Миры под форштевнем. Операция "Цунами" (СИ) - Стрельников Владимир Валериевич. Страница 16

Ранним утром следующего дня я стоял около самолетной стоянки, на которую должны были прикатить только что севший ТУ-154. Ну а чего? Раз мне всучили корочки "Смерша", навесив на меня всю ответственность как сотруднику этой организации, так почему б и не воспользоваться некоторыми послабухами которые она позволяет? Так что я аккуратно подошел к грустно слоняющемуся по территории аэровокзала офицеру транспортной милиции, показал свое удостоверение, и попросил оказать содейтсвие во встрече важной московской гости. Но тихонько, не привлекая внимания. И что самое главное, я словом не соврал. И даже полномочий не превысил. Ибо сотрудница аппарата маршала Язова в Ташкенте, пусть почти инкогнито... короче, тут я точно прав.

Пока самолет подъехал в стоянке, пока подрулили трапы, ко мне подошел страший смены транспортников.

- Капитан Чингизидов. - Коротко бросил к околышу фуражки руку высокий смуглый парень, лет на пять меня старше.

- Лейтенант фон Жменев. - Вообще-то, первым должен был представляться я. Как младший по званию, но... короче, неофициально, звания "Смерша" выше обычных на два разряда. Примерно как обстояло дело с НКВД в начале той войны. - Вы на самом деле потомок Чингизидов, товарищ капитан?

У узбеков фамилии говорят о многом, и взять и вписать в паспорт такую, да еще вырасти с ней до капитана МВД - это говорит о многом. В том числе о серьезных связях, мы ж не Китай, где бывшего императора председатель Мао сделал обычным гражданином, как и его многочисленную родню. Пусть и после отсидки. Иметь в предках царственных особ и не бояться этого - яйца должны быть из чистого вольфрама.

- Да. По линии Улугбека, товарищ лейтенант. - Капитан бросил взгляд на окрывающиеся двери лайнера. - Есть ли здесь что-то, что должен знать простой капитан транспортной милиции?

На трап вышла симпатичная стюардесса, и улыбаясь, провожала пассажиров "тушки". Моя гостья вышла одиннадцатой. О чем-то тепло переговорила с провожающей, обе девушки весело засмеялись, и Елена пошла было вниз, как проказливый ветерок с далеких гор взметнул подол ее легкого платья вверх, обнажив ноги девушки на всю длину. Впрочем, Елена тут же привела одежду в порядок, прихлопнув хулиганистый подол свободной от ноши рукой.

- Только то, что у нашей гостьи потрясные по красоте ноги. - Сглотнув, прошептал я, полуобернувшись к капитану. - Извините, товарищ капитан, служба.

-Да уж, сложная у вас служба, товарищ лейтенант. - Тоже сглотнул слюну Чингизидов. Пожал мне руку и свалил в сторону башни аэропорта.

- Здравствуйте, Елена. Позвольте ваш багаж. - Я подхватил небольшой чемодан девушки, и пошел рядышком. Сумочку я, естесственно, сам брать не стал, а платье в плиэтиленовом чехле не отдала уже Елена. - Как долетели?

- Отлично! Даже поспала неплохо. Как тут у вас тепло, спасибо что предупредили. И горы какие красивые. - Елена весело улыбнулась, оглядываясь на снежные шапки Большого Чимгана. - А на лыжах там можно кататься?

- Да, у нас очень неплохой горнолыжный курорт. Правда, с гостинницами там не как в европах, в основном дикарями приходится, но горы шикарны. И подъемниками трассы обеспечены.

- Ой, да бог бы с ней, той Европой. Мы люди не выездные на нынешнее время, да и нас и здесь неплохо кормят. - Звонко засмеялась девушка, тряхнув тяжелой копной каштановых волос, сколотых широкой яркой заколкой в роскошный хвост, опускающийся здорово ниже лопаток. - Кстати, мне бы часы перевести, я ж через три часовых пояса перескочила.

- Большая у нас страна. Ничего, внедрим новые корабли, стратосферные, и будем гонять в театр во Владивосток. Ну, а если восстановим нормальные отношения с Китаем, то и в Пекин или Шанхай. Так, вот мой пепелац, прошу садиться. - Я открыл заднюю дверцу "москвича", и положил чемодан на заднее сидение..

- Одну минутку. - Елена положила чехол с платьем на спинку переднего, и пробежалась до ларька, торгующего минералкой и прочим мороженным. Вернулась оттуда с двумя бутылками пепси-колы, и протянула их мне. - Откройте. Надо выпить на брудершафт, а то выкаем как на приеме в посольстве Ватикана.

