Последний ветер (СИ) - Мышкин Евгений. Страница 58

Шаалак обернулся человеком и сбил качающийся на крюке керосиновый фонарь, который Вельд забыл потушить. В животе была приятная сытая тяжесть. Он не торопясь вышел на палубу, подобрал штаны, металлический тубус и скользнул в воду. Из каюты начал валить дым - смоленное дерево хорошо занялось. Старая "дохлая рыба", которую некогда гордо именовали кораблем, пылала.

Когда он выбрался на берег, он снова принял человеческий вид. Он оглянулся на море и увидел догорающий остов корабля. Кто-нибудь из этих людей, возможно и спасся. Он бы с удовольствием съел и остальной экипаж, но времени на это не было. Пускай. Ему нужно дальше. К сестре.

Чернильное небо рассекла красная нить метеорита. Шаалак, всё ускоряя ход, направился туда, куда падала звезда.

Он достиг Десперры спустя четыре дня. После влажных и буйных джунглей, пустынные пески казались ему проклятием. Только сестрица, наверное, должна быть настолько безумна, чтобы осесть здесь. Впрочем, её дело война, а не климат. Он просто шел делать своё дело.

- Дом мечей! - Он хмыкнул сломанным носом, когда Сестра открыла ему двери.

Заспанная, с волосами, заплетенными в десяток косиц, и полупрозрачной мужской рубахе, из которой то и дело норовят выскочить груди.

- По крайней мере, я не живу в сырой яме с позвоночниками вместо тростника на полу.

- Выбирай выражения! Мне поклоняются как Богу! - Шаалак прищурил один глаз.

- Мне тоже поклоняются. - Тсагга пожала плечами.

- Тебе, или твоей щёлке?

Сестра громко и достаточно сильно ударила его ладонью по лицу. Шаалак усмехнулся, облизываясь.

- Проходи, будь как дома. - Процедила она прищурившись. - И поменьше высовывай свой язык изо рта.

Тсагга босиком прошлепала в гостиную. Шаалак проследовал за ней. Дом мечей, помимо его скепсиса, и вправду был увешан оружием. Мечи разных эпох, копья, топоры, ножи и глефы развешаны на стенах. А ещё доспехи и огнестрельное оружие. Не смотря на дикость сочетания, вместе всё смотрелось достаточно органично. Из внутреннего убранства - печь, стол со стульями, да ковры на полу, вперемешку со шкурами животных.

- Долго собирала? - Брат указал головой на стены.

- С самого начала. - Ответила она.

- И зачем?

- Мне нравится убивать железом и огнём! Металл делает ровные раны, а пуля - круглые. - Сказала Тсагга.

- Махать железками - удел смертных. Ты должна убивать собственными руками, если ты и вправду хочешь быть богиней войны. Твои руки это и есть самое совершенное оружие.

- Прости братец, но нет. Есть вещи гораздо сильнее, чем пальцы или зубы.

- И что же это? Это то, ради чего я пришел сюда?

Тсагга только было открыла рот, но неслышно ступая, в комнату вошел Гарр. Он на мгновение застыл, обнаружив, что к хозяйке пришел гость. Тот был в разы шире, и брит наголо. И глаза его были странного медового цвета. А лицо - как у госпожи. Одно на двоих.

- Ты возлежишь с ним? - Спросил Шаалак с презрением в голосе. Тсагга шикнула на юношу, и тот удалился, поспешно хлопнув дверью.

- Ты не имеешь права судить меня.

- Ты размякла, сестрица. Ты ведешь себя совсем как ОНИ!

- Зато я не веду себя как дикое животное! Я не ем себе подобных!

- Я, значит, для тебя теперь животное, Тсагга? - Он горько усмехнулся и подошел к стене, на которой были развешены "железки". - Ты боишься меня, сестра. А ведь я очень надеялся на тебя. Я думал, мы будем вместе теперь... - Рука его скользила по клинкам, пальцы выбирали острую и тяжелую сталь. Он снял тяжелый двуручный меч и взвесил его в своей мощной ручище. - Ты назвала меня животным. А ведь животные во многом лучше нас. Не обманывают, не предают...

Шаалак развернулся лицом к сестре и увидел, что она направила на него ствол огромной бронебойной винтовки. Брови её сдвинуты, левая рука намертво вжалась в цевьё.

- Предупреждаю... - Угроза его утонула в оглушительном звуке выстрела.

