Зверь (СИ) - Грэм Анна. Страница 23

— Я про приходы и откровения.

Даже находясь в компании других людей, поглощённый азартной игрой, Адам не пропустил мимо ушей ни одного сказанного ею слова — он будто зорко следил за тем, как бы кто её не обидел. Он напомнил ей тех сторожевых псов, которых она наблюдала этим вечером обманчиво спокойными — собаки сыто спали, но стоило им почуять хотя бы намёк на опасность, они мгновенно вытягивали шеи, готовые вскочить и броситься в бой за территорию. Эллен, разогретая алкоголем, решилась сказать ему о том, о чём собиралась никогда больше не вспоминать.

— Мне брат померещился в часовне.

Она решительно отвергала всё иррациональное, стыдила и высмеивала тех, кто верит в потустороннее, но это явление объяснить не могла. Эллен заставляла себя верить в то, что разум под давлением страха и стресса выдал галлюцинацию, но что-то всё равно не давало покоя. Лицо Адама помрачнело после её слов. Он замолчал, а ей ведь так хотелось, чтобы он убедил её в том, что она права. Бишоп со всей серьезностью отнесся к её словам, сводя на нет весь её шаткий настрой.

— Там опасно находиться. В любой момент может пол обвалится или крыша, — глухо произнёс он, незаметно уводя её под локоть на улицу, подальше от любопытных, пьяных глаз.

 Эллен посмотрела на него. Его взгляд вновь был рассеян, словно он мучительно что-то обдумывал, как тогда в машине. Отчего каждая её фраза, каждое её действие вызывали у него такой странный отклик? Как же хотелось влезть в его голову и понять, что же там происходит. Досадно — она не могла задать ему вопрос в лоб, опасаясь снова промахнуться.

— Похоже, я собрала все ваши местные достопримечательности, — Эллен горько усмехнулась, проматывая в памяти свои злоключения. — Знаете, Адам, вы меня гоните, все меня гонят, но я никак не могу отсюда выбраться. Чертов бермудский треугольник этот ваш Форт-Келли.

— Я знаю, к вам относятся настороженно. Люди не любят перемен. Особенно здешние. Таков местный менталитет, если можно так сказать.

— Вы не такой, как они.

— Вы совсем меня не знаете, Эллен, — грустно улыбнулся Бишоп, посмотрев вдаль, поверх колючей, местами выломанной проволоки, обвивающей серый, глухой забор.

Они неспешно прогуливались плечом к плечу. Початые бутылки с пивом стукались друг об друга, когда их руки случайно соприкасались при ходьбе. Эллен не любила алкоголь. Вместо расслабления и веселья на неё всегда накатывала необъяснимая тоска, заставлявшая её искать уединения подальше от шумных приятелей. Наверное, именно в эти моменты все внутренние установки начинали трещать по швам, обнажая всю её голую суть — жестокая эгоистка, которая предпочла строить карьеру вместо того, чтобы строить человеческие отношения, в первую очередь со своей семьёй. Сколько раз горечь утраты сменялась на злобу — появившись из ниоткуда и исчезнув в никуда, Натаниэль отнял у неё семью. Как же иной раз ей хотелось спросить с него за всё, если бы он только мог отвечать за свои поступки. «Это было хорошо обдуманным его решением», — Барр вспомнила слова детектива Дэлино, и всё стало ещё непонятнее. Ей хотелось, чтобы Дэлино ошибался, иначе брату просто не найдётся оправдания. Можно ли испытывать такой коктейль чувств к человеку, который давно превратился в призрака? Почему безразличное спокойствие оказалось всего лишь ширмой, за которой прятались тоска и одиночество?

— Вы ещё чувствуете что-нибудь к своей невесте? — Эллен хотела знать, испытывает ли Адам похожие чувства. Любит ли он всё ещё ту, из-за которой навечно закрыл путь к себе в душу.

— Да, — тихо ответил он.

