Он их, значит, никогда не читал или читал одним кусочком мозга, без сердца, без души. Он совершенно не понимает христианства и потому писал ложь о святых отцах. И очень многие, особенно в эмиграции, писали о духовных вопросах совершенно неправильные, лживые вещи. Говорит о Боге, а сам – дьявол.

Такие дивные книги у святых отцов, и разве можно вместо них читать всякую макулатуру под видом духовной литературы? Например, книга так называемого архимандрита Спиридона [6] о молитве – это сплошной обман, в лучшем случае – самообман, это полное искажение христианства, ложь о духовности, о молитве. Такие книги способны только погубить человека, ввести его в явную прелесть».

К вопросу духовничества батюшка относился в полном соответствии с наставлениями святителя Игнатия. Его он цитировал, его учение рассматривал как самое верное и необходимое в наше время. Особенно нравилась ему следующая мысль святителя: «Точно – тогда исполняют обязанность свою наставники, когда они ищут, чтобы в душах, приводимых ими ко Христу, возвеличивался и возрастал один Христос. Они желают умалиться во мнении своих водимых, лишь бы возвеличился для них Христос, тогда эти наставники ощущают полноту радости, как достигшие конца своих желаний. Напротив того, те, которые приводят вверенные их руководству души к себе, а не ко Христу, скажу безошибочно, прелюбодействуют». Этой мыслью он руководствовался всегда. Поэтому его отношения с обращающимися к нему за советом отличались скромностью и простотой, что придавало общению с ним характер отеческо-дружеской беседы. У него не было «благословений» приказов, требующих беспрекословного послушания. Он очень предупреждал опасаться приказывающих духовников. Ибо такое поведение священника является верным признаком гордости, а Бог гордым противится. И потому ожидать какой-то пользы от общения с таким духовником невозможно.

В вопросе, с каким духовником можно советоваться, он ссылается на писания свт. Игнатия, который советовал: «Постарайся найти хорошего, добросовестного духовника. Если найдешь его – и тем будь доволен, ныне добросовестные духовники – великая редкость». «Кому не извещается сердце, тому не открывай его», – говорит великий наставник иноков, преподобный Пимен, египетский пустынник». При этом свт. Игнатий предостерегает: «Охранитесь от пристрастия к наставникам. Многие не остереглись и впали вместе с наставниками в сеть дьяволу… Пристрастие делает любимого человека кумиром: от приносимых этому кумиру жертв с гневом отвращается Бог… И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела».

Игумен Никон повторяет как заповедь для верующих настоящего времени слова святителя

Игнатия о единственно возможном характере отношений между духовником и ищущим духовного наставления: «По учению отцов, жительство… единственно приличествующее нашему времени, есть жительство под руководством отеческих писаний с советом преуспевших современных братий; этот совет опять должно проверять по писанию отцов». В наше время нет послушников, говорил он, а тем более старцев-руководителей. Поэтому остается один путь – жить, советуясь с разумным, знающим святых отцов, искренним духовным другом. И большое счастье, если таковой встретится. Как писал свт. Игнатий:

«Не только из среды мирян – из среды монашествующих крайне трудно найти советника, который бы, так сказать, измерил и взвесил душу, с ним советующуюся, из нее, из ее достояния, преподал бы ей совет». К сожалению, эта святоотеческая истина редко принимается как пастырями, так и пасомыми. Ибо из первых многие заражены властолюбием. Среди вторых (особенно женщин) множество жаждущих иметь того, кто бы решал за них все вопросы жизни.

Перед своей кончиной игумен Никон своим близким прямо сказал: «Никого не ищите». Но они как-то не придали особого значения этим словам и искали. Но так и не нашли, хотя и встречали искренно благочестивых, очень добрых, читающих, но не имеющих той мудрости и силы духа, которые так непосредственно ощущались у игумена Никона.

О своих советах батюшка писал: «В людях я разбираюсь, безусловно, плохо, вернее, просто отдаюсь внутреннему впечатлению (интуиции), которое у лиц, не очистившихся от страстей, не может быть вполне правильным. Поэтому пусть Т. и не придает полного значения моим словам. Если найдет что верным или полезным, может принять, а если не верно, то я нисколько не обижусь, когда мое мнение будет отвергнуто. Мало ли мы говорим бесполезных слов. Я и сам себе не очень верю».