Лепестки на волнах (СИ) - "Anna". Страница 72

За спиной послышались легкие шаги и Блад обернулся: в кабинет вошла Арабелла.

– Дорогая, у меня для тебя новости, — проговорил он, и, увидев тревогу в ее глазах, добавил: – Не беспокойся, они хорошие. Во всяком случае — одна из них. Нам надо поговорить. Поговорить — и принять очень важное решение...

Глава 42

Враги

Апрель 1696, Гавана

Арабелла Блад любовалась защищенной двумя мощными крепостями бухтой Гаваны. Одна из них, Ла-Фуэрса, сложенная из огромных обтесанных блоков, серой громадой высилась как раз напротив галеона «Сантиссима Тринидад», на котором бывший губернатор Ямайки Питер Блад и его семья возвращались в Англию. Вторая крепость, Эль-Морро, была построена на скалистом мысе, в наиболее узкой части пролива. И обе грозно нацелились в сторону моря пушками.

Для Арабеллы, много лет прожившей сначала на Барбадосе, потом на Ямайке, Англия теперь казалась столь же загадочной землей, как когда-то для европейских первопроходцев Новый свет. Она была почти уверена, что муж решит отправиться в Квебек, и поэтому удивилась, когда он сказал, что все-таки выбрал Сомерсет. Она удивилась еще больше, даже встревожилась, узнав, что путь до Азорских островов им предстоит проделать на одном из кораблей испанского торгового каравана. С одной стороны — их страны были союзниками в этой бесконечной войне, а испанские караваны шли под надежной охраной, но имелись и другие... стороны. Однако проблема взаимоотношений с союзниками являлась для Питера делом глубоко личным и политическому моменту не отвечающим – об этом он со своей обычной иронией и заявил ей, добавив, что не все испанцы с ходу жаждут вцепиться ему в горло, и среди них тоже попадаются приличные люди.

Кто были те таинственные приличные люди, она не знала, но безусловно, за годы на посту губернатора и пользуясь присоединением Англии к Аугсбургскому альянсу, Питер упрочил старые связи. К тому же, необходимость завершения неких срочных дел не позволила Питеру отправиться на родину на корабле, доставившем на Ямайку его преемника. А на Азорах можно без труда пересесть на корабль, идущий в Англию.

Все эти доводы казались достаточно убедительными, но что касается самой Арабеллы, то она невольно думала о событиях почти семилетней давности, и неясная тревога временами легонько покалывала где-то внутри. Дон Мигель де Эспиноса угрожал передать ее трибуналу Инквизиции, находящемуся именно здесь, в Гаване.

Правда, теперь она сомневалась, что последствия для жены английского губернатора были бы неминуемо трагичны — даже если судьба оказалась бы настолько немилосердна к ней и дон Мигель пошел на то, чтобы осуществить свои намерения. Но тот ужас, который внушала Инквизиция и за пределами испанских владений, заставлял Арабеллу внутренне содрогаться. Если бы она предстала перед трибуналом, пусть по таким чудовищно надуманным обвинениям, то утрата памяти, скорее всего, только ухудшила бы ее положение. Что могла бы она сказать в свою защиту, и чего бы стоило ее слово против слова адмирала Испании?

И надо же было такому статься, что в итоге она все-таки оказалась в Гаване, правда, не беспомощной пленницей, а как богатая и респектабельная пассажирка «Сатниссимы Тринидад», путешествующая со своим супругом и шестилетней дочерью...

Отплытие каравана было назначено на последний день марта, но этого не произошло. Флот Тьерра-Фирме, шедший из Картахены, запаздывал, и всем оставалось только ждать. За неделю ожидания она и Питер успели несколько раз прогуляться по городу, который весьма отличался от Порт-Ройяла. Узкие улицы Гаваны были застроены домами в испанском стиле, иногда — с явными признаками мавританского влияния. Арабелла с любопытством рассматривала затейливые барочные фасады церквей, в изобилии украшенные скульптурами, их колоннады и сложные купола, и ей нравилась Гавана, не зря снискавшая славу самой красивой островной столицы.

«Зачем же я думаю о том, что случилось много лет назад? Ведь, благодарение Небу, все закончилось благополучно — по крайней мере, для нас с Питером...»

Узнай муж о ее мыслях, наверняка Арабелла услышала бы одно из изречений его любимых поэтов, как нельзя более подходящее к ситуации.

– Как ты находишь крепость Королевской силы? –раздалсянегромкий бархатистый голос Питера, и Арабелла вздрогнула: задумавшись, она не слышала, как он подошел.

– Я смотрю вовсе не на крепость, хотя она, безусловно, достойна пристального изучения, – и Арабелла улыбнулась: – Не так ли, капитан Блад?

– О, разумеется, дорогая. Обрати внимание на высоту стен. Френсис Дрейк, пришедший, чтобы взять город, отказался от своих намерений. Первоначально в крепости не предусматривалось ни одной лестницы, так что задача ее штурма была невыполнима.

– А как же гарнизон?

– Солдаты поднимались в крепость по веревочным лестницам.

Арабелла не удержалась от того, чтобы поддразнить мужа:

– И сам капитан Блад тоже не смог бы взять Гавану?

– Не всегда имеет смысл лезть напролом, дорогая, –Блад окинул Арабеллу пристальным взглядом. – Есть много способов добиться своего.

Она приготовилась было возмутиться двусмысленностью его фразы, но Питер продолжил:

– Как-то раз мы с месье Ибервилем немного позабавились в Гаване...

– Ворвались в крепость без веревочных лестниц? Или взяли на абордаж таверну? – довольно-таки язвительно поинтересовалась Арабелла, не ожидавшая, что ее шутливый вопрос вызовет у мужа вполне конкретные воспоминания.

– Что? Нет, никаких лестниц и абордажа, – Блад усмехнулся чему-то и туманно добавил: – В Ибервиле умер великий актер...

– Ты сожалеешь, что не принял его предложение и не выбрал Новую Францию? – Арабелла поняла, что Питер не намерен делиться прочими подробностями «забавы».

– Стоит дождаться, по крайней мере, окончания войны... – Блад замолчал и окинул бухту взглядом. Он действительно был готов согласиться, однако в итоге написал Ибервилю, что повременит с принятием решения.

Из крепости Эль-Морро прозвучалвыстрел из пушки,ему вторил крик одного из матросов с мачты. Несколько других членов команды, доселе предававшихся праздности на палубе, зашевелились. Они возбужденно переговаривались и указывали в сторону открытого моря.

Блад оглянулся и хмыкнул:

– Ну вот и флот Тьерра-Фирме. Думаю, завтра, в крайнем случае – послезавтра мы отправимся наконец-то в путь.

Арабелла оглянулась вслед за ним и увидела не менее десятка огромных кораблей, двигающихся по направлению к порту. А на горизонте показывались все новые и новые паруса.

– Впечатляющие зрелище, – заметил Блад. – Но когда весь караван выйдет в море, кораблей будет чуть ли не вдвое больше — и это только торговые. Кроме того, в качестве охраны к нам присоединятся шесть или семь военных галеонов.

– Мне и самой не терпится пуститься в путь. Да, Мэри жалуется, что с Эмилией нет никакого сладу здесь, на корабле. Ей скучно, и Мэри уже несколько раз снимала ее с вант или пресекала попытку пройтись по бушприту. И это еще самое начало путешествия. Что же будет в самом плавании?