Королевская Академия Магии. Неестественный Отбор (СИ) - Самсонова Наталья. Страница 84

За последующие дни Маргарет не раз вспомнила эту фразу. Ей не давали прохода. Стовер и Хемснис, получив предложение стать придворными морами, часть вражеских сил оттянули на себя. Но чем ближе был бал, тем сильнее давили на Саддэн. Ей внушали, что две придворные моры, которые еще даже не моры, слишком малое число. Ее знакомили с «чудесными дочерями» и такими же племянницами. А уж сколько «ответственных и честных юных дерров» было представлено будущей королеве — не счесть.

Мора Тандин поселилась при дворе. Она и ее помощницы закрыли ателье в Царлоте и работали только на Маргарет. Для самого важного дня готовилось три роскошных платья. По задумке швеи эти наряды должны были отражать как время суток, так и статус — рассвет, день, закат. Рассвет — Избранная, день — Жена, закат — Жертвенная. Последнее особенно пугало Маргарет. Но мора Тандин посмеивалась и приговаривала:

— Мы, женщины, за все платим кровью. Весь наш жизненный путь тесно переплетен с нею. Мы жертвуем свою кровь, превращаясь из девочки в девушку, из девушки в женщину.

— Ага, а уж сколько крови, когда матерью становишься, — хихикнула одна из помощниц и тут же отхватила начальственный подзатыльник. — Простите.

— Да, градус театральности сбит, — вздохнула мора Тандин. — Каждый из нас зависим и от Богини, и от королевской власти. Но вы на краткий миг окажетесь в полной власти Серой Богини и в абсолютном безвластии относительно короля. Не законы Кальдоранна будут определять вашу судьбу. Потому и платье должно быть соответствующее.

— Мора должна быть морой хоть на эшафоте, хоть в уборной, — покивала все та же помощница. — Что? Мне мама так говорила. Правда, я не мора, поэтому мне не помогло.

Платье-рассвет шили из удивительного переливчатого шелка. Нежно-розовый верх к подолу превращался в грозовой сумрак. Немного вышивки, темное кружево на нижних юбках. Так, чтобы лишь при движении кружевная пена немного проглядывала из-под текучего шелка.

Платье-день выкроили из синего атласа с роскошным, тяжелым золотым шитьем. Тугой корсет делал талию Маргарет устрашающе тонкой и аппетитно приподнимал грудь.

Платье-закат полностью отражало свое название. И было идентично утреннему наряду, с той лишь разницей, что кроваво-алый цвет лифа к подолу становился непроглядно-черным. Украшением для вечернего наряда служила россыпь черных бриллиантов на лифе платья.

— И ваши роскошные волосы. — Мора Тандин провела ладонью по тугой косе Маргарет. — К Богине вы выйдете простоволосой и босой, без косметики и украшений. Только платье.

— А белье? — ахнула Маргарет.

— Богине нет дела до белья смертных, — улыбнулась швея. — Но у вас будет очень, очень красивое белье. Ведь после храма гости проводят королевскую чету в спальню. И до самого утра будут пить и веселиться. И просить для вас плодовитости.

— Многоплодности, — хихикнула помощница.

— Динка! Если б не твои золотые руки — убила б дуру! Мы про королеву говорим, а не про кошку помойную!

Такие диалоги свершались едва ли не каждую примерку. А примерки случались каждый день.

Первая неделя, из двух оставшихся до бала, сгорела как тонкая лучина. И однажды вечером, пролистывая учебник практической артефакторики, Маргарет задумалась о том, насколько быстро летит время. И как мгновенно меняются приоритеты — совсем недавно у нее были иные планы на жизнь. А теперь все зыбко и неопределенно. То есть королевский венец — он уже вот, почти давит на голову. Но вот все остальное…

«Нельзя зарекаться», — витиевато вывела Маргарет в роскошном блокноте. Последние вечера она не могла позволить себе расслабиться за учебниками. Оказывается, каждая мэдчен, становясь морой Дарвийской, жаловала открытой городской библиотеке свой дневник. Вот только в дневнике Маргарет были записаны грязные ругательства и рецепты взрывоопасных алхимических растворов. Кое-что приемлемое было в одной из лабораторных тетрадей, но расстаться с этим сокровищем она смогла бы только после смерти.