Его припечатало к стене, отчего та окрасилась красным, а с подставок со звоном полетело холодное оружие. В груди Шаалака зияла внушительная дыра, ребра раздроблены, пара позвонков отсутствуют. Его повело вбок, но не упал. Тсагга всё ещё выжидала подвоха, но руки предательски дрожали. Брат опустил голову, будто бы пытаясь рассмотреть, насколько велика получилась дыра. А затем он резко дернулся вперед, сделав косой рубящий выпад вверх. Он упал растянувшись на полу, а Тсагга неистово завопила. Но предшествовал этому грохот упавшего перерубленного ствола и отсеченной левой руки сестры. Она бросила остатки винтовки и схватила окровавленный обрубок. Тсагга осела на пол и просто держала его, вопя во всё горло.

Шаалак неуклюже встал, и с маской отвращения на лице, снес сестре голову.

Рана в груди почти затянулась, когда в дом вбежал тот самый юнец, изрядно запыхавшийся. Он застыл в дверном проёме, глядя на учиненный разгром и свою госпожу, потерявшую голову в драке. Шаалак только лишь взглянул на него, и тот моментально выскочил обратно.

- Беги, маленький человек. Твоя госпожа уже мертва. Сейчас я славно полакомлюсь ею... - пробурчал он себе под нос.

Когда она открыла глаза, их словно затянуло красной пеленой. Когда зрение немного прояснилось (причем видел только правый глаз), Тсагга увидела довольное лицо своего брата. Она скосила здоровый глаз, и увидела, что ниже горла у неё ничего нет.

Она попыталась открыть рот, но слова не шли. И кричать она тоже не могла. В таком состоянии она не протянет долго. Пару часов максимум. Потом мозг умрет.

- Видишь, как занятно получилось? - Будто растягивая слова и наслаждаясь ими, спросил Шаалак. - Тебя убили твои же железки. И ты ещё надеялась тягаться со мной? Глупая, слабая сестра. Стрелять надо было в голову... - Сказал Шаалак. - А теперь посмотри в мои глаза. Это последнее, что ты узришь перед тем, как я оттрапезничаю твоей головкой.

"Безумие! Так не должно быть! Брат не может убить меня! Я нужна Проклятому! ПОМОГИТЕ МНЕ!" - метались мысли в её агонизирующем мозгу.

Шаалак проглотил её. Проглотил и облизнулся. Когда желудочный сок разъест её череп и доберется до мозга, остальные братья почувствуют это. Пускай. Пусть приходят, дабы разобраться, что произошло. И если они окажутся такими же слабыми, как и беспутная сестра, он и их съест.

Он обшарил дом и нашел метеорит в её спальне. Шаалак достал осколок из сумки и пристально разглядывал его в утреннем свете. Осколок не блестел на солнце и будто бы втягивал его лучи внутрь себя. Туда, где был вечный холод и непроглядная тьма. И чем дольше Шаалак смотрел на него, тем глубже его затягивало внутрь, и голоса в голове шептали всё громче. Они что-то говорили ему, но он не мог разобрать ни слова в этом бормотании. Неизвестно, сколько бы он ещё пялился в кусок камня, но в дом кто-то вошел.

Шаалак спустился по лестнице и замер словно кот, увидевший чужака на своей территории. На него с такой же оторопью взирал бессмертный брат. Только белый. Молочная кожа, белые глаза, бесцветные волосы.

- День добрый. А где хозяйка? - Только и успел спросить Ллотр перед тем, как Шаалак, отбросив сумку в сторону, набросился на него.

Они сцепились и Шаалак, повалив вошедшего, безостановочно молотил его руками. Ллотр оторопело закрыл руками голову, а потом просто толкнул черного. Тот, выровнявшись, бросился к окровавленному мечу и с криками начал нападать.

Он рассекал воздух, напрасно пытаясь достать его. Белый братец был невероятно проворен, и гибок как ласка. Он уходил в стороны и извивался под самыми невероятными углами. И всегда за секунду до того, как кромка меча прикоснется к его плоти. Шаалак бил очень быстро, но противник, казалось, двигался быстрее времени.

Он неуклюже цеплял клинком деревянную мебель, и та разлеталась щепками. Он сбивал куски каменных стен и те осыпались песчанниковой крошкой. А вот врага он не зацепил ни разу. В какой-то момент, Ллотр, перекатившись в сторону, подхватил с пола нож длиной с локоть и начал быстрыми и точными движениями колоть черного брата. Нож входил в тело, раз за разом оставляя глубокие раны, которые тем не менее, быстро затягивались. Один не мог достать другого, второй не мог убить первого.