Эволюция духа. От Моисея до постмодернизма (СИ) - Воин Александр Миронович. Страница 26

"Страх Господень научает мудрости, и славе предшествует смирение". (Прит.15.33).

"Не негодуй на злодеев и не завидуй нечестивым". (Прит.24.19).

О любви к ближнему.

"Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи". (Прит.10.12).

"Если голоден враг твой, накорми его хлебом; и если он жаждет, напой

его водой". (Прит. ).

По поводу предпочтения духа перед ритуалом:

"Жертвы нечестивых - мерзость перед Господом, а молитва праведных благоугодна Ему". (Прит.15.8).

"Соблюдение правды и правосудия более угодно Господу, нежели жертва". (Прит.21.3).

Теперь попытаемся дать оценку учению Соломона в целом и ответить на вопрос, как оно соотносится с Учением и как повлияло на его развитие. Ми видим, что Соломон, по крайней мере, пытался внести свой вклад как в дальнейшее одухотворение, так и в конструктив, т.е. в углубление понимания моральных норм и требований Учения.

Что касается одухотворения, то на первый взгляд его вклад здесь значителен и соизмерим со вкладом его отца Давида. Действительно, он повторяет вслед за Давидом мысль, что в Учении гораздо важнее искренняя вера и соблюдение моральных норм, чем требования ритуала, вроде жертвоприношений. Он также впечатляюще говорит о необходимости смирения пред лицом Господа и о любви к ближнему своему. Но это лишь на первый взгляд. И дело не только в том, что все это уже сказано Давидом и Соломон не добавляет здесь ничего нового. (Кстати, есть тут и некоторые новые нюансы, о которых я скажу позже). Дело прежде всего в то, что одухотворение и открытие истины, а тем более, повторение ее - разные вещи. Можно говорить очень правильные слова о духе и нравственности, и, тем не менее, это не только никого не будет зажигать и вдохновлять, но даже, наоборот, будет только вытаптывать то место в душе, где может и должен произрастать дух. Примеров тому так много, что нет нужды их приводить. Достаточно читателю оглядеться вокруг, и он увидит и услышит уйму так сказать "красной пропаганды", т.е. всякой долдежи про дух и мораль, которая в лучшем случае воспринимается как раздражающий шум, а в худшем - вызывает желание поступать прямо наоборот и немедленно вчинить что либо мерзкое, аморальное и бездуховное. Для одухотворения нужна искренность и подлинная страсть в служении идее у самого учителя. Здесь недопустима и нотка фальши. В Давиде это было. Он был подлинным носителем духа Но о какой искренности в призыве Соломона предпочесть дух и мораль молитвам, жертвам и т.п. можно говорить, если при вступлении на престол он обагрил руки кровью своего брата, прикрывшись для проформы заботой о чести отца, а затем, чтобы так сказать, "отмазаться" пред лицом Бога, совершил невообразимо обильные жертвоприношения, благо не за свой счет, т.к. дорвался уже до государственной кормушки. Или чего стоят его слова о "страхе Господнем" умеренности и необходимости соблюдения норм морали, если он завел себе гарем, непревзойденный в мире по количеству жен и наложниц, предавался всяческим излишествам, во имя обогащения закабалил своих подданных, превратив часть из них фактически в рабов, и, наконец, ударился в идолопоклонство в его самых мерзких формах.

Но даже если бы мы ничего этого не знали, или если предположить, что каждый раз после всех этих грехов он глубоко и искренне раскаивался (ведь и Давид не был абсолютно безгрешен, хотя в искреннее раскаяние Соломона, учитывая множественность его отступлений, тяжелей поверить), то мы все равно не могли бы не почувствовать неискренность его духовных призывов.

Такова природа этой "материи". Как сказано "не лапайте идолов грязными пальцами". Потому и не оказала эта часть учения Соломона сколь нибудь существенного влияния ни на его современников, ни не дальнейшее движение идеи, вообще, или ее еврейского этапа, в частности. Свидетельством чему - упомянутый духовный и моральный упадок еврейского народа к концу царствования Соломона.

Но в конструктивное развитие Учения вклад Соломона весьма значителен, хотя и не однозначен.