Послушно свернув крышкечки с бутылок (Елена удивленно подняла брови. Елки, прокололся, надо ж их не руками открывать, а ключом специальным), протянул одну из них девушке.

Та лихо переплела руку с моей, глотнула из горлышка, после чего, дождавшись моего глотка, звонко чмокнула меня в охотно мною подставленные губы.

- Ну вот, Жень, так-то лучше. А хорошее у вас пепси делают. Пожалуй лучше московского. - Лена снова приложилась к бутылочке.

А я полюбовался тем, как вкусно та пьет. Аж глаза зажмурила от удовольствия.

- У нас вода лучше, как я слышал. От воды очень много зависит. - Дождавшись, когда Лена выкинет опустевшую бутылку в урну, после чего усядется в машину, я завел свой тарантасик, и неторопливо тронулся на выход из города. Хотя... - Не устала? Хочешь Ташкент посмотреть, покататься?

- Нет, не устала. У нас много времени до начала? - Девушка расстегнула защелку своей заколки, и, тряхнув головой, рассыпала волосы по плечам. - Пусть чуть голова отдохнет. Знаешь, порой охота налысо побриться, устаю такую гриву таскать. Как там, в "Звездном десанте", девушки-офицеры головы бреют. Как думаешь, мне пойдет? - Неожиданно закончила моя пассажирка, обернувшись ко мне, и хитро прищурив свои зеленые глаза, прикрыв их длинными ресницами.

- У тебя глаза сквозь ресницы мерцают, как зеленые звезды. - Максимально спокойным тоном сказал, старательно глядя на дорогу. - Времени у нас еще почти пятнадцать часов. Я тебя сейчас прокачу по основным проспектам города, ну, еще пару мест покажу интересных, после чего отвезу домой, поспишь часок-другой. Все едино, после перелета спать охота. И да, тебе прическа под Котовского пойдет. Тебе все пойдет, ты очень красивая.

Покрутившись по городу, я заехал в Старый город, где купил пакет со здоровенными "ханскими" самсами, затарился черешней и уже почти отошедшей клубникой, после чего по древней Самарканд-дарбазе выехал на хоть и не такой, но тоже древний Байнал-минал.

Если новый Ташкент Елене хоть и понравился, но заинтересовал мало, то старые, вековые дома Самарканд-дарбазы заставили достать фотоаппарат и отстнять полпленки.

А когда выехали из Ташкента, то Лена вообще попросила меня остановиться. И сменив объектив на своем "немце" на более мощный, добила пленку, снимая горы, поля, сады и тополиные рощи.

- Красотища здесь. - Восхищенно-задумчиво сказала девушка, снова усаживаясь в "москвичка". Кстати, моя совершенно не новая машинешка ее вполне устроила. Да и то, сесть в "москвича" и сесть в ту же "воьмерку" или "девятку" две большие разницы. Да и посадка в новых "жигулях" лично мне не нравится, полулежачая какая-то. - Эх, пленка закончилась. А новых кассет не купила, не нашла в Москве.

- Погоди. - Я вывернул баранку, перестраивась на все еще полупустой дороге в левый ряд, чтобы повернуться обратно. - Сейчас заедем в один магазин, там вроде как на твой агрегат всегда пленка есть. В наших краях такие изрядная редкость, а завозят как положено.

Нужный нам магазин на Фархадской ярмарке только открылся, когда я и Елена зашли в него, и прошли до фотоотдела. На самом деле, под немецкий аппарат пленки было много, причем и черно-белой, и цветной, так что я закупил по полсотни тех и тех, не слуашя особо возражений девушки.

- Ты моя гостья, Елена. Здесь говорят, что гость в дом - радость в дом. Вот, спроси у товарища, он подтвердит. - Продавец, солидный узбек, с удовольствием подтвердил мои слова. Да еще умудрившись сделать девушке такой изысканно-запутанный комплимент, что Ходжа-Насреддин бы лучше не придумал.

Чуть зарумянившаяся Елена поблагодарила и продавца, и меня. После чего в легкой задумчивости вышла на улицу.

- О, забыл. Надо сока купить. Здешние виноградные и яблочно-виноградные лучшие в мире. Не веришь? Приедем, попробуешь. Если я не прав, то придумаешь мне наказание за обман. - Я усмехнулся, загружая в багажник две трехлитровые банки.