Внутри словно что-то оборвалось, Эллен ощутила, как её повело в сторону, будто она спьянела после нескольких глотков. Лучший мужчина, которого она встречала в жизни, оказался занят и ей никогда уже не доказать, что она может быть не хуже той, навсегда оставшейся идеальной в его памяти. Горечь пива разъедала пищевод, а горечь мыслей травила разум, Эллен невольно отставала и отходила в сторону, потому что идти рядом с ним так близко было невыносимо. Между ними ничего не может быть, у них разные дороги и совместное будущее для таких, как они — утопия, сказка для маленьких, наивных девочек. Она рано или поздно уедет, а Бишоп похоронит себя среди пней и древесины, потому что так решил, но отчего-то душа требовала чуда.

— Вину, — спустя мучительно долгие секунды Адам уточнил природу своих чувств, и у Эллен немного отлегло от сердца. — Я не остановил её в тот день. Я совершил много ошибок. В том числе то, что позволил зайти этим отношениям так далеко. И всё это стоило ей жизни. Я всегда буду винить себя.

Наверное, это был самый длинный и самый откровенный ответ за всё время их короткого знакомства так, что у Эллен перехватило дух. Он был скрытен, будто окруженный бетонным забором с колючей проволокой, как окружён им был сам Форт-Келли. Каждая сказанная им фраза вызывала лишь больше вопросов, которые Барр не решалась задать. Медленно делать подкоп или лезть наверх, рискуя получить разряд тока — Эллен не знала, зачем ей это нужно. Она считала дни до отъезда, она знала, что эта крепкая привязанность станет рвать ей душу и заставит страдать, но всё равно тянулась за ним, будто заколдованная. Она ненавидела этот чёртов город за то, что отнял её семью, а взамен дал мужчину, который вдруг стал слишком много для неё значить.

— Понимаю. Я бросила своих родных в тяжелое для них время. Я не представляла, что их может не стать в один момент, — отозвалась она, пряча взгляд. Алкогольная депрессия нагнала её и здесь — в носу закололо, а слёзы кусали уголки глаз, грозя устроить потоп, который вовсе не хотелось демонстрировать.

— У вас есть шанс искупить вину, когда найдете брата. Эй? — он повернулся к ней и аккуратно подцепил пальцами подбородок, заставляя её поднять голову и посмотреть ему в глаза. Эллен смутилась и замерла — это было неожиданно, она не знала, как реагировать на такой интимный жест. — Я вас расстроил?

— Отсоси, медведь!

Эллен и Бишоп одновременно повернулись назад. Под навесом пьяный в стельку Марти смеялся, кричал и делал неприличные жесты в сторону леса. Остальные рабочие недовольно переговаривались, кто-то пытался его угомонить и затащить обратно за стол. Когда один из вальщиков грубо схватил Марти за руку, он неловко вывернулся, случайно ударив того по лицу.

— Дайте мне ружьё, я его застрелю. Шкуру отошлю домой, пусть у порога положат. Идиоты.

В воздухе веяло дракой. Бишоп бросился в гущу событий и вытащил мальчишку за шиворот из захмелевшей, агрессивной толпы.

— Не стоит так, — спокойно, но твёрдо произнёс он, глядя Марти прямо в глаза. Адам нависал над ним с высоты своего немалого роста, словно глыба, которая вот-вот рухнет ему на голову. Парень начал терять запал и оттого стал ещё борзее и громче.

— И ты туда же, Бишоп? Я думал, ты нормальный мужик. Вы тут все чокнутые? Это просто тупое животное! Тупое животное!

— Тео, отведи Эллен домой, — Адам сказал кому-то в толпу. — Кажется, ей нездоровится. Я сам тут разберусь.

Она смотрела, как Бишоп потащил его к воротам КПП, периодически встряхивая, когда тот начинал сопротивляться, как Хилл успокаивал особо нервных, терпеливо им что-то объясняя.