Поэтому сейчас она старательно заполняла новый, красивый дневник. И сама поражалась тому, какой же благостной выходит святая королева.

К слову, в народе уже пошла молва о том, что недаром Маргарет Саддэн выжила Алой Ночью. И отец у нее из простых смертных. Предположений было великое множество, но сходились все в одном — новая королева принесет добро своим подданным. Самые циничные тут же напоминали про «жральный ряд». Так в народе называли столы с угощением для горожан.

Стук в дверь вырвал мэдчен из медитации. Она как раз начала пафосную фразу «Суть жизни каждой мэдчен состоит в несении добра…» — и никак не могла ее закончить.

— Кто там?

— Дерр Серый.

Представившись, некромант вошел.

— Добрый вечер. — Маргарет отложила перо и встала. — Чем могу помочь?

— Сегодня казнили всех заговорщиков. — Из-за бесстрастного голоса и маски было непонятно, что чувствует некромант. — Шла бы ты, маленькая королева, к своему королю. Он плохо выглядит. Как и все упрямые и благородные дураки. Сам он их убивать не стал, но присутствовал от и до.

— Это будет слабостью, если я не захочу знать точное число убитых? — сглотнув, спросила Маргарет.

— Это будет очень верным решением. Но, маленькая королева, никто не должен усомниться в твоей святости. Уж поверь. Иначе вы замучаетесь подавлять народные волнения. Он в личном кабинете. Выкини оттуда Глорейна и Вальтера. Мужественно надраться вина они смогут и в другой день.

Маргарет присела перед некромантом в низком реверансе. Она и близко не представляла, как бы они с Линнартом справились со всем этим без него. Нет, на самом деле все было решаемо. Но очень многое осталось бы тайным — записи моры Дивир-Дарвийской пролили свет на многие происшествия в королевстве.

— Вы не оставите нас? — спросила Маргарет.

— Пока не увижу твоего сына — не оставлю. Да и защиту дворца пора подновлять. На ближайшие лет пять дел хватит. Телепортируйся, маленькая королева. А то застанешь вместо короля его винное тело.

Подойдя вплотную к некроманту, она оставила на его маске короткий, благодарный поцелуй. И, сделав шаг назад, открыла телепорт.

В личном кабинете траурный настрой можно было потрогать руками. Трое мужчин сидели за столом. Перед ними стояли толстостенные бокалы с каким-то крепким алкоголем. И ни следа съестного.

— Лин, ты мне очень нужен, — севшим голосом сказала Маргарет.

Она не знала, чем его отвлечь. Ввиду того, что произошло, ей казалось мелочным жаловаться на придворных. Или сетовать на усталость от постоянных примерок. Или рассказывать, как ее замучила Сарна — ванны, притирания, маски, крема и все это по кругу.

— Гарри, солнце… — Король поднял на любимую какие-то больные, несчастные глаза. — Это не терпит до утра?

— Нет, — она решительно покачала головой. — Ты мне нужен именно сейчас.

Опустив глаза, она ждала решения Лина. Выставлять его друзей, а Гилмор, похоже, вернулся в этот статус, Маргарет не стала. Не по чину. Да и не стоит оно того — насильно никого осчастливить невозможно.

— Гилли, Валл, простите нас. Нет-нет, сидите. Мы уйдем.

Линнарт не пообещал друзьям вернуться, и Маргарет облегченно выдохнула. Есть контакт.

— Куда мы?

— Вначале на кухню. — Маргарет утянула любимого в телепорт. — Собирай еду.

Под ошеломленным взглядом мелкого поваренка король и его Избранная взяли с ледника ветчину и сыр, забрали каравай хлеба и бутылку дешевого, сладкого вина. Повар им разбавлял дорогое вино и пропитывал бисквиты.

— А теперь? — чуть оживился Линнарт.

— Сегодня ночью и ты, и я… Мы. Мы должны быть в другом месте.

Она вновь утянула короля в телепорт.

— Башня Скорби?

— Да. Идем. Там наверху есть площадка. Каждую субботу я поднималась туда и смотрела, как солнце окрашивает Царлот золотом. Иногда я слышала голос отца.

Добравшись до той самой площадки, они, не с первого раза, удобно уселись. Сама Маргарет есть не хотела. Но старательно подсовывала кусочки ветчины и хлеба Лину. И король сам не заметил, как съел практически все припасы.