Прежде всего это его понимание связи духа и рацио. Да, бездуховный человек, каким бы умным он ни был, не может разжечь дух в других людях. Но носители духа и дух, который они разжигают в народе, могут быть разными. Мы уже видели как в эпоху Судей евреи, воспламененные в общем то высоким духом, истребили одно из своих колен, а затем , раскаявшись, истребили еще жителей одного города, как раз за то, что те не участвовали в предыдущем побоище. И это великая заслуга Соломона, не оцененная по достоинству еще и до сих пор, - понимание что дух должен подвергаться контролю рацио и что это не только не противоречит Учению, но и вытекает из него. В этом Соломон необычайно далеко опередил свое время.

Далее идет развитие Соломоном конкретных норм и требований Учения. Даже в той части, в которой он не силен, т.е. в области духа, Соломон находит несколько поправок к мыслям своего отца, поправок конструктивного характера. Так его мысль, что " кого любить Господь, того наказывает и благоволит к тому, как отец к сыну своему" - это не просто повтор давидовой темы смирения. Это вносит существенно важный нюанс в понимание смирения и особенно в понимание справедливости в отношениях человека и Бога. Насколько верна эта трактовка Соломона мы пока не будем обсуждать, т.к. еще не раз столкнемся с этой идеей в дальнейшем. Эта мысль Соломона была подхвачена затем и сильно развита христианством, а затем вышла вообще далеко за пределы религии, отразившись и получив новое развитие в мировой классической литературе, особенно русской.

Также продвигает он понимание постулата "возлюби ближнего своего", опять же предвосхищая христианство, когда распространяет эту любовь, пусть и в ограниченном пока смысле и на врагов:

"Если голоден враг твой, накорми его хлебом, и если он жаждет, напой его водой".

Но особенно силен Соломон, конечно, в области чисто конструктивной, рациональной. Здесь прежде всего нужно отметить вклад Соломона в осознание обусловленности морально-этических норм. Не вообще "не ссорься с человеком", а "Не ссорься с человеком без причины, когда он не сделал зла тебе". А, значит, если он сделал тебе зло или есть другая веская причина, то можно ссориться, а иногда может и нужно ссориться. И т.п. Конечно, Соломон не доходит до обобщения, что это относится ко всем без исключения нормам, включая "не убий". Но и так это существенный вклад в понимание Учения.

Важен его вклад в понимание справедливости между Богом и человеком. Он первый, пусть после колебаний, но все же утвердился в убеждении, что евреи неправильно поняли в этом пункте завет с Богом и что вознаграждение за праведность, как и наказание за грехи, отнюдь не гарантированы никому в этой жизни. И выразил это, как мы помним, в замечательной форме и с большой художественной силой. Но как правильно понимать завет в этом пункте? С ответом на этом вопрос Соломон заколебался, как видим, от края до края и так ни на чем и не остановился. С одной стороны - это у него предельный нигилизм веры, выразившийся в сомнении, что божественная справедливость может быть хотя бы на том свете. (И даже в том, что человек создан "по образу и подобию Божию"). С другой - это удивительная для его времени мысль, что наказывая праведника, Бог тем самым выражает любовь к нему. И хотя Соломон здесь не пришел ни к чему конкретному, но эти его колебания свидетельствуют о мучительном и яростном поиске истины, и имеют и так немалую познавательную ценность, т.к. будоражили мысль в этом направлении во многих последующих поколениях.

Теперь о главной части его учения. О том, что он нашел хорошим для человека, и что отнес к суете сует, а также о земной справедливости в его понимании. На первый взгляд эта часть не противоречит Учению и только уточняет и развивает его. Действительно, развитие есть и немаловажное. Данный ранее в "Бытии" почти в намеке тезис о том, что этот мир, какой он ни на есть, со всеми существующими в нем страданиями, несчастьями и несправедливостями - все таки хорош, получает у Соломона раскрытие. Мир этот и жизнь в нем не просто хороши, они неоценимый дар Божий человеку при условии, что человек не ставит себе неправильных целей, не гоняется за суетой, за славой, богатством и не пытается совершить дела, которые не по плечу ему, а также при условии, что он научится смирению и не будет предъявлять Всевышнему претензий из-за несправедливости этой жизни и т.п. Простая человеческая жизнь с трудом, отдыхом, простыми радостями, с миром, покоем и любовью в семье - это великое счастье, а остальное от лукавого, и человек не должен забывать об этом.