Бремя чести (СИ) - "Darling Jen". Страница 89

Экроланд открыл недовольно глаз и пробурчал:

— Эй, потише там! Я все-таки сплю…

Потом он сфокусировал зрачок на Дженне, открыл второй глаз и огляделся. На его лице проступило смущение. Он поднялся и поскреб затылок:

— Н-да, как-то неожиданно я уснул… А который час?

Дженна, уперев руки в бока, ответила. Рыцарь схватился за голову:

— Уже?! Почему никто не догадался меня разбудить?

В гостиную вплыла госпожа Сакара при полном параде. Видимо, она тоже хотела пожелать рыцарю удачи, но, увидев, в каком состоянии он находится, развила бурную деятельность.

И пяти минут не прошло, как в столовой накрыли завтрак. В большом серебряном кофейнике плескался кофе настолько крепкий, что его можно было есть ложкой. В стеклянном кувшине розовел холодный морс, который мгновенно исчез в глотках паладинов. Маленькие рюмочки особого ликера госпожа Сакара буквально насильно влила во всех троих, приговаривая:

— Нет средства лучше для прочищения мозгов!

— Ты меня убьешь, старуха! — простонал Экроланд, наливая себе кофе. — Где мой бездельник оруженосец?

— Я туточки, господин, — смиренно отозвался Аткас, подходя к столу. Глаза блестят на умытом лице, сам он — образец для подражания прочим оруженосцам. — Стролл готов, сэр Эри.

— А мне, будьте добры, еще чуточку вашего волшебного ликера, — попросил Синюрд.

Госпожа Сакара погрозила ему пальцем:

— Вот еще выдумал! Могу послать за морсом, но ни капли алкоголя я больше не дам. Син, тебе не стыдно за свое поведение?

Дженна увидела, как гигант пошел красными пятнами и опустил глаза. Девушка поняла, что оба паладина прекрасно знают госпожу Сакару еще по прошлой жизни, когда они были юными рыцарями, а она прислуживала принцессе.

— Ладно. Пора в путь, — хлопнул рукой по столу Экроланд.

Все поднялись, задвигая стулья, и направились в холл.

У входных дверей дворецкий, отчаянно жестикулируя, общался с двумя мужчинами в белых рясах.

— В чем дело, Престон? — недовольно спросил рыцарь. — Я тороплюсь!

— Тут отцы приехали по важному делу, сэр Эри, — отчаянным голосом ответил Престон, глядя на Дженну.

Дженна мгновенно все поняла и бросилась вон из комнаты, но в дверях несокрушимо, словно монолит, встала госпожа Сакара.

Один из священников склонил голову в знак приветствия, тепло улыбнулся паладинам, а Экроланду сказал:

— Сэр Гурд, вас о нашем визите должен был предупредить брат наш Рапен. Мы здесь по поводу девочки.

— Но ведь это я должен был привезти ее… Сам! — ошарашено пробормотал Экроланд. — Почему вы за ней приехали?

Откашлявшись, второй священник ответил:

— Видите ли, сэр Гурд, ваш разговор с Рапеном состоялся уже довольно давно, но вы по-прежнему не предпринимали никаких шагов, поэтому было решено, что заберем ее мы, дабы не доставлять вам лишних хлопот.

Дженна умоляющим взглядом сверлила спину Экроланда. Неужели рыцарь позволит ее забрать неизвестно зачем?

— Святой отец, — подчеркнуто вежливо обратился тот к священнику. — Понимаете, сегодня для меня очень важный день. В прошедшие дни у меня так же было слишком много дел. Давайте договоримся: я сам, лично, завтра привезу ее в Храм.

— Завтра вас могут и не пустить к нам, — веско заметил один из священников. — И кто поручится, что завтра у вас не будет иных, еще более важных дел, нежели проверка способностей юной девицы? Поэтому мы забираем ее сейчас.

«Ну что ж, по крайней мере, меня не собираются сжечь, — перевела дыхание Дженна. — Но как они могут уповать на то, что я стану священницей? Тупые монахи!»

— Я решительно возражаю! — сделал последнюю попытку Экроланд. — Обещаю, что завтра…

Стоявший ближе священник достал из рукава свиток, перетянутый желтой ленточкой.

— Вот приказ, подписанный не только епископом, но и Наместником, сэр Гурд. Поэтому — сегодня и сейчас.

Синюрд подошел к Дженне и заглянул девушке в глаза. Положив руку ей на плечо, улыбнулся, по лицу побежали добрые морщинки:

— Не дрейфь, маленькая леди. Ты справишься. Просто слушайся священников.

— Талус смотрит на тебя, — высокопарно сказал Тьего, поворачиваясь к ней. — Он увидит, что ты достойна его надежд.

«Вы кретин, сэр Тьего! — в ярости подумала Дженна. — Уж не знаю, чего там Эри рассказал паладинам, но он говорил точно не обо мне!»

— Милая маленькая мымра, — еле слышно произнес Аткас, но Дженна его услышала и пронзила свирепым взглядом. Оруженосец показал ей язык. Поделом девчонке, будет знать, как мастерить фальшивые головы и подводить такого замечательного рыцаря!

Безо всякого сопротивления Дженна дала себя увести в карету, стоявшую у входа. Только оглянулась напоследок, во взгляде — тоска. Ей было очень не по себе, но она посчитала ниже своего достоинства выдать свои чувства. Аткас на секунду пожалел, что обозвал ее. Он даже немного позавидовал ее выдержке и самообладанию. «Впрочем, — подумал он беззлобно, — она, вероятно привыкла ко всяческим таким обстоятельствам. Наверное, ей было гораздо хуже в Олинте, или на допросе в палатке Сегрика Теллера».

Вскоре после того, как увезли Дженну, рыцарь с друзьями и оруженосцем спустились во двор. Престон потратил несколько часов на то, чтобы привести доспехи хозяина в порядок, и сейчас они сияли так, словно их облили густым экстрактом солнца. Даже доспехи паладинов меркли перед великолепием Экроланда в полном боевом облачении.

Госпожа Сакара подошла и сурово взглянула рыцарю в глаза:

— Мы верим в вас, сэр Эри. Не вздумайте подвести нас!

— Как можно! — засмеялся Экроланд, неожиданно наклоняясь и целуя старуху в щеку. Аткас неодобрительно подумал, что для столь важного дня его хозяин ведет себя излишне легкомысленно.

Когда они уже рассаживались по коням, во двор выбежал запыхавшийся мастер Тим. В руках у него было завернуто в полотенце нечто большое.

— Сэр Эри! — заголосил он. — Вот, с самого утра тесто поставил… Вам же надо будет подкрепить силы?

Аткас издали унюхал сдобный запах пирога и облизнулся, несмотря на весьма плотный завтрак.

— Благодарю, — серьезно ответил Экроланд и велел Аткасу упаковать пирог в сумку.

Следы копыт не оставляли отпечатки на гравии, которым была посыпана дорога, ведущая к воротам. Сквозь нежный золотистый дымок вездесущей пыльцы силуэты всадников, уезжающих прочь, казались размытыми и не совсем реальными.

— Удачи, сэр, — прошептала Эста. Вместе с другими служанками и госпожой Сакарой, то и дело прикладывающей к мокрым глазам кружевной платок, она склонилась в реверансе столь низком, что колени едва не достали до земли.

***

Солнце мягко светило в светло-голубом небе, на котором легкие облачка складывались в затейливые картинки. Кое-где уже распустились первые клейкие листочки, и в воздухе витал особый аромат земли и молодой травы.

В городе снега почти не осталось, а там, где его еще не настигло тепло, он превратился в серо-черные холмики, прячущиеся в самых потаенных и темных местах.

Так случилось, что этот день превратился в стихийный праздник: в предыдущую ночь в гавань Вусэнта зашел корабль с зерном. Многие сочли это за доброе предзнаменование и предсказали, что вскоре шторма утихнут. И хотя большая часть груза оказалась подпорчена, радости это не убавило. Веселые, счастливые люди запрудили улицы. Было на время забыто полуголодное существование последних месяцев и близкая угроза войны. Сегодня всем хотелось смеяться, пить, шутить и танцевать.

Широкие ворота Арены были закрыты, но прохожие могли видеть, как в почти незаметную сбоку калитку заходят люди, причем в основном рыцари с семьями.

Туда пробовали сунуться несколько любопытных зевак, но немногословные стражники давали им от ворот поворот.

На Арене сражались гладиаторы. Наместник был страстным почитателем подобного рода забав и нередко ставил крупные суммы на того или иного раба. Конечно, бои, равно как и рабство, были запрещены в Твердикане, но Вусэнт не даром считался вольным городом. Давным-давно один из предшественников нынешнего Наместника подписал указ о запрете гладиаторских боев. Знать перестала получать доход от ставок на тотализаторе, и недальновидного наместника как-то очень быстро отравили, а указ остался пылиться в недрах одного из шкафов библиотеки. Все вернулось на круги